Брошенная семья. Путь к счастью (СИ) - Свит Кэти - Страница 10

Меня прямо трясет от возмущения и негодования!

Я ее добавила в черный список, заблокировала все контакты, которые только могла! Но нет. Мать нашла способ, как на меня выйти.

Номер, что ли, поменять…

— Элечка, ты не ведаешь, что творишь, — продолжает свою тираду мама. — Савелий очень переживает.

— Я заметила, — говорю, не скрывая сарказма.

— Он не хотел, чтобы ты стала свидетелем некрасивой сцены, — продолжает.

— И поэтому выставил мне чемодан с вещами, как только я вернулась домой? — произношу с горькой усмешкой. Мама, это ты не понимаешь, о чем говоришь!

Сава ни капли не расстроился, что я ушла. Уверена в этом! Он только рад!

Жена ушла, никто больше не капает на мозги, не заставляет правильно питаться, не высказывает недовольство из-за злоупотребления алкоголем, не отстаивает свою точку зрения и не требует чистоты в квартире.

Его сейчас обхаживает Вера. Ублажает по высшему разряду и делает все, лишь бы он не одумался и не захотел со мной помириться.

«Подруга» будет из кожи вон лезть, лишь бы Сава был доволен. Любые изощрения и, судя по всему, извращения. Любые пожелания… Все!

Ей нужно удержать его. Только не выйдет. Савелий довольно разборчив в женщинах и никогда не заведет серьезные отношения с той, которая побывала в постели большинства его друзей.

Верка никогда не скрывала, что ищет себе обеспеченного и нормального мужика. Думает, он с ней останется. Глупая!

Да и плевать! За свои поступки хоть раз получит сполна, Савелий не так прост, как ей могло показаться.

Флаг им в руки! Они оба друг друга стоят!

Два предателя.

— Савелий вспылил. — Мама принимается его оправдывать. У меня от ее слов волосы дыбом встают.

Слушаю ее и не понимаю. Что такого Савелий наобещал моей матери, что она готова совершенно все ему простить?

Моя мать не тот человек, который умеет прощать и признавать свои ошибки. Именно поэтому они и разошлись с отцом.

Моя мама была не права. И отказалась принимать это.

Поэтому папа вскоре после ее вторых родов собрал свои вещи и ушел.

— Мам, если ты звонишь, чтобы уговорить меня отказаться от дочери и вернуться к предателю, то только зря тратишь время, — стараюсь медленно дышать, чтобы не начать волноваться.

Мне нужно думать об Анечке и сохранять покой. Беспокойство и тревоги пусть остаются за стенами больницы.

— Вернись к мужу, дочь! — Последнюю фразу она произносит с нажимом.

— А то что? — шиплю. Начинаю злиться.

Я намеренно вывожу ее на эмоции. Пусть сорвется, наговорит мне гадостей, и я с чистой совестью пошлю их с Савелием на все четыре стороны.

— Ты хочешь всю жизнь провести с голой жопой? Одумайся! Савелий обеспечивает тебя всем! У тебя дом полная чаша! — снова принимается доказывать свое.

— Мам. — Сил моих терпеть уже нет. Они кончились. — Если тебе он так нужен, так сама за него замуж и выходи! — заявляю категорично. — А теперь мне нужно идти. Меня дочь ждет!

Отнимаю трубку от уха, завершаю вызов и блокирую экран телефона.

Я бы вытащила сим-карту и вообще его выключила, но понимаю, что нового номера у меня нет. А без связи мне сейчас ну совсем никак нельзя.

Настроение катится вниз с катастрофической скоростью, находиться в четырех стенах становится просто невыносимо.

Мне нужно наверх! На пятый этаж! К моей дочери…

Хожу по палате из угла в угол, душу все сильнее с каждой минутой затопляет отчаяние.

Я не знаю, что мне делать. Состояние такое, что хочется выть.

Сажусь на кровать, смотрю в одну точку. Меня больше нет.

— Мамочка, ужинать будете? — В палату заглядывает буфетчица.

— Ужинать? — оживаю. Смотрю на часы. — Сейчас же пять вечера, — удивляюсь.

— Все правильно, — ошарашивает меня женщина. — У меня рабочий день до шести, — говорит, словно я обязана была знать время ее работы. — Ужинать будете? — переспрашивает с недовольным лицом.

— Буду, — поднимаюсь с кровати, беру кружку и иду в сторону коридора.

Есть не хочу, но понимаю, что надо. Мне завтра понадобятся все силы, что есть.

— Тушеная капуста с овощами, — протягивает мне тарелку с непонятного вида и консистенцией едой. — Мясо вам не положено. Вот завтра поставят вас на довольствие, и тогда уже полноценно накормлю.

— Спасибо, — благодарю, хотя сама благодарности не испытываю. Возвращаюсь в палату, ставлю тарелку на стол.

Вот и диета для кормящей мамы… Слов нет. Тушеную капусту, тем более с зеленым горошком и в таком большом количестве мне есть еще рано.

Вдруг завтра дочку разрешат покормить своим молоком?

Лелея надежду на скорейшее воссоединение с малышкой, достаю смартфон, открываю приложение по доставке еды и продуктов. Я должна есть хорошо и желательно, качественные продукты.

В магазине здорового питания заказываю вкусный ужин, заодно добавляю пару блюд на следующие дни. Уверена, если уж сегодня была капуста, то завтра будут какие-нибудь щи.

Кидаю в корзину, предвкушая сытый и вкусный ужин, нажимаю на кнопку оплаты, но вдруг на экране выскакивает табличка, что мой платеж отклонен.

Читаю надпись и не понимаю… Лезу в банковское приложение, нехорошее предчувствие рождается в груди.

Приложение загружается, и внутри меня все обрывается в тот же миг.

Нет! Этого не может быть!

Обновляю еще раз. И еще.

Руки трясутся.

Нет! Нет-нет-нет! У меня ведь были деньги! Их на несколько месяцев жизни должно было хватить!

Как раз до того момента, как начнут приходить декретные.

Опять обновляю, но это не помогает.

На моих счетах ноль…

Оставляю сотовый на столе, отношу тарелку с нетронутым ужином на кухню. Делаю все на автомате, мыслей нет.

Возвращаюсь в палату, и меня накрывает отчаяние. Как я буду заниматься дочерью, если у меня на жизнь денег нет? На что покупать продукты, лекарства… Где жить? На что жить?

Слезы бегут ручьем, закрываю ладонями лицо, содрогаясь в рыданиях. Кажется, вокруг сплошная темнота и нет ни одного лучика света.

— Эля, что случилось? — Над моей головой раздается до боли знакомый голос. — Почему ты плачешь?

Поднимаю лицо и встречаюсь с встревоженным взглядом Миши. Сердце рядом с ним оживает.

— Я могу тебе чем-то помочь?

— Мне уже ничего не поможет, — еле слышно шепчу.

Ничего…

В голове не укладывается, как можно было поступить так низко. Не ожидала подобной подлости от родных.

Мама, видимо, решила пойти на все, лишь бы я вернулась к Саве. Но не учла одного: даже если заберет все мои деньги, я к этому предателю не вернусь!

— Эля! Не пугай меня так! — Миша садится напротив, берет мои руки в свои ладони. Они у него такие теплые… И глаза светятся добротой. Прямо как солнышко.

Когда-то давно я купалась в его лучах и была самой счастливой на свете.

А потом он меня предал, и я ушла.

Никому нельзя верить! Ни-ко-му!

— Что случилось? — спрашивает с тревогой.

Смотрю на мужчину. Он не прячет своих эмоций, и это так непривычно для меня.

Я отвыкла от искренности и открытости при разговоре. Привыкла взвешивать каждое слово и предугадывать реакцию собеседника. Брак с Савелием очень многое во мне поменял.

Раньше я безоговорочно верила людям, была беззаботной и парила на крыльях. После неоднократных предательств со стороны близких стала другой.

— Какая разница, — горько усмехаюсь. — Ты все равно не сможешь помочь.

— Уверена? — Под пристальным мужским взглядом теряюсь. Миша смотрит в самый центр моего израненного сердца и видит там все, что есть. Без прикрас.

Я не могу спрятаться от его взгляда. Он прожигает меня насквозь.

— Эля, что случилось? — повторяет с нажимом. Искренность и сопереживание в его голосе пробивают брешь.

Кусаю губы до крови, но поток рыданий сдержать не получается. Прячу лицо в ладонях и продолжаю реветь.

Кажется, что мир вокруг рушится, и я не в силах остановить разрушение. Скоро вокруг меня останутся лишь руины, и на них мне предстоит жить.