Выбери любимый жанр

Ангел-мечтатель (СИ) - Буря Ирина - Страница 17


Изменить размер шрифта:

17

Его первородные появились на свет, абсолютно не защищенные физически от уже сменяющих друг друга на планете леденящей стужи и иссушающей жары. А там же еще и ветры разбушевались, перенося испаряющуюся над водоемами влагу, которая обрушивалась назад на сушу потоками воды, а в более холодных местах — лавиной ее закристаллизовавшихся частиц.

От последнего явления у Первого после Творца просто дух перехватило, и он не удержался — забыв о более неотложных задачах, с головой ушел в создание миллионов геометрических форм, придавая каждому белоснежному кристаллику уникальный, неповторимый вид.

Совершенство этих форм было недолговечным — мягкие пушистые хлопья расползались в пятна воды при малейшем соприкосновении с теплом. А значит, не могли служить его первородным защитой от холода. Вот просил же он Творца дать ему совсем немного времени, чтобы привести их оболочку в соответствие новым условиям!

Обшаривая свою планету в поисках подходящего термопокрытия для ее будущих обитателей, Первый после Творца вдруг заметил, что другая населяющая ее живность тоже изменилась. Для начала, напрочь исчезли громадные туши, которые он создал в качестве источника питания для своих первородных. Медлительные и неповоротливые создания должны были стать легкой добычей для последних.

Сохранились лишь полностью покрытые шерстью зверьки, которых он придумал скорее для развлечения. Мохнатые или лохматые, с пушистыми хвостами или длинными ушами с кисточками, они получились довольно забавными. И, как теперь выяснилось, единственно приспособленными к изменившимся на планете условиям.

Не исключено, что, попав в эти условия, и первородные шерстью обрастут. С другой стороны, двуногие обитатели каждого мира всегда создавались отличными от всех остальных, и Первому после Творца вовсе не хотелось рисковать, проверяя, окажутся ли они ближе к лохматым или бесшерстым.

Кроме того, двуногие всегда создавались лично Творцом и только после его одобрения их образа. Измени его сейчас Первый, Творец же в этом уже не просто очередной эксперимент усмотрит, а прямое посягательство на плоды его трудов и времени.

Ломая себе голову, как сформулировать Творцу вопрос о том, что он не переживет больше: трансформацию своих созданий или их гибель, Первый вернулся к себе в башню. Там он открыл все окна, выходящие в макет его планеты, сел возле одного из них, чтобы сохранить настрой, и принялся делать наброски пушистого варианта своих первородных.

Через какое-то время он обнаружил, что первым под его рукой снова возник образ первородной. Ничего не понимаю, с досадой мотнул он головой, она же и так у меня полным совершенством получилась — это ее пару я до конца проработать не успел.

Через открытое окно до него донёсся мелодичный, переливчатый смех.

Озадаченно глянув в направлении хрустальных, переливчатых звуков, Первый после Творца понял, что они доносятся из-за стены пышной, густой растительности.

Так это же первородные свое обиталище осваивают, вспомнил он. Не совсем, правда, свое, мысленно добавил он — в финальном варианте нашего с ними мира их куда более интересная жизнь ждет …

Ему вдруг захотелось понаблюдать за ними в более благоприятных условиях — чтобы сравнить потом, как изменится их поведение в реальных.

Оставив свои наброски, он выскочил из башни и направился вглубь макета, осторожно перемещаясь от одного его заросшего участка к другому.

Выйдя на край открытой поляны, он остановился, нахмурившись.

В ее центре он сам когда-то расположил круглый водоем, в который с одной стороны втекал, а из противоположной вытекал игривый журчащий ручей. Первый после Творца словно заново увидел момент его создания: тогда он набросал камней вдоль ручья, меняя тембр и громкость звука струящейся воды. А затем — по совершенно необъяснимой причине — покрыл взмахом руки всю поверхность водоема роскошными плавучими цветами. Сейчас этих цветов там не оказалось.

Ничего себе — осваиваются, с тревогой подумал Первый после Творца о совершенных кристаллах замерзшей воды на настоящей планете, мягкой, даже на вид шелковистой шерстке зверьков и многократно выверенном расположении лиан, ветви которых, переплетаясь, образовывали просторные шатры с пружинистым мхом под ними…

Меньшая часть вырванных из водоема цветов лежала кипой у ног первородной. Большая их часть обвивала ее тело, покрывала плечи, переплеталась с волосами. Первородный стоял перед ней, протягивая очередную порцию подношения с выражением полного обалдения на лице.

У Первого после Творца рука не поднялась упрекнуть его — спутница первородного и у него вызвала такую же реакцию.

Себе он мог признаться — но не Творцу! — что в создание ее образа вложил намного больше сил, времени, воображения и старательности. Ее спутника он практически срисовал со Второго после Творца, лишь чуть смазав идеальность его облика.

И сейчас на поляне стоял почти типичный обитатель той, другой башни: высокий, худощавый, кудрявый блондин, с широко раскрытыми ярко-голубыми глазами, обрамленными густыми белесыми ресницами, и тонкими бледными губами, сейчас полураскрытыми в восхищенном удивлении. Несмотря на ощущение пропорциональности, руки его словно тянули плечи вниз, намекая на будущую сутулость, а голова его была плотно вжата между последними, словно являлась составной частью туловища, а не отдельным элементом его тела.

Одним словом, при наличии явной привлекательности, не было в нем изюминки, непреодолимо притягивающей взгляд. Да это было и невозможно в присутствии его спутницы.

К ее образу Первый после Творца возвращался не раз и не два. С самого начала он решил, что внешне первородные должны выражать единство противоположностей — как все в его мире. Потому, набросав на скорую руку портрет первого его обитателя, для его пары он просто пошел от обратного. И никак не мог остановиться, пока ее лицо не показалось ему полностью живым на листе бумаги.

После материализации, убедившись, что созданные существа в точности повторяют его эскизы, он не стал дожидаться, пока Творец вдохнет в них сознание — сбежал дальше усовершенствовать свою планету. Ему всегда было интереснее творить, чем интересоваться дальнейшей судьбой своих творений.

Сейчас же, озадаченно разглядывая это лицо, изначально задуманное как магнит для ее пары, Первый после Творца невольно подумал, что слегка перестарался с ним. Этот оживший образ даже его собственный взгляд безотказно притягивал, хотя он знал в нем каждую черточку.

Теперь все эти черточки постоянно двигались. Словно их обладательница примеряла на себя, вместе с цветочным покровом, все те эскизы, которые он в свое время отбросил на пути к совершенству.

Глава 4.1

Она оглядывалась по сторонам огромными, сияющими, черными глазами — он сделал их центром ее лица, затратив неимоверное количество времени, чтобы добиться глубокого коричневого оттенка, который буквально затягивал смотрящего в ее глаза.

Она прикрывала их густыми, мохнатыми ресницами, бросая из-под них лукавый взгляд на своего спутника — хотя Первый после Творца снабдил ее ими только для того, чтобы в их тени ее глаза действительно казались черными.

Она все время шевелила тонкими бровями, разлетающимися от уголков глаз к вискам, то сводя их у переносицы, то приподнимая в умильном выражении, которое напомнило ему забавных зверьков — а ведь он всего лишь подчеркнул этими бровями, для симметрии, изящную линию ее скул.

Она даже носом все время умудрялась дергать: морщить его, ноздри раздувать, поднося к ним цветы — в то время как Первый после Творца сознательно сделал его совсем небольшим и идеально ровным, просто как тонкую перемычку между глазами и ртом, над которым он трудился намного дольше.

Губами — яркими, четко очерченными — она тоже постоянно шевелила: округляла их в удивлении, надувала, сжимала в ниточку, изгибала, поднимая или опуская уголки — точь-в-точь как на его первых набросках.

17
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело