Создатель. Жизнь и приключения Антона Носика, отца Рунета, трикстера, блогера и первопроходца, с опи - Визель Михаил - Страница 30

В 2000 году Антон Носик – уже интернет-гуру. Но по-прежнему – наёмный работник, отвечающий за контентную составляющую и за установление партнёрских программ. При этом – с дюжиной сайтов.

Можно заподозрить, что Носик здесь просто «включает дурочку», не желая брать финансовые обязательства. Но Юлия Миндер – один из ближайших сотрудников Носика, его правая рука и проводник его идей в «Gazeta.Ru» и «Lenta.Ru», – подтвердила мне то же самое, когда у нас в интервью зашла речь о драматическом моменте продажи «Lenta.Ru» из ФЭПа в «Rambler» в том же 2000 году:

Но чтобы возникла «Gazeta.Ru» и всё, что за нею последовало, Носик должен был вернуться в Москву и стать из неофитов и адептов Всемирной паутины – создателем русской паутины, Рунета.

Подобно всякому новому миру, Рунет создали Титаны и Герои.

Титаны Рунета, как и положено титанам, жили до начала времён и создали Интернет как физическую сущность – протянули первые провода, собрали первые сервера, сделали первые кодировки для кириллицы. Аркадий Волож, Дмитрий Крюков, Максим Мошков, Валерий Бардин, Андрей Чернов, Алексей Солдатов, Вадим Антонов. Имена большинства из них мало что сейчас говорят непосвящённым, потому что эти Титаны были, в сущности, скромными технарями, и мало у кого из них, как у Воложа, прорезалась бизнес-хватка, позволившая им стать медиамагнатами. Или создать нечто настолько своё, и при этом общепонятное, чтобы стать брендом, как Мошков.

Это было последнее поколение «советской шляхты» – выходцы из тесно связанной с ВПК технической элиты с очень схожими биографиями: родились в начале шестидесятых где-то на периферии Империи в семьях старших инженеров и завкафедрами технических ВУЗов, пошли по стопам родителей, успешно прошли через суровое горнило советской олимпиадной образовательной системы: спецшкола, специнтернат, Физтех или Мехмат МГУ. Начали работать в вычислительных центрах разнообразных НИИ – и там впервые обнаружили, что компьютеры могут быть, с одной стороны, персональными, а с другой – сообщаться друг с другом посредством телефонных линий. Которые они сами же и скоммутировали.

Как вспоминал в пилотном номере «Zhurnal.Ru», в статье «Русская сеть: истории» один из первопроходцев этой самой русской Сети Вадим Маслов,

Так, не очень сами понимая, что и зачем они делают, компьютерщики стали провайдерами. После чего по созданным ими соединениям пришли Герои. С точки зрения Титанов, они пришли на всё готовое. И вообще, они – никто; так, наросшая на медных проводах Титанов плесень.

Но в своей собственной системе координат Герои пришли в вакуум – начали с нуля и создали контент.

Неудивительно, что и сами они были совсем другими. Все – лет на пять-десять моложе. Практически все – выходцы не из честной советской шляхты, а из тихо диссидентствующей советской богемы, de facto (если не de visu) выполнявшей в «бесклассовом советском обществе» роль аристократии. Что позволило им не только получить блестящее гуманитарное образование (даже если их полузакрытые спецшколы формально считались «математическими»), но и существенно раньше выкорчевать из себя остатки советских стереотипов и комплексов. А те, кому не посчастливилось сделать это в школе, успешно проделали это в оказавшейся временной эмиграции или на легендарном филфаке тартуского университета у Лотмана – поэтому Тарту, как это ни странно, не менее важная точка на карте Рунета в первые годы его существования, чем Москва, Нью-Йорк или Иерусалим.

Прометей принёс огонь людям. И те стали варить на нём суп. Герои же научили людей делать на Интернете деньги. И это была смена эпох.

Чтобы понять разницу между Титанами и Героями, достаточно сравнить двух одногодков – Максима Мошкова и Сергея Кузнецова.

Первый, создатель фундаментальной библиотеки своего имени и, вероятно, лучший русский веб-программист, 23 года проработал в НИИ Системных исследований АН, лишь в 2013 году уйдя на «вольные хлеба». Он живёт в одном из подмосковных городов-спутников, до сих пор сохранил любовь к песням М.Щербакова, горным лыжам, байдарочным походам и сохраняет ассоциирующийся с ними имидж советского инженера.

Второй, основатель одной из самых успешных «фабрик по производству контента», – классический бульвардье, и внешне, и по образу мыслей. В недавнем прошлом – непременный участник столичной клубно-концертной жизни, а сейчас – парижский житель и даже escrivan.

Антон Носик – одногодка Мошкова и Кузнецова. И многие воспринимали его именно как Титана – того, кто был от начала времён:

говорит Наталья Хайтина, первый главред журнала «Нетоскоп» (созданного как раз по инициативе Носика).

Но всё же, будучи во многом – Титаном, он оказался одновременно и Героем, который научил русских людей Интернету как бизнесу.

И вообще – не подпадал полностью ни под какое определение, как и полагается трикстеру.

Весь 1996 год Москва, из которой Носик в ужасе бежал меньше трёх лет назад со словами «никогда больше», тянет его к себе, – и неудивительно. Русская пресса в Израиле подзакисает. Подруги, прямо как в хокку Гумилёва («Вот девушка с газельими глазами выходит замуж за американца…»), уезжают. Лучшие друзья один за другим начинают упираться в Израиле умными головами в вязкий прозрачный потолок – и возвращаются в Москву, где продолжают подниматься всё выше с той точки, на которой остановились в Израиле, – но при этом уже без такой запредельной и головокружительной уголовщины, как незабвенный Медков.

А ещё – Бродский. Носик не случайно упоминает страничку его памяти в качестве вехи на своём пути в Интернет.

Пятнадцать лет назад Антон школьником перепечатывал его в самиздате – а теперь его смерть так символично совпала с окончанием работы над романом «Операция “Кеннеди”». Закончилась эпоха литературы – началась эпоха Интернета. И это не просто романтическое преувеличение.

Хорошо помню, как, проснувшись утром 29 января 1996 года, я по уже приобретённой привычке первым делом полез проверять почту. Из филологического списка рассылки на меня вывалилась горестная заокеанская новость – и это оказалось первое общезначимое известие, которое я получил по новому медийному каналу прежде, чем его сообщили по радио и по телевизору. Но больше, чем написать какую-то банальность в этот же список рассылки, сделать тогда я ничего не мог.