Черный маг императора (СИ) - Герда Александр - Страница 21

— Это как раз вряд ли, — хмыкнул Лешка. — Те, кто такими делами занимаются, как раз родителям твоим может ничего и не скажут, а вот надуть тебя попробуют обязательно. Или вообще — кинут.

— Как это?

— Обманут и денег не дадут.

Ага, как же! Я им тогда не завидую…

— Пусть только попробуют. Я им тогда глаз на жопу натяну, — сказал я, припомнив одно из ругательств деда. — Слушай, а с твоей стороны там в ящике нет «Мишек на севере»? А то у меня тут только одни с ликером остались.

— Нет.

— Жаль. Ты скажи своим, чтобы положили вместо этих на мою сторону «Мишек на севере», если все равно теперь вместе ездить будем.

— Хорошо, скажу, — пообещал Нарышкин.

— Так, а почему мне ничего решать не придется? — спросил я. — Рассказывай свой план. Как мой кристалл в деньги превратится?

— Темников, имей терпение, — обломал меня Лешка.

Я вот такое не люблю — начал говорить, так заканчивай. К чему эти секреты?

Больше мы с ним на эту тему не разговаривали. Так, о всякой ерунде болтали. Вот, например, обсуждали толпы народа, которые в город едут из общаги и оказалось, что куча ребят в ней живет даже имея средства на свою квартиру.

Причем многие так делали. У каждого свои тараканы в голове, что поделать.

— А ты сам? — спросил я у него, когда наша машина въехала в город.

— Что?

— Где жить после второго курса собираешься?

— Не знаю. Я об этом вообще не думал. Год ведь только начался считай. Пока мне вроде бы и в общаге неплохо, а там видно будет, — ответил он и постучал в перегородку между нами и водителем. — На Старую площадь.

— Хорошо, ваше сиятельство, — отозвался тот.

— Что там интересного?

— Место красивое. Хочу тебе начать с него город показывать.

— А-а.

Лешка не соврал, на Старой площади и в самом деле было очень красиво. Да и вообще, райончик очень симпатичный оказался. Его, наверное, еще при царе Горохе строили и с тех пор ничего там не меняли. Даже брусчатка на мостовой осталась.

Хотя нет, что-то все-таки меняли. Вместо деревянных домов каменные поставили. По виду лет сто назад. Ну может и двести. Тоже древние какие-то.

От площади спускалось несколько дорог. Одна из них вела к старой пристани. По словам Нарышкина, сейчас ею уже никто не пользовался, но зато вдоль нее шла довольно симпатичная набережная.

— Откуда-то шашлыками пахнет, — сказал я Лешке, когда мы по ней прогуливались. — Может поедим чего-нибудь? Завтрак часа два назад был…

— Мы, кстати, туда и идем, откуда ими пахнет, — обрадовал меня Нарышкин. — Они здесь, считай, что лучшие в городе. Хотя место и не самое модное.

— Да уж…

Тут он был прав. Набережная хоть и ничего, а вот по самой пристани видно, что она давно не работает. Причалы разбитые, лодки все какие-то грязные, рыбаки подозрительные… Если это ввобще рыбаки.

— Они на нас так смотрят, как будто мы им не нравимся, и они у нас деньги хотят забрать, — честно сказал я Лешке.

— Ну, может быть и не нравимся — это дело такое, — ответил Нарышкин, — А вот деньги они у нас вряд ли будут пытаться забирать. Даже если им очень хочется.

— Почему это?

— Во-первых, Белозерск под личной охраной Его Императорского Величества, — ответил Нарышкин и вызывающе посмотрел на рыбаков. — Здесь ведь постоянно дети дворян болтаются, не будешь же за каждым отряд охраны приставлять. Вот поэтому особое положение действует, и если с кем-то из нас что-то случится — весь город перевернут. Всем на орехи достанется — и кто виноват, и кто не виноват… Так что не трогают нас здесь местные бандиты, понял? Если что, потом свои же кишки выпустят. Им в городе и своих разборок хватает.

— Понятно.

— Во-вторых, мы же все одаренные, можно без задницы остаться запросто. Да и чего к нам лезть? Мы с ними никак не пересекаемся, что у нас с ними может быть общего? Ничего. Ну а грабить они местных предпочитают. Ты лучше своих стерегись, Темников… Вон на тебя Бубнов зуб точит…

— Да пошел он… — отмахнулся я. — О! Смотри-ка! Парень из нашей школы за столом сидит! С третьего курса, кажется.

— Ну да, — кивнул Алексей. — Не просто сидит, а нас дожидается. Кстати, он не с третьего курса, а с четвертого.

С четвертого? Это ему семнадцать лет получается? Ого! Ну и зачем он нас здесь дожидается, интересно знать?

Мы подошли к столику, который стоял совсем недалеко от воды и был отгорожен от нее сложенным из сухого камыша забором. Парень пил кофе. Увидев нас, он кивнул Нарышкину.

— Ну, наконец-то, молодые люди, я вас здесь уже полчаса жду, — он постучал по наручным часам. — На одиннадцать договаривались, а уже почти полдень. Вот если бы не ты, Лешка, уже давно ушел бы…

— Суббота, пробки, сам ведь знаешь, — пожал плечами Нарышкин.

— Ладно, рассказывай, что там у тебя, — сменил гнев на милость молодой человек.

— Вот, знакомься, мой друг, Максим Темников, — сказал Лешка и кивнул в мою сторону.

— Рад познакомиться, — сказал парень и протянул мне руку. — Я Константин Собакин. Граф, если что.

— Максим, — ответил я ему на рукопожатие. — Виконт, если что.

— Это правда? — спросил вдруг у меня Собакин и прищурился.

— Что именно?

— В школе ходит слух, будто ты сам ходил в Искажение и убил там Проклятие — это правда? — повторил он свой вопрос.

Вот что это за вопросы с бухты-барахты? Я впервые разговариваю с человеком, а он такое спрашивает, что даже не знаю, как отвечать. Я посмотрел на Нарышкина, который наклонился над столом и сказал:

— Слушай, Макс, я тебе скажу как есть. Костю я знаю давно, с самого детства. Наши семьи дружат, мы часто бывали друг у друга, по этой причине я ему доверяю, — он посмотрел по сторонам. — Ты спрашивал меня про кристалл… Так вот он занимается разными подобными вещами. Это не значит, что я всякое такое одобряю, но ты же спрашивал у меня про знакомых… По крайней мере, ему доверять можно.

В этот момент к нашему столу подошел официант и спросил, что мы будем заказывать. У меня уже от этих запахов живот крутило, поэтому я сказал, что хочу шашлыков. Две порции. Ну и сока еще. Лешка то же самое заказал, а Костя отказался.

— Так что скажешь, правду говорят или врут? — вновь спросил Собакин, когда ушел официант.

— Проклятие или нет, а вот несколько большущих крыс я там точно убил, — сказал я.

— А не врешь? — улыбнулся он.

— Зачем мне врать?

— Ну не знаю… Ты прямо у нас легендой школы стал за одну неделю, — он отпил кофе и посмотрел на Нарышкина. — Я даже Лешке завидовать начинаю, что он таким другом обзавелся. Двенадцать лет, а он сам по Искажениям ходит. Даже не верится…

— Ну а если так? — я вытащил из кармана бледно-оранжевый кристалл и положил его на стол. — Это из последней крысы выпало. Точнее осталось после нее, когда она исчезла.

— Да ладно! Не врешь, получается? — удивленно воскликнул Костя.

— Ты сомневался в моих словах? — нахмурился Леша.

— Не то, чтобы в твоих словах… — смутился граф. — Просто… Пойми меня правильно — ему ведь двенадцать лет всего. Мальчишка совсем еще! Какое к чертовой матери Искажение? Да еще и Проклятие уничтожил… Я поверил, если бы он туда зашел и сразу удрал, но если он говорит, что кристалл от Проклятия остался, когда оно исчезло… Получается, знает, о чем говорит.

— Еще бы, — сказал я. — Там их три штуки было, а исчезла только одна.

После этих слов Собакин еще раз протянул мне руку.

— Силен, брат Темников! Уважаю! Если бы мне кто другой сказал — посмеялся бы, а так… Снимаю шляпу!

Ну вот, совсем другое дело, а то устроил мне тут ромашку — врешь, не врешь.

Он допил свой кофе, затем взял в руки кристалл, повертел его в руках и спросил у меня:

— Я так понял, ты хочешь его продать?

— Ага. Много за него дадут?

— Давай посмотрим… Оранжевый… Самый слабый ранг… Бледноват… Маловат…

— Что значит бледноват и маловат? — спросил я. — Видно же, что оранжевый?

— Видно, Макс, — с улыбкой ответил он. — Но это… Как тебе сказать. Бывают такие оранжевые, что прямо как огнем горят, понимаешь? Это значит, что в них магической энергии очень много, и они высоко ценятся. Чем бледнее камень, тем ниже его стоимость. Ну и чем меньше, само собой. Вроде несложная наука.