Эффект домино. Падение (СИ) - Оллис Кира - Страница 3

Улыбка вмиг сходит с её лица, и, повернувшись к учителю, она смело спрашивает, как на зло, мелодичным голосом:

— Можно я сяду туда? — и показывает пальцем на место рядом с Дэном.

Мы оба — негласные лидеры класса, и сидеть в одиночестве, избавляя себя от трения плечом об плечо — привилегия, а не отшельничество.

— Я передумал, — мой речевой аппарат, похоже, решил жить собственной жизнью, не совещаясь с мозгом. — О’Доннелл — мой друг. Так и быть, принесу себя в жертву.

Что я несу? Я — дебил?

В ответ я заслуженно получаю гневный взгляд Кассандры.

— Пусть она сама выберет, — добивает меня Дэн.

Весь класс оборачивается в нашу сторону, недоумевая. Да, ребят, я сам выпал в осадок. Девчонка, тем временем, уверенной походкой направляется в нашу сторону, не откладывая свой выбор в долгий ящик.

Кого она выберет: меня или его, его или меня? Наши столы разделены проходом, поэтому я не понимаю, к кому она идёт. За пару метров до нас Кассандра вперивает в меня свой колючий карий взгляд. Даже отсюда я рассмотрел цвет её лисьих глаз. Колдовской, манящий. Я не могу оторваться от них, как приворожённый. Почему она так на меня смотрит? Всё-таки выбрала меня? Торжествующе улыбаюсь, в мыслях напяливая на себя лавровый венок победителя. Вот только, поравнявшись со мной, она дерзко ухмыляется и садится рядом с Дэном.

М-да, Брайан, тебя уделала девчонка.

И что я там вякал про её голос и запах? Даже тут она не оправдала моих ожиданий. Тёплая корица. Именно её я почувствовал вместе с дуновением воздуха от взмаха косы, которую эта колдунья перекинула через своё плечо, едва не хлестанув ей по моему лицу.

Кажется, я попал.

Брайан

— Брайан, ты хотя бы слушаешь меня?

Последние десять минут вездесущая Моника что-то щебетала мне на ухо, но эти звуки пролетали через мою голову сквозняком и благополучно рассеивались в окружающем пространстве. Всё, на чём я сосредоточился сейчас, находится через три стола от меня.

— М? — всё, что могу выдавить из себя для поддержания диалога, сделав вид, что жую круассан. Я даже вкуса его не чувствую. Что за чертовщина со мной творится?

— Я спросила, какие у тебя планы на вечер?

Планирую последить за своим «наваждением». Но вслух, само собой, произношу не это:

— Буду готовиться к проекту.

— В пятницу вечером? — Моника прикладывает свою прохладную ладонь к моему лбу. — Ты не заболел?

В этот момент «наваждение» бросает взгляд в нашу сторону и, увидев, что я смотрю на неё, тут же снова утыкается в свою книжку. Действительно, чем ещё заниматься, пока остальные одноклассники уминают деликатесы со своих тарелок… Я заметил, что на обед Кассандра неизменно берёт овощной салат и яблочный сок. Самые дешёвые позиции в меню нашей школьной столовки. И я не могу понять, от чего внутри так сильно корёжит в такие моменты. От того, что она каждый раз несёт свой полупустой поднос с таким видом, будто на нём каре из ягнёнка, или от того, что мне безумно хочется её накормить?

А, может, от того, что мой дружище Дэн в эту самую секунду подкатывает к ней свои репродуктивные органы? Уже две недели я сам на себя не похож, и меня это чертовски бесит!

— Тебе тоже не мешало бы вспомнить, что голова нужна не только для того, чтобы наращивать на неё волосы, — хамлю ей вполне осознанно, потому что надоела.

Все надоели!

Нервно подхватываю свой рюкзак с пола и марширую на выход специально мимо проклятого столика, со стороны которого с минуту назад раздавался каркающий смех моего одноклассника. Лучше бы едой её угостил. Почему он стал меня так раздражать?

— Дэн, я сваливаю. Ты со мной или на автобусе поедешь? — первая часть моего вопроса намеренно звучит в утвердительной интонации. Мне нужно, чтобы он отказал.

Парень прищуривается, явно чуя подвох в моём петушином поведении. На Агилар я не смотрю. Она точно меня околдовала или сглазила. Больше ничем не объяснить то мистическое притяжение, которое я испытываю при виде неё. Глория как-то рассказывала об этой херне, а я не верил. Дурак!

— Нет, сегодня, пожалуй, прокачусь с Сандрой, — ухмыляющийся придурок подмигивает ей, и я всё же не выдерживаю. Смотрю на девушку, чтобы оценить её реакцию на Дэна.

Кассандра удивлённо взирает на него, откладывая книгу, на потрёпанной обложке которой узнаю название: «451 градус по Фаренгейту». Она решила меня добить? Да ну на хрен! Наверняка, у неё просто нет смартфона, иначе листала бы сейчас ленту в соцсети или читала бесконечные комментарии в женских чатиках. Чтение классики в моей школе, кажется, вымерло вместе с динозаврами.

— О’Доннелл, я всё равно после школы не домой, — улавливаю в её голосе лёгкое раздражение.

Или мне так хочется думать?

— Так я тоже не спешу, — упорство друга меня поражает.

Чувствую себя третьим лишним в этой чёртовой голубятне с воркующими голубками, поэтому прощаюсь с ними, небрежно махнув рукой, и отчаливаю на парковку.

Хочу как можно скорее покончить с этой дьявольщиной. Мне надо узнать о Кассандре что-нибудь неприглядное. Хоть что-то, что отвернёт меня от неё. Не знаю, что это может быть. Участие в секте? Проституция? Торговля наркотиками? Курение? Да, пожалуй, такие вещи смогли бы отрезвить меня.

Незаметно следую за школьным автобусом, сканируя всех выходящих из него людей. Наконец, Кассандра с неугомонным Дэном выходят в районе Калвер-Сити недалеко от Южного Лос-Анджелеса. Что ей понадобилось в этом районе? По слухам, здесь выстрелы слышны чаще, чем пение птиц. Они несколько минут стоят на тротуаре и о чём-то говорят. Агилар, при этом, то и дело озирается по сторонам, словно боится, что её здесь увидят. Или увидят в компании парня. Дэн, в конце концов, ловит такси и сваливает. Да неужели!

Девушка сразу ускоряет шаг и скрывается за углом, а я продолжаю сталкерить, как одержимый маньяк. Кто узнал бы, оборжался. Сворачиваю вслед за ней, но нигде не вижу её хрупкую фигуру. Неужели упустил? Торможу в ближайшем кармане и оглядываюсь по сторонам. Довольно убогий переулок с многоквартирными домами тусклой расцветки, на первых этажах которых расположены такие же убогие парикмахерские, тату-салоны и несколько кофеен.

В глаза бросается мигающая вывеска «Сладкие булочки». Рядом с ней висит плакат, на котором запечатлены аппетитные булки, не имеющие никакого отношения к выпечке. Но интересно даже не это. Через стекло этой кофейни замечаю Кассандру, беседующую с каким-то грузным мужиком прямо на пороге. Он интенсивно машет руками, явно выражая своё возмущение, а она спокойно смотрит на него без тени смущения или боязни.

В голове каруселью вертятся десятки вариантов присутствия здесь девчонки, но как только этот шакал начинает по-хамски дёргать за лямку рюкзака, висящего на её плече, выхожу из машины и двигаюсь в их направлении, не раздумывая о возможных последствиях. Когда приближаюсь к стеклянной двери, недоумок уже хватает Кассандру за длинную косу, дёргая так, что её голова резко поворачивается под неестественным углом.

Уже через секунду мой тяжёлый кулак врезается в нос мужика. Слышу характерный хруст сломанной носовой перегородки, сопровождаемый сдавленным не то хрипом, не то стоном этого упыря. Загораживаю собой Кассандру, успев заметить, как её розовые губки сложились в безмолвную букву «О» при моём нежданном появлении.

— Ты… ты… — от неожиданности потливый жирдяй, наверное, забыл английский. — Да ты что себе позволяешь, щенок? — прогундосив сомнительную угрозу, он достаёт из кармана носовой платок и принимается подтирать кровь, хлещущую из ноздрей.

Мы стоим в тамбуре заведения, и никто из немногих посетителей не обращает на нас никакого внимания.

— Ещё хоть раз притронешься к ней своими конечностями, — толкаю в грудь мужика, чтобы он отступил подальше от девчонки, — вырву их к чертям собачьим! — последнее цежу сквозь зубы, грозно нависая над ним.