Бегущая могила (ЛП) - Гэлбрейт Роберт - Страница 30

— До того, как я с ними связался, у меня ее не было, но после выхода моей статьи ВГЦ сделали для меня. Опальный журналист Фергюс Робертсон. Пресловутый алкоголик Фергюс Робертсон. Бытовой насильник Ф… — Я и пальцем не тронул свою бывшую, — добавил Робертсон, немного защищаясь. — Так что, да: если у тебя будет что-нибудь доказательное, я, блядь, это напечатаю, и они пожалеют о том гребаном дне, когда напали на меня.

Страйк достал блокнот и ручку.

— Что заставило тебя в первую очередь обратить на них внимание?

— Я начал копать под толстосумов и знаменитостей, которые присоединились к ним.

— А что им с этого?

— Что касается толстосумов, то они могут общаться со знаменитостями. Для последних ВГЦ организует фотосессии: не нужно работать, достаточно прийти и сфотографироваться с молодыми опекунами или бездомными. Такие люди, как Ноли Сеймур, любят выглядеть одухотворенными. А еще есть доктор Чжоу.

— Я не слышал о нем, пока не прочитал твою статью.

— Я так понимаю, ты не смотришь телевизор за завтраком?

Страйк покачал головой.

— У него есть постоянное место в одном из шоу. Похож на Брюса Ли, попавшего в автомобильную аварию. У него есть клиника в Белгравии, где он принимает людей, у которых денег больше, чем ума. Всякое дерьмо. Купирование. Гипноз. Регрессия прошлой жизни.

— Ты сказал в материале, что он набирает сотрудников для ВГЦ из своей клиники.

— Я думаю, что он — одна из основных точек входа для крупных доноров. Это была одна из тех вещей, от которых юристы ВГЦ заставили меня отказаться.

— Бывший член, с которым ты беседовал для статьи…

— Бедная маленькая корова, — беззлобно вздохнул Робертсон. — Она была единственной, кого я смог разговорить.

— Как долго она там находилась?

— Пять с половиной лет. Пришла на встречу со школьным другом. Друг ушел после первой недели, а она осталась. Она лесбиянка, — сказал Робертсон, — и папе не нравилось, что ей нравятся женщины. — ВГЦ рекламировала себя как инклюзивную организацию, так что можно понять, как она на это купилась. Она из очень богатой семьи. Церковь выдоила из нее большую часть наследства, а потом снова выплюнула.

— И она рассказала, что ее избивали?

— Избивали, морили голодом, заставляли ходить с мужчинами, да… но я не смог получить ни одного подтверждения, поэтому все остальные слова — “якобы”. — Робертсон сделал еще один глоток пива, затем сказал: — Я не мог использовать многое из того, что она мне рассказала, потому что знал, что газета получит огромный судебный иск. Конечно, это все равно чуть не случилось. Надо было включить все в это дело, и результат был бы тот же самый.

— Она утверждала, что средства были присвоены?

— Да, в основном наличными. Она сказала мне, что если они собирают деньги на улице, то должны внести определенную сумму, прежде чем им разрешат остановиться. Имей в виду, что люди занимаются этим в Лондоне, Бирмингеме, Глазго, Мюнхене, Сан-Франциско — знаешь ли ты, что они есть и в Германии, и в Штатах?

— Да, я видел это на их сайте.

— Да, так вот, она сказала, что члены церкви, собирающие деньги, должны получить сто фунтов, прежде чем им разрешат сесть за стол или поесть. Она сказала мне, что никто не знает, куда все это девается, но старый папаша Джей очень хорошо себя чувствует. По слухам, у него есть поместье на Антигуа, куда директора отправляются на духовные ретриты. Никакой чертовой фермы Чепменов для них.

— Значит, ты придержал некоторые материалы, потому что было слишком жарко для печати, не так ли?

— Пришлось. Я хотел защитить источник. Я знал, что люди сочтут ее сумасшедшей, если я использую все, что она рассказала.

— Было что-то сверхъестественное?

— Ты уже знаешь об этом, не так ли? — сказал Робертсон, челюсти которого все еще усиленно работали над своей никотиновой жвачкой. — Да, именно так. Утонувший пророк.

— Бывшие члены, похоже, очень боятся Утонувшего Пророка.

— Ну, она придет за ними, если они уйдут.

— Придет за ними, — повторил Страйк.

— Да. Членов клуба учат, что если они раскроют Божественные тайны, то она придет и заберет их.

— Что такое Божественные тайны?

— Она мне не сказала.

Робертсон допил остатки пива.

— Через два дня после разговора со мной она увидела ранним утром в окне своей спальни утонувшего пророка. Она позвонила мне в истерике, что сказала слишком много, и утонувший пророк пришел за ней, но я все равно должен напечатать эту историю. Я пытался ее успокоить. Говорил, что ей нужен психотерапевт, но она не поддавалась. Она повторяла: “Есть кое-что, чего вы не знаете, есть кое-что, чего вы не знаете”. Она положила трубку, заперлась в ванной комнате родителей и перерезала себе вены в ванной. Она выжила — еле-еле.

— Черт, — сказал Страйк.

— Да. Ее отец обвинил меня, чертова сволочь — он все еще вел себя с ней как дерьмо за то, что она вступила в секту и отдала им все свои деньги, так что, с одной стороны, семья источника утверждает, что я склонил ее к самоубийству, с другой стороны, ВГЦ угрожает обанкротить газету за то, что, по их словам, является фальшивыми заявлениями, а я застрял посередине, и моя работа висит на волоске.

— Где сейчас девушка?

— В Новой Зеландии, насколько я знаю. Попытка самоубийства вызвала панику в ее семье, отец наконец перестал издеваться над ней и обратился за помощью. Отправил ее к родственникам. Новое начало.

— Ты сказал ей, что все сверхъестественное, что она видела в церкви, было подделкой?

— Да, но она не согласилась. — Теперь Робертсон извлек изо рта большой шарик жевательной резинки, засунул его в одну из пустых щелей в пачке, достал свежий кусочек и снова принялся жевать. — Она клялась, что видела призраков и магию — но они не называли это магией, конечно. Чистые духом, вот такая была терминология. Чистые духом могли делать сверхъестественные вещи.

— Так что же было слишком горячим для печати?

— Я бы не отказался от еще одной пинты, — сказал Робертсон, подталкивая свой пустой стакан к детективу.

Страйк вздохнул, но поднялся на ноги, его подколенное сухожилие болело.

Когда он вернулся к столу и поставил перед Робертсоном свежую пинту, журналист сказал:

— Ты знаешь, кем была Маргарет Кэткарт-Брайс?

— Богатая старушка, оставившая в 2004 году все свое состояние ВГЦ, похоронена на ферме Чепмен, известна теперь как “Золотой пророк”.

— Она самая, — сказал Робертсон. — Ну… это не была хорошая смерть.

— В смысле?

— Они не верят в медицину в ВГЦ. Мой источник сообщил мне, что Кэткарт-Брайс умерла в страшных муках, умоляя позвать врача. Она сказала, что Уэйсы боялись, что если бы они пустили к ней врача, то ее бы забрали в больницу, а это означало бы, что ближайшие родственники были бы оповещены. Они не хотели, чтобы появился какой-то дальний родственник и уговорил ее изменить завещание. Если бы я мог это доказать… Но подтверждений нет. Нельзя протолкнуть что-то подобное, не проверив. Я пытался связаться с родственниками Кэткарт-Брайс, но ближе всех к ней был двоюродный племянник в Уэльсе. Он уже смирился с тем, что не получит ни копейки ее денег, и ему было наплевать, что с ней случилось.

Страйк записал все это, прежде чем задать вопрос,

— Что-нибудь еще?

— Да, — сказал Робертсон. Он огляделся по сторонам и понизил голос. — Секс.

— Продолжай, — сказал Страйк.

— Они называют это “духовная связь”, что, по сути, означает трахнуть того, кого тебе скажут трахнуть. Девушки доказывают, что они выше материальных соображений, выкладываясь перед любым, перед кем им скажут.

— Серьезно? — сказал Страйк.

— Это начинает происходить только после того, как вы начнете работать. Не хотят отпугивать их раньше времени. Но мой источник сказал мне, что, когда они станут полноправными членами, они не должны отказывать никому, кто этого хочет. В статье я как можно ближе подошел к разговору об этом — много “по слухам” и “источники утверждают”, но мой редактор не хотел, чтобы кто-то из известных членов подал на нас в суд за то, что мы сказали, что они кого-то насилуют, поэтому мне пришлось все это убрать.