В теле пацана. Книга 5 (СИ) - Павлов Игорь Васильевич - Страница 28

— Это каких? — Спрашиваю, не отпуская ягодиц.

— Да всяких, — шипит уже угрожающе. — Развёл зверинец целый. Убери руки с задницы, сказала.

Ого! Мелкая злюка тоже меня по — своему возбуждает. Особенно после драйва от увиденного здесь.

— Ладно, — говорю с обидой, поднимая ладони к пояснице. — Но на большие уступки не рассчитывай.

Прижимаю теперь так, чтобы грудь её почувствовать своим телом. Молчит, не вякает. Пригрелась даже!

— Хорошо, я посмотрю, — раздаётся спустя несколько минут! — Отпусти, пожалуйста.

Выпускаю из объятий, отступаю даже.

— Нет, держи, — говорит, а точнее требует, хватая меня за руку.

— Ты уж определись.

— Крис, — раздаётся с укором. — Не бросайся в крайности, пожалуйста. И подстрахуй, если тебе не сложно.

— Как скажешь, крошка, — отвечаю, заключая её лапку в свою.

— Все у тебя крошки да малышки, — бурчит, начиная шагать. — Хитро, имена не спутаешь.

— Всё верно, малышка, — смеюсь. — Вы для меня, как несмышлёные маленькие девочки.

— Ой, иди ты, — фыркает и сжимает ещё крепче своей ладошкой мою.

Каждый новый шаг к пропасти даётся всё труднее. Последние три шага тащу её уже сам, а она будто на костылях. Ноги у неё не идут. Но раз уж решила, всё! Слово не воробей…

Подтаскиваю к пропасти. Хватается второй рукой уже. Ладно, не вопрос: обступаю сзади, хватая за талию. Вот это животик! И попочка теперь упирается мне в бёдра. Но возражений больше нет, они куда — то улетучились. Ольви не до этого, она ошарашенно смотрит вниз, и тело её напряжено, будто статуэтку держу деревянную.

— Возьми, — подсовываю бинокль.

Берёт неуверенно. Смотрит и ахает.

— Крис, я… я вижу звёзды? — Шепчет бесцветным голосом.

— Скорее всего, да, — подтверждаю, едва сдерживая порыв, поднять руки к груди.

— И почему там так всё?

— Не понял? — Переспрашиваю, вдыхая сладкий запах её синих волос.

— Нет слоёв пород, нет грунта, я думала слой стеклянной породы… впрочем, уже не важно.

Подталкивает меня назад.

— Не могу больше, не держи, — стонет, стремясь отступить.

Отходим. Ольви хмурится, задумалась. В глазах проскакивает ужас и разочарование.

— Эта бездна хуже, чем Чёрная грань края мира, — прошептала, наконец. — Что ты хочешь этим сказать, Крис? Почему настоял, чтобы посмотрела?

Смотрит так голубыми глазищами пытливо.

Очень хочется ей всё рассказать. Но, похоже, она даже не имеет понятия, что полноценный и естественный мир — это шар, планета, где нет краёв и граней. А их Вита — это всего лишь прямоугольный кусок, вырезка. Искусственное творение, где творцы, походу, отнюдь не божества.

И если начну толковать, как всё устроено, рухнет её представление о прежнем и непоколебимом. Поэтому не думаю, что стоит травмировать психику. Она и так у неё от меня расшаталась.

Но и врать ей не могу!

— Не думаю, что ты готова всё это услышать, — бурчу, растерявшись.

— Крис, — настаивает, сверля взглядом.

— Ольви, нет.

— Я не знаю иного наслаждения, как познавать, — выдаёт, цитируя мою же цитату, которой пытался сразить её в бурной юности. Да ещё с таким укором! — Скажи, что ты знаешь. Ты ведь знаешь? И тогда знал, да?

— Что — то знал, а что — то нет.

— «Искры» знал! — Шипит и хватает за грудки своими лапками. — Я много думала, когда увидела, как ты держишь Камни. Никто не может, а ты держишь. Ответ один: ты не отсюда! А если так, скажи, откуда ты⁉ С другого континента⁈ Ты пробежал шестьсот комье по Стеклянному морю за пятнадцать минут. А значит, способен преодолеть и две тысячи.

Твою мать.

— Нет, я никогда не был на континенте вампиров, — спешу дать ответ.

— Тогда где был? — Цепляется дальше.

— Ольви, не спрашивай.

— Я теперь не отстану. Ты являешь сложнейшую технику, которую так просто не создать магией. А значит, перемещаешь откуда — то. Следовательно, ты был в некоем месте прежде, трогал тот генератор, тот приёмник, этот бинокль, своё кофе в бумажных стаканчиках, зубную пасту и многое другое, чего на Вита просто нет. Вряд ли это из выдуманной секретной пещеры, уровень быта и жизнедеятельности в вещах прослеживается полноценный. Они не складские, некоторые вряд ли бы хранились так долго. Готова поклясться перед Драконом, оно всё не из нашего мира. А значит, и ты не из нашего.

Выдохнула. Взгляд потупила вдруг. А последнюю фразу произнесла уже с нотками ужаса. Будто её только теперь осенила эта мысль. Лапки ослабели, опустила меня и отступила.

Снова смотрит. Страх в глазах граничит с обидой.

— Крис, я поверю в любой твой бред, скажи мне хоть что — то, — выпалила, отступая ещё. — Твоё молчание пугает меня.

— Ты странно себя ведёшь, — корю её теперь я.

— Нет, это ты странно себя ведёшь.

— Я всё тот же Крис, который никогда не обидит тебя. Тот же, с кем ты танцевала на балу, тот же, кто привёл к тебе Аурелию, которой была нужна поддержка, тот же, кто всегда заботится о своих друзьях и защищает их. И, между прочим, тот же, кому ты всё ещё должна кубок балерины.

Моргает часто. Ладошками лицо растирает.

— Прости, я вдруг подумала…

— Что меня подменили?

— Забудь, это глупо.

— Но ты сказала, что не отстанешь, а сама чуть не сбежала, — подлавливаю на противоречии.

— С тобой одни потрясения. Скажи мне хотя бы, что я увидела. Крис?

Сверкнуло! Прямо над нами. А следом раскат грома прозвучал мощный в облаках! Млять, да откуда они взялись — то⁈ И потемнело, кстати, неестественно быстро. Почернели облака над нами, как по заказу.

Задрожала земля, затрещало мощно!!

Ольви в ужасе вздыбилась, она как раз смотрит в сторону конца Разлома. Оборачиваюсь! А там молния бахает сине — жёлтая прямо в «носик»! Ослепляя тут же. Походу, уже вторая.

Землетрясение с треском усилилось. Пора бы валить. Но я вижу там мелкую фигурку прямо в месте, куда молния ударила.

Ах ты, сучёнок!

— Это Сиригр! — Восклицаю, переполняясь внезапной злостью. — Он Разлом увеличивает. Собака сутулая!

— Крис, скорее! — Кричит Ольви в ответ, предлагая, похоже, свалить в порталах.

— Ты иди, я догоню, — хмыкаю и начинаю движение в его сторону.

Ну, петух, давай — ка поговорим, как взрослые люди. И первый мой вопрос будет, зачем ты хочешь расколоть Плато?

Являю перчатку с копьём Гелака и щит Чёрную грань. А следом облачаюсь в его чёрную броню. Так вопрос мой прозвучит яснее.

— Крис, стой! Нет! — Раздаётся уже в спину визг. — Дурак!!

Перехожу на бег. Как гладиатор мчу навстречу со стихией. И плевать, что ноги болят, я на морально — волевых.

— Идущие на смерть, мы приветствуем тебя!! — Кричу, цитируя из прошлой жизни.

— Идиот! Да чтоб тебя…

Третий удар молнией ещё мощнее! Он и заглушает визг подружки. Бельмо на глазах, в ушах звенит от грохота. Этот пакостник, походу вложился в удар, как следует. Вижу, что поехала трещина, как миленькая, расходиться.

Ну, сука.

Трясёт, как будто сейчас всё обрушится, но я рву! Похоже, магичка упала, не удержавшись на ногах.

Сокращаю расстояние стремительнее. Стоило бы замедлить время, но мне интересно посмотреть, как он на меня отреагирует.

Я даже забрало не стал задвигать, моё лицо ему видно.

Замечает меня вскоре! А я могу рассмотреть его, если это можно так назвать. Высокая фигура в чёрном плаще с надвинутым капюшоном, из которого виднеется лишь тьма.

Ну, погоди у меня, козлина. Иллюзию использует, даже не сомневаюсь. Чтобы рожу его не увидел.

Не уходит, замер. Ждёт. Трещина метров на десять подползла к нему, в пору бы и запаниковать, отступая. А он будто знает, что она дальше не пойдёт. За метр до его сапога утихомирилась.

Замедляюсь, перехожу на шаг!

— Ты зачем Плато ломаешь⁈ — Спрашиваю на ходу.

Молчит! Сволочь. Бездной на меня чёрной смотрит. Ага, не из пугливых. Между нами метров пятьдесят, и расстояние стремительно сокращается.

Пусть знает, что его не боюсь.