Кто убил Белую Даму? - Евдокимова Юлия - Страница 8

    Забив дверь, он удовлетворенно уселся на стул и снова разлил вино.

– Лука, а откуда мы знаем, что это была Элена Виллани? Она назвала мне это имя, но не разрешила звонить, сказала, что позвонит сама. Она же не показала мне свой паспорт! Могла она просто притвориться синьорой Виллани?

– Ты хочешь сказать. что она украла этрусскую урну, а потом попыталась продать ее под именем Элены Виллани?

– Ага.

– Но как она собиралась подтверждать ее аутентичность?

– Ну, сначала она и не собиралась, хотела, чтобы я дала ей денег сколько могу. А потом запаниковала и пришла снова, чтобы забрать урну, или кто-то пришёл, кому она рассказала.

– Складно у тебя получается. Но что было на самом деле установит полиция.

    Лука набрал номер.

– Джампьетро, а вы установили личность убитой? Да? Точно? Va bene, allora.

    Послушал некоторое время, что ему говорили на том конце трубки.

– Установили?

– Да, это Элена Виллани. Ее нынешняя работница   изредка, но встречалась с хозяйкой, она и опознала. Клочок ткани с обломка стекла на твоей двери отправили на экспертизу, но и визуально понятно, что это от кофты убитой женщины. И на кофте дырка.

– А дочь? Ее будут искать?

– Конечно. Сань, завтра мы съездим в полицейский участок Вольтерры, ты еще раз дашь показания.

– Мы?

– Ты хочешь ночевать сегодня одна?

– Ни за что!

– Тогда выделяй мне комнату, домоправительница. А завтра вечером я заберу тебя во Флоренцию.

– А ферма?

– Днем ты останешься здесь, приедет стекольщик. А вечером после работы я заеду за тобой.

– Я же должна жить на ферме.

– Так гласит договор?

– Ну… не прямо так, но подразумевает.

– Он подразумевает организацию и приведение в порядок. Вот и будешь организовывать. Надеюсь, убийцу скоро найдут и все успокоится.

    В дверь постучали. Лука открыл и на пороге появилась Элиза, сгорающая от нетерпения.  Она пришла как была, в теплом халате и мохнатых тапочках, видимо, любопытство замучило. В руках у Элизы был большой пакет, из которого появился керамический горшок, замотанный в старую кофту.

– Вы ж, наверное, голодные? Я картошечки натушила!

    Лука и Саша только тут почувствовали, что весь день ничего не ели, достали из холодильника нарезки из «дели», разложили картошку  по тарелкам, Лука открыл вторую бутылку вина. Раскрасневшаяся от удовольствия Элиза смущалась не долго, вскоре она уплетала за обе щеки оливки и копченого лосося, хвалила вино.

– Ой, я же еще пирог принесла! Она обернулась к своему свертку снова долго его разворачивала, и кухню наполнил аромат теплого пирога яблок и корицы.  – Так что случилось? Говорят, Элену Виллани зарезали! Неужели из-за вазы?

– Полиция пока не дает информацию, – ответил Лука, – а насчет вазы, так мы не знаем, что там была за ваза, стоило ли из-за нее убивать. Вы никого не видели возле фермы?

– Я сама была на празднике, час назад вернулась.

– Элиза, у вас же много знакомых. Вы можете узнать, у Виллани был врач, опять же адвокат, ну, или нотариус? Кто-то должен знать, где найти ее дочь.

– Полиция ее найдет! – Хором ответили Элиза и Лука.

– Найдет. Но у полиции много и других дел.  Я хотела поговорить с ней.

– Алессандра… – предостерегающе взглянул на нее комиссар. – Ты опять?

– Ты же помогал мне в Лигурии. Помоги еще раз. Я чувствую ответственность. Элену убили практически в моем доме!

– Я бы хотела помочь, сказала Элиза. – Но я лично не знала эту семью.

– А бывшую экономку, или как ее там… забыла имя… ее дочь работает на почте… А, вот – Анна. Вы ее знаете?

– Конечно, с Анной я знакома.

– Она может знать, где сейчас Лучия?

– Думаю, да.

– Она согласится со мной поговорить?

– Я спрошу ее. Она совсем уже старенькая, но с головой все в порядке.

    Элиза распрощалась, пообещав сразу сообщить, как поговорит с Анной. А заодно пообещала прислать к вечеру племянника- стекольщика, если вызывать официально, неделю не дождёшься, а то и больше. А он мастер на всё руки.

– Только… Ничего, если оплата наличными? – она испуганно покосилась на комиссара.

    К ночи, когда стекольщик всё привел в порядок, а заодно и установил прутья, защищавшие стекло, Саша отвела Луке его спальню. Отправилась в свою и долго еще ворочалась в ожидании- постучится комиссар или нет?

   Как давно они не ночевали под одной крышей… И он сказал «fidanzata», то есть как бы официальная подруга… Это что-то значит? И куда он собирается поселить меня во Флоренции? Мыслей было так много, что в конце концов они все перепутались и Саша заснула, забыв, что ждала стука в дверь.

– Обещай мне, что не полезешь в эту историю! – строго сказал Лука за завтраком.

– Я только поговорю с бывшей экономкой, и все. И куда я могу полезть, сам посуди! Никого здесь не знаю.

– Да ты уже с половиной города познакомилась, даже  теток на концерте допросила. Собственно, о чем я вообще! Ты- и не лезешь в историю. Так не бывает.

– Поэтому ты решил увезти меня во Флоренцию?  А в рабочее время ты меня в своем кабинете наручниками к батарее пристегнешь? Кстати, что-то мне то напоминает… одного пожилого архитектора, который запирал в квартире русскую девушку, приехавшую по его приглашению.

– Тогда мы и познакомились. Помнится, кого-то чуть не задушили в поле.

– А ты сам втравил меня в ту историю. Кто попросил о помощи?

– Виноват! Но я должен тебе кое в чем признаться…

– А-а, это ты таким способом подкатывал к девушке?

– И не думал! Я о другом. За все эти годы я понял две вещи. Первая – что бы тебе не говорили, как бы опасно не было, ты все равно влезешь. У тебя какой-то дефект в мозгу. У одних на шоппинге или на пластических операциях мозги клинит, а у тебя на расследованиях. Тут только лоботомия спасет. Вроде умная женщина, но трупы к тебе как магнитом тянет, и тут весь твой ум… как бы сказать… нет, ты его используешь правильно, но абсолютно безответственно.

– А вторая?

– А вторая… – Лука вздохнул. – Пообщавшись с тобой, хочется мира и тишины, и никаких преступлений в нерабочее время. Никого не спасать, не  вытаскивать из подземелий, погребов, из рук душителей. Но как только наступает мир и спокойствие, становится безумно скучно.  Общение с тобой- как наркотик. Вредно и неправильно, а тянет.

– Вот даже не знаю, это комплимент или оскорбление.

– Да я сам не знаю, – Рассмеялся комиссар.

– Я все думаю…  Двадцать лет синьора Виллани сидела себе в затворе с коллекцией произведений искусства покойного мужа, зная, что после ее смерти все перейдет к ее дочери. Два дня назад она вдруг вышла из дома и рванула ко мне, ну, не ко мне, а к антиквару Джованне,  чтобы продать урну, и с намерением продать всю коллекцию тоже. И ее убили. Что-то же её сподвигло выйти из дома!

– Ну вот! Что и требовалось доказать! Я ей о несносном характере, а она в это время думает о убийстве. И что ты предлагаешь? Полиция ведет расследование, я давно знаю Джапьетро, мы даже работали вместе, он хороший полицейский. Вскоре полиция узнает, что изменилось в жизни синьоры Виллани совсем недавно, и поймет, почему ее убили.

– Я надеюсь, они найдут дочь. И еще… С чего все решили, что убитая- Элена Виллани? Ее кто-то узнал спустя двадцать лет?

– Во-первых ты подтвердила, что это та женщина, что приходила к тебе, хотя я вынужден был скорректировать, что ты не уверена. Но главное- опознала домработница. Она изредка виделась с хозяйкой.  Может, Джампьетро уже узнал что-то новое, собирайся, поехали, нас ждут на допрос.

***

    Оставив машину на стоянке, они поднялись в центр города.

   Саша с любопытством рассматривала каменные дворцы на узких мощеных улицах, она впервые, если не считать вчерашнего праздника, шла по улицам  города «fuori del tempo» – вне времени, одного из самых древних и мистических городов Италии, этрусский Велатри –  Вольтерра казался мрачным и не слишком приветливым с незнакомцами.