Выбери любимый жанр

Ангел-мечтатель (СИ) - Буря Ирина - Страница 84


Изменить размер шрифта:

84

Лилит снова заворчала — громче и с явным возмущением — наклонилась, запустила пальцы в пушистый комок, рывком подняла его … и тут же отшвырнула от себя. Отшатнувшись с пронзительным воплем.

Лохматые издали короткий удивленный звук, переглянулись и так же одновременно уставились на Лилит снизу вверх, сведя брови над носами с видом крайнего недоумения.

Первый подобрал отлетевшего в его сторону и не подающего никаких признаков жизни ушастого и тут же увидел, что шкурка у него на груди разорвана и пропитана кровью. Он перевел не менее озадаченный взгляд на мохнатых. Если ушастый повелся на уловку мира, почему они не воспользовались легкой добычей?

И тут его осенило. На этот раз мир превзошел самого себя. Подключив к своей неизменной изобретательности острую наблюдательность.

Их зверьки приняли Лилит с самой первой встречи. Лохматые вообще повсюду следовали за ней по пятам, с удовольствием включаясь в любые ее мероприятия. Они даже в поток за ней — у Первого не было никаких иллюзий в отношении их предпочтений — увязывались, смешно копируя ее движения.

Сколько уже дней они наблюдали, как Лилит приносила все свои находки к потоку …

Сколько уже вечеров Лилит первым делом хваталась за оранжевые плоды …

Сколько уже раз она наотрез отказывалась разнообразить свою растительную пищу животной …

Мир решил не в новую пищевую цепочку включить их всех, а окончательно разорвать именно ту, к которой его собственный создатель подводил свою первородную — чрезмерно, как выяснилось, терпеливо.

Проще и быстрее всего было переубедить ее внушением. Особенно в ответ на откровенную манипуляцию его окончательно зарвавшегося творения. Но в памяти Первого еще прочно сидел категорический запрет Творца на вторжение в постороннее сознание. Запрет, который тот неизменно подтверждал собственным примером.

И с миром до сих пор наиболее результативными оказывались неожиданные, асимметричные ответы на все его выпады.

А с Лилит, наоборот, лучше действовать ее же тактикой — дав ей заодно понять, что он оценил все ее предыдущие предложения.

Уже надорванная шкурка стащилась с ушастого легко. В расправленном виде она оказалась куда больше, чем когда в нее был завернут ее хозяин. Так, пожалуй, десятка таких хватит, подумал Первый, чтобы и Лилит надежно завернуть, когда наступит холод.

Под шкуркой обнаружилась мягкая, но пружинистая масса, довольно прочно сидящая на прочном каркасе. Первый протянул ее Лилит — тем самым жестом, который был заложен во всех первородных для обеспечения их совместного выживания.

Лилит подозрительно покосилась на подношение, потерявшее какое бы то ни было сходство с ушастым. По лицу ее скользнула тень нерешительности, тут же согнанная гримасой отвращения — и она снова отчаянно замотала головой.

В арсенале Первого не осталось ничего, кроме немыслимого мысленного воздействия — и личного примера. Шумно выдохнув, он поднес бывшего ушастого к лицу, зажмурился и впился в него зубами.

По настоянию Лилит он уже пробовал несколько плодов — чтобы не допустить насилия, к которому она норовила прибегнуть, пытаясь впихнуть ему в рот особо понравившиеся ей виды пищи. Ни один из них ему не понравился. То приторно-сладкие, то остро-терпкие, они еще и отвратительно хрустели. В пище у него не было жизненной необходимости, поэтому он даже не испытывал удовольствия от насыщения — только челюсти ныли. Особенно после оранжевого монстра.

Эта масса тоже сопротивлялась — ее пришлось вырывать зубами, как будто в ней все еще теплилась отчаянно защищающаяся жизнь. Зато потом она словно уступала — обмякала и переставала противиться. Как Лилит в потоке, когда он наконец поймал ее и крепко сжал, не давая больше вырываться. Как и тогда, у него прямо кровь быстрее по жилам побежала, захлестывая его азартом — таким же острым, как тот, который он расслышал в голосах лохматых, когда они погнались за тем первым ушастым.

Он отдал им остатки этого — они-то не отказались! — и с того момента у него с ними установилась своя, независимая от Лилит, связь.

Лилит отвернулась от них и нарочито громко захрустела каким-то плодом. Наверняка оранжевым.

Шкурка ушастого к концу следующего дня скукожилась и одеревенела. Нет, снаружи она оставалась такой же шелковистой, а вот прилипшие к ее внутренней поверхности кусочки мягкой массы затвердели и сжались в жесткий, колючий панцирь.

Казалось, что его асимметричный ответ взбалмошному миру закончился полной неудачей.

В последующие дни она обернулась полным изменением их с Лилит отношений с ним.

Однажды они забрели в почти непроходимые заросли. Лохматые теперь всегда держались возле Первого, а он пошел впереди Лилит, чтобы хоть как-то прокладывать ей дорогу. Вдруг лохматые насторожились — припали к земле и вытянули вверх головы, подергивая носами. Затем они осторожно и бесшумно двинулись вперед, то и дело оглядываясь на Первого.

Он пошел за ними, шикнув на вопросы Лилит. Лохматые привели их к огромному дереву, корням которого было явно тесно под землей — местами они выходили на поверхность, извиваясь, накладываясь друг на друга, сплетаясь в петли и узлы.

В одном из сплетений сидел ушастый.

Увидев их, он задергался на месте, но в воздух не взвился — и лохматые тоже не бросились на него, замерев все же наготове и подозрительно его разглядывая.

Первый подошел поближе и увидел, что одна из его конечностей застряла между корнями. Крепко ухватив зверька за шкурку между ушами, он выпутал его из ловушки и поднял прямо перед собой.

Ушастый скосил на него остекленевший от ужаса глаз.

И что теперь? — озадаченно подумал Первый. Согласно проекту, употребление животной пищи предполагало ее предварительное умерщвление. И как это сделать? Он вопросительно глянул на лохматых — те дружно уставились на него с выжидательным интересом, явно уступив ему право на добычу.

Потерять их наконец-то завоеванное доверие Первый просто не мог. Нужно реконструировать в памяти характер повреждений того, принесенного ими, ушастого и нанести такие же. Дав лохматым знак своего одобрения их действий — чтобы они и дальше брали этот этап на себя.

Порванная шкурка явно указывала на работу зубов, конечностями лохматые нанесли бы ей куда больший ущерб. Первый поднес ушастого к лицу, примеряясь к тому же месту на груди …

Глава 9.4

Ушастый неистово замолотил задними конечностями, чуть не вспоров Первому живот.

От неожиданности тот отдернул руку, разжав пальцы — ушастый тяжело шмякнулся на землю и тут же взлетел вверх.

Лохматые вскочили — один из них исхитрился остановить его в полете, ухватив зубами за заднюю конечность.

Ушастый издал пронзительный, резанувший ухо звук — Лилит взяла октавой выше и бросилась на них всем телом, оттолкнув лохматых и прикрыв собой ушастого.

Она не выпускала его из рук до самого возвращения к потоку.

И весь вечер не отходила от него, то и дело гладя его по шелковистой шерстке и ушам, скармливая ему свои любимые оранжевые плоды и постоянно издавая совершенно незнакомые Первому воркующие звуки.

И на следующий день наотрез отказалась оставить его, чтобы отправиться за пополнением их запасов — причиненный лохматыми ущерб лишил ушастого возможности передвигаться.

Первый вскипел — мир упорно ломал все его глубоко продуманные, тщательно выверенные, совершенные в своей простоте и изяществе пищевые цепочки. Не могли ночью до конца дело довести? — мысленно бросил он в сердцах лохматым. Теперь еще больше плодов таскать? Чтобы кормить того, кому самому положено пищей быть? Да еще и самому, без Лилит, их таскать, в прямом смысле с ног сбиваясь …?

Первый замер.

А потом усмехнулся. У него, конечно, получился уникальный во всех отношениях мир — вот только увлекаться тому в борьбе со своим создателем не стоило. К разумной корректировке исходных принципов Первый всегда был готов, а вот глупое, упрямое, беспричинное нагромождение препятствий всегда давало ему импульс к прорыву через них.

84
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело