Возвышение Меркурия. Книга 9 (СИ) - Кронос Александр - Страница 45

— Потоцкие, это магнаты. У них своя армия и фракция в Сейме. Давайте решим всё миром. Это всем пойдёт на пользу.

Смелый юноша. Нашёл в себе смелость начать переговоры, хотя находился под давлением моей ауры. Да и выглянувший из под рукава браслет Защитника первого класса, тоже видел. Хотя, думаю, хватило и того, что атака при помощи артефакта не достигла своей цели. Это уже достаточно говорило об уровне силы противника.

Я постарался придать лицу невозмутимый вид, сдерживая рвущийся наружу гнев.

— Условия, что необходимы для мирного решения, я уже озвучил. Она напала на род Афеевых. Атаковала без предупреждения и без оснований. Это веский повод для того, чтобы вырезать род Потоцких, уничтожить их замки и сжечь поместья. Вытравить память о них из истории этого мира и предать забвению.

Злые слова сами вылетали из глотки, впечатываясь в разумы смертных. В случае с Яцеком это подействовало — судя по тому, как он посмотрел в сторону девы, юноша хотел посоветовать ей выполнить мои требования. Но озвучить этого, всё же не решился. А вот сама она презрительно фыркнула.

— Слишком много красивых слов. То, что ты знаешь пару фокусов, не спасёт тебя от смерти.

Снова распахнулась дверь ресторана. Сандал был внутри, так что заходивших внутрь Одарённых, в мундирах с гербом Потоцких, мы с ним увидели одновременно.

Семь человек. Три Мастера и четверо Окольничих, увешанных артефактами. Серьёзная сила, если речь идёт об охране одной девы в мирном городе, где на неё рискнёт напасть только самоубийца. И абсолютный ноль, если говорить о схватке с римским богом.

Старший охраны бросил взгляд на Леру, которая лежала на полу, накрытая шинелью Прохора. Сам адъютант оставался рядом, придерживая дёргающуюся деву за плечи и не совсем понимая, как ему быть дальше.

— Что здесь происходит?

Поляк тоже почувствовал давление моей ауры, но всё же постарался сделать голос максимально уверенным.

— Нападение. Анна Потоцкая без всякой причина атаковала члена рода Афеевых.

Я мог бы добавить, что потом были ещё угрозы мне самому, после чего представиться и упомянуть Рюриковичей. К дипломатическому иммунитету и неприкосновенности текущая ситуация никакого отношения не имела. Право патрициев убивать друг друга, признавалось едва ли не священным и стояло у смертных выше таких глупостей, как дипломатический статус. Но указание на то, что я являюсь хранителем Малой Императорской печати Рюриковичей, наверняка развернуло бы мозги телохранителя в нужную сторону.

Имелась только одна проблема. Которая скорее была их, а не моей. Я не собирался спускать случившееся на тормозах и давать Потоцким отступить, сохранив лицо. Даже если забыть о том, что это испытание, которое устроили неизвестные кукловоды, чтобы оценить мой потенциал и посмотреть на действия, прощать подобную атаку на Леру, я не планировал. Конечно, можно было бы просто убить патрицианку. Но это было бы слишком легко и просто. Умереть человек может, максимум дважды. Сначала в своей плотской оболочке, а затем в посмертии, если его сожрёт кто-то из членов двух орденов, либо иная тварь. А вот мучаться, оставаясь живым, способен двадцать четыре часа в сутки.

Телохранитель поднял на меня глаза. Чуть подумал.

— Если вы немедленно принесёте свои извинения, всё этим и закончится.

Зависший в воздухе Сандал рыкнул.

— Я что-то не так понял или он прр-р-равда хочет именно НАШИХ извинений?

Эмоции дракона я прекрасно понимал. Тем не менее, решил дать им ещё один крохотный шанс выжить.

— Вы охраняете свою госпожу и у вас приказ. Это я понимаю. Даю своё слово, что прямо сейчас её жизни ничего не угрожает. Она не умрёт в этом ресторане. А вот вы, если станете сражаться, будете убиты. Без всякой жалости и сострадания, потому как это станет вашим собственным, осознанным выбором.

На лицах охранников появились ухмылки. Похоже они посчитали, что я говорю не всерьёз. И это, несмотря на действующую ауру, которая продавливала их барьеры, проникала свозь них и воздействовала на разум. Ни один не оказался достаточно умным, чтобы хотя бы глянуть в сторону выхода.

— Заканчивай уже этот спектакль. И убирайся отсюда. Или мы тебя сами выкинем. А девку твою в бордель какой продадим. Она ещё и рада будет.

Зря они так. Я ведь предлагал им спасение.

Короткий приказ и на пол шмякнулся головной мозг командира этой небольшой группы. Спустя секунду, своего содержимого лишилась черепная коробка Одарённого, что стоял ближе остальных, а потом настал черёд третьего.

Конечно, Сандал мог убивать более быстро и эффективно. Но сейчас мне требовалась показательная демонстрация.

Когда в живых осталось всего двое охранников, они начали действовать. Один ударил сразу двумя оттисками, почему-то целя не только в меня, но ещё и в Прохора. Я перехватил обе печати божественной силой, развеяв в воздухе.

Второй оказался чуть сообразительнее и кинулся к двери. Но добежать не успел — лишился мозга за пару метров до выхода. Официанты, до этого изумлённно наблюдавшие за побоищем, бросились в служебные помещения, а я дал Сандалу ещё одну команду.

Мгновение и лицо Потоцкой исказилось изумлением. Такое бывает, когда на деве внезапно исчезает женское бельё. А через секунду она завизжала, прикрывая грудь руками — Сандал лишил её платья, переведя то в призрачное состояние.

Взмах драконьего хвоста, который на доли секунды перешёл в материальную плоскость и на ягодицах патрицианка вспыхнула красная полоса, а воздух наполнился болезнным воплем.

— Тебе всё же придётся пробежаться по столичным улицам в достойном твоего поведения, виде. Надеюсь по пути встретится достаточно прохожих с дарфонами.

Та уставилась на меня взглядом, в котором плескалось полное непонимание ситуации и получила второй удар драконьим хвостом по заднице. После третьего, до смертной наконец дошло и она кинулась к выходу. Конечно, попыталась прикрыть себя руками, но на ходу, это получалось откровенно плохо. Думаю, уже сегодня фотографии обнажённой Потоцкой, как минимум будут массово пересылаться между горожанами.

Оболенский появился из коридора, что вёл к уборным, как раз в момент, когда дева выскакивала за дверь. Склонив голову набок, проводил её взглядом. Увидев, как на её ягодицах появилась очередная красная полоса, удивлённо хмыкнул. Потом оглядела зал и увидев как я вместе с Прохором и свитской жрицы, пытаюсь поставить последнюю на ноги, помрачнел.

— На нас напали? Кто-то атаковал миссию? Я почувствовал всплески силы, но не придал значения — был немного занят.

Двинулся было в нашу сторону, но через пару шагов емё открылся вид на композицию из трупов и человеческих мозгов, что заставило князя чуть притормозить и удовлетворённо цокнуть языком.

— Как вижу, с нападавшими вы уже разобрались. А одну девицу показательно наказали.

Я убрал руки от подрагивающей Леры, которую трясло из-за нахлынувших эмоций. Зря я пытался нарушить логику работы плетения. Надо было сразу лишать его силы — тогда жрица бы лишь испытывала сейчас лёгкий сексуальный голод, с которым наверняка смогла бы справиться. Моё вмешательство пусть и не остановило работу комбинации, но нарушило её механизм, из-за чего та воздействовала на разум девы совсем не так, как предполагалось. Сейчас она стояла, закутанная в шинель Прохора и поддерживаемая своей свитской, а по телу жрицы прокатывались волны крупной дрожи.

— Хочу сообщить вам, что обижен граф. Вы могли бы дождаться меня, а уже потом приступать к веселью.

На невозмутимого Оболенского, который сейчас тоже говорил на русском, косились все члены компании. Но узнала князя только одна дева, которая нервно икнув, присела на край ресторанного стола и вытянув руку, указала на него тонким пальчиком.

— Разрушитель. Ночная смерть. Он вернулся.

Сначала все остальные посмотрели на неё. Потом на патриция. А следом, как-то синхронно принялись сдвигаться в противоположную от него сторону.

Сам он подошёл ближе. Окинул взглядом Леру и с хмурым видом извлёк из кармана небольшую, совсем крохотную фляжку. Протянул свитской.