Императорский Рим в лицах - Федорова Елена В. - Страница 35

• Предыдущая
• 35/50
• Следующая

Будучи в 73 г. цензором, он пересмотрел списки сенаторов и всадников, кое-кого по своему усмотрению исключил, а достойных людей из числа жителей Италии и провинций ввел в состав сената и всадничества.

Веспасиан навел порядок в войсках и поднял дисциплину. Восставшие во время гражданской войны батавы в Галлии были усмирены, Иерусалим взят, с опасной Парфией удалось установить мирные отношения.

Веспасиан очень заботился о безопасности границ римских владений, ничто не ускользало из поля его зрения; он проявил заботу о безопасности даже далекого иберийского (грузинского) царя Митридата, союзника Рима, и повелел построить (или основательно реставрировать) для него крепость около Мцхеты, древней столицы Иберии (Грузии), что и было сделано, как о том повествует найденная в XIX в. на территории Мцхеты греческая надпись, которая теперь экспонируется в Историческом музее города Тбилиси.

Веспасиан покровительствовал Испании, Галлии и Африке в ущерб странам Восточного Средиземноморья; он лишил самостоятельности Грецию, которая получила ее от Нерона за то, что прилежно рукоплескала его выступлениям в театре.

Греки были недовольны Веспасианом, и философы-киники стали всячески порочить его, за что и были изгнаны из Рима в 71 г.; одновременно были изгнаны и астрологи.

Веспасиан имел славу справедливого человека. По словам Светония (Been. 15), «ни разу не оказалось, что казнен невинный – разве что в его отсутствие, без его ведома или даже против его воли». Он не был злопамятен и мстителен. Еще во времена Нерона ему было однажды отказано от двора, и когда он в смятении стал спрашивать, куда же ему теперь деваться, наглый дворцовый служитель ответил, чтобы он убирался подальше. Став императором, Веспасиан повстречал наглеца, а когда тот смиренно стал просить прощения, он так же послал его на все четыре стороны. Один философ-киник отнесся к Веспасиану непочтительно и даже залаял на него, но могучий император ограничился тем, что обозвал его псом (см. Свет. Been. 13-14).

Современники упрекали Веспасиана лишь в одном пороке – в скаредности.

Он налагал тяжелые подати на провинции, увеличивая их иногда вдвое, и изощрялся во введении новых налогов. Он даже ухитрился получать доход с общественных уборных. Его собственный сын Тит открыто возмущался этим неслыханным нововведением. Когда Веспасиан получил первую прибыль, он сунул в нос Титу монету и спросил, пахнет ли она; отсюда и пошло широко известное выражение «деньги не пахнут».

По словам Светония (Been. 16), «он открыто занимался такими делами, каких стыдился бы и частный человек. Он скупал вещи только затем, чтобы потом распродать их с выгодой, он без колебания продавал должности соискателям и оправдания подсудимым, невинным и виновным, без разбору; самых хищных чиновников, как полагают, он нарочно продвигал на все более высокие места, чтобы дать им нажиться, а потом засудить, – говорили, что он пользуется ими, как губками, сухим дает намокнуть, а мокрые выжимает».

Такое поведение Веспасиана, вероятнее всего, объяснялось не столько скаредностью его натуры, сколько бедственным состоянием государственной казны после многих лет безумных роскошеств Нерона и двух лет гражданской войны. В самом начале своего правления Веспасиан объявил, что нужно 40 миллиардов сестерциев, чтобы поднять государство на ноги.

Веспасиан серьезно занялся приведением в порядок города Рима, который пострадал во время гражданской войны так сильно, что был сожжен даже храм Юпитера Капитолийского, главная святыня государства. Веспасиан, «приступив к восстановлению Капитолия, первый своими руками начал расчищать обломки и выносить их на собственной спине» (Свет. Been. 9, 5).

Для украшения Рима Веспасиан стал строить храм Клавдия, который все-таки почитался божественным, и большой новый форум – площадь, в центре которой возвели храм богини Мира (Веспасиан гордился тем, что даровал Римскому государству мир), а по краям – здания библиотек.

Иосиф Флавий так описывает форум Веспасиана:

«В короткое время было завершено сооружение, превосходившее все человеческие ожидания. Веспасиан израсходовал на это неимоверные средства, какие только дозволила ему его собственная казна и какие достались ему от предшественников. Он разукрасил храм богини Мира разнообразными великолепными произведениями живописи и скульптуры. В храме было собрано и расставлено все, ради чего люди прежде путешествовали по всей земле, чтобы увидеть это. Веспасиан приказал хранить здесь также драгоценности и сосуды, взятые из иерусалимского храма, так как он очень дорожил ими» (Иос. Фл. И. В. 7, 5, 7). Для римского народа Веспасиан предпринял строительство грандиозного амфитеатра, рассчитанного на 50 тысяч человек; амфитеатр стали сооружать в центре Рима на том месте, где по прихоти Нерона был вырыт большой пруд; здание было закончено уже после смерти Веспасиана, официально оно именовалось амфитеатром Флавиев, а в раннем Средневековье, неизвестно почему, стало называться Колизеем.

Веспасиан заботился о том, чтобы привлечь к себе симпатии населения, неоднократно устраивал раздачи подарков и роскошные званые пиры, «чтобы поддержать торговцев съестным» (Свет. Been. 19).

Став императором, Веспасиан нисколько не возгордился величием и ни в чем не изменил привычек скромного человека, жившего в той простоте нравов, которая была присуща старинному римскому быту; так личным примером он успешнее, чем строгими законами, способствовал обузданию роскоши, терзавшей и разорявшей Рим.

Веспасиан был «доступен и снисходителен с первых дней правления и до самой смерти. Свое былое низкое состояние он никогда не скрывал и часто даже выставлял напоказ. Когда кто-то попытался возвести начало рода Флавиев к основателям Реате и к тому спутнику Геркулеса, чью гробницу показывают на Соляной дороге, он первый это высмеял. К наружному блеску он нисколько не стремился, и даже в день триумфа (в честь победы в Иудейской войне), измученный медленным и утомительным шествием, не удержался, чтобы не сказать: «Поделом мне, старику: как дурак, захотел триумфа, словно предки мои его заслужили или сам я мог о нем мечтать!» (Свет. Been. 12).

Веспасиан навсегда сохранил непритязательные вкусы простого человека и терпеть не мог мужчин, которые уделяют своей внешности чрезмерное внимание. Однажды к нему явился один молодой человек, благоухавший самыми изысканными ароматами, чтобы поблагодарить его за полученную должность. Но Веспасиан, помрачнев, сказал: «Уж лу^пге бы ты вонял луком!» – и должность отобрал (Свет. Been. 8, 3).

Веспасиан любил блеснуть метким словцом, шутки его не всегда были изящны и пристойны, но отличались остроумием.

Однажды один слуга, пользовавшийся большим расположением Веспасиана, попросил у него какую-то должность якобы для своего брата. Веспасиан пригласил к себе «брата», сам поговорил с ним и дал ему должность, собственноручно получив с него денежную мзду. Когда слуга осведомился у императора, как обстоит дело, Веспасиан спокойно ответил ему: «Ищи себе другого брата, это теперь мой брат» (Свет. Been. 23, 2).

По римским обычаям умерший император (который не был свергнут с престола) причислялся к богам и в истории фигурировал с титулом «божественный». Когда Веспасиан, всю жизнь отличавшийся прекрасным здоровьем и нисколько о нем не заботившийся, в 70 лет почувствовал приближение смерти, он нашел в себе силы сказать: «Увы, кажется, я становлюсь богом» (Свет. Been. 23, 4).

Веспасиан умер 23 июня 79 г. Римляне сохранили память о нем как об одном из лучших императоров. Его официально обожествили и построили на Форуме роскошный мраморный храм Веспасиана, от которого до нашего времени сохранились только три угловые колонны и небольшая часть пышного антаблемента.

Старший сын и наследник Веспасиана носил те же имена, что и отец – Тит Флавий Веспасиан – и вошел в историю под именем Тита. Веспасиан взял его в соправители еще в 71 г.; после смерти Веспасиана с 79 г. Тит правил самостоятельно.

• Предыдущая
• 35/50
• Следующая