Первый Романов (СИ) - Романовский Борис - Страница 24

Подмастерья разряжаются дальнобойными атаками. Я тут же прихожу в движение. Стандарт — уклоны, увороты — но не так часто, как хотелось бы.

Атакуют они скопом, беспорядочно. Не сказать, что как попало, нет, сойдет, шары Ярилы у Лёни сформированы верно и летят куда нужно, да и Вадик накастовал град ледяных игл достаточно быстро. То же более-менее касается песчаных и воздушных атак остальных. Бьют все резко, с большой силой, массированно, пытаясь накрыть большую площадь.

Только вот эти молодые кретины мешают друг другу. Огонь Лёни подрезает стрелы Вадика, и подтаявшие, ослабленные сосульки едва долетают до меня. Тут даже уклоняться не надо, просто отбиваю это недоразумение встречными ударами рук. Сеня и Егор, оба песчаника, вместо того, чтобы объединить силы и создать мощный песчаный вал, атакуют с близких позиций, и круговые волны из песка задевают друг друга по касательной, тратя силовой импульс. А вдобавок еще и Дима воздушным серпом разрезает их атаки.

— Мда, недотепы, — успеваю я протянуть в пылу этой демонстрации нерасторопности и лопоухости.

Шар Ярилы сталкивается с ледяными осколками. Лед шипит, шпарит белый пар, и пользуясь этим облаком завесы я перехожу в перекат. Еще один кувырок, и я у ближайшего Егора. Вскакиваю. Правой отвожу встречный замах, левой бью боковым в челюсть. Несильно, но Егорка все равно улетает в нокаут, на пять минут так точно. Хрупкий паренек. Хотя все Подмастерья как фарфоровые. Доспех еще не освоили, технику укрепления тоже не все применяют, предпочитают ей усиление. А ведь этот воздушник считается талантом. Пфф, талант есть, конечно, серп Стрибога у него шустро вышел, но пахать еще и пахать.

Опрокинул Егорку, и сразу ухожу в сторону. Подмастерья усиливают напор. Впечатлились малыши. И правильно, сейчас царь Миша отвесит каждому от души. Никого не обделит, хе.

Кульбит над песчаной волной, приземление, резкий пинок — и Сенька, превратившись в живой снаряд, улетает на пытающегося встать Егорку. Перекат, параллельно бросаю «тройку» навстречу огнешару Лёни. Хватаю с земли горсть песка от прошлых атак и, зарядив, швыряю в дальнего Диму. Тот вскрикивает, закрывается руками. Песчинки детонируют, создаваяэффектную серию маломощных взрывов — типа бенгальского огня. Не опасно, но зрелищно.

Пока Дима боится детских бомбочек, я настигаю Лёню. Кулаки парня покрываются огнем. Уклон от замаха, подшаг, удар в живот — с чутком биокинетики, и сдувшийся огневик валится мешком.

— Харе! — гулко хлопаю в ладони и оглядываю стонущих парней. — Ну, что, вихлявые салаги? На троечку. И это еще с натяжкой. В команде вы работать совсем не умеете. Учиться и учиться. Но это параллельно, на остаточном принципе. В ближайший месяц вы займетесь развитием своих немощных тел.

— Господин, — подает голос отошедший Лёня. — Как вы нас так? — хлопает он глазами. — Раскидали как кегли…Вы использовали усиление? Укрепление?

— Лёня! Мать! — не выдерживаю. — Ты чем слушал⁈ Я не боевой маг! Мой Дар на другое заточен. Я душами управляю. Мне не доступны магические техники, направленные на расширение возможностей тела…

Парни переглядываются растерянно.

— Но…но…тогда, господин, мы не понимаем, как такое возможно, — бормочет Лёня.

— Этому я и буду вас учить, — фыркаю. — Будем готовить ваши тела к прорыву на новый уровень. Легко не будет. Тяжелые физические нагрузки вам гарантированы. А также сложные медитации и психические перегрузки. Может, не все справятся, но если удастся, то вы запросто уделаете Грандмастера, при этом оставаясь Подмастерьями.

— Даже Грандмастера⁈ — не сдерживается Дима.

Хмыкаю. Как низко они берут. Нынешние Грандмастера и в подметки не годятся бойцам с преодоленным первым лимитером и подспорьем в виде боевой магии.

— Это потом. Сначала вам придется много бегать. Очень много, — я оскаливаюсь, и молодые гвардейцы чуть ли не дрожат аки ягнята. — Но сперва правильное дыхание, — морщусь. — В бою я нагляделся на пробелы в вашей подготовке. Вы считаетесь гвардией рода, но даже не обученыволевой ликвидации глубокого дыхания.

— Чему, господин? — хлопает глазами Лёня.

— Дышать, салага. Дышать ты не умеешь. Совсем, — это становится откровением для них. Они в очередной раз переглядываются. — Тот, кто владеет искусством дыхания, может пройти океан пешком. Короче, сели все на траву, детки. Сейчас дядя Миша покажет то, чему вас еще няньки в яслях должны были научить.

И «детки», каждый из которых старше моего тела, послушно рассаживаются.

Следующие полчаса я учу гвардейцев азам древней системы русского рукопашного боя. Методика дыхательных упражнений, исправляющих дыхание, в сторону его уменьшения, за счет мышечного расслабления. Мои гридни являлись настоящими машинами смерти, потому что в идеале контролировали свои тела. И начинали они с дыхания. Дыхание должно быть плавным и медленным, без глубоких и частых вдохов.

Когда гвардейцы более-менее осваивают систему, я усмехаюсь:

— Вы думаете, чему-то научились? Нет. Научитесь вы этому только когда сможете дышать так всегда и везде, — указываю в сторону гор. — А теперь, будущие гридни, бегите до той горы и назад. На всё про всё вам два часа.

— Но там же сорок километров, господин! — замечает Егор.

— Кто сказал, что будет легко, — я встаю и отряхиваю с брюк травяной сор. — Ровно через два часа жду на этом месте. Время пошло.

Даже с усилением им придется попотеть. Изматывание тела — необходимое условие для слома лимитера. Кстати, мне тоже надо развиваться дальше. Готовить тело к преодолению второго потолка. Первый я сломал легко, потому что дух уже закален. Этого оказалось достаточно. Но со вторым ограничителем так просто не выйдет. Для его слома нужно единение тела и души, сверхъестественная синхронность телесного и духовного плана человека. Ведь, по сути, что такое лимитер? Всего лишь барьер, который ограничивает физический, энергетический и духовный рост существа. Снеси перегородку — и тебе откроется бесконечная мощь. Вот и всё. Единственное уточнение — перегородок несколько.

Отправив гвардейцев в двухчасовой забег, я направляюсь в дом. Там меня ловит Радмила:

— Господин, — со сдержанной улыбкой встречает блондинка. — Помните, вы просили отца подготовить кейс с новыми картами из разных карт?

— Не просил, а приказал, — машинально поправляю.

— Простите, конечно, приказали, — тут же поправляется девушка, виновато чуть наклонив голову. — Специалисты исследовательской лаборатории подготовили экспериментальные образцы. Я отнесла их в ваш кабинет.

— Оу, это хорошая новость! — моим ногам уже не терпится рвануть наверх.

— Если что-то понравится либо потребуются исправления, можете сказать мне, — произносит Радмила. — Я передам в лабораторию.

— Конечно, скажу! Ведь ты моя правая рука! — отворачиваюсь и спешу к лестнице, успев заметить, как довольно блеснули глаза девушки. Главное правило царя — за хорошую службу не зажимай комплиментов и наград. Особенное, если тебе угодила аппетитненькая девушка. А Радмила, правда, старается. Ох, я так ее награжу сегодня-завтра ночью.

В кабинете на столе стоит небольшое чемоданчик. Внутри на бархатном ложе лежат семь видов неокрашенных пластинок размером с игральные карты.

Подумав, отношу чемоданчик на уличный мини-полигон за домом. Там расставлены мишени, что очень удобно для проведения экспериментов.

Пробую пластинки одну за другой. Заряжаю биокинетикой, метаю в мишени. Пять пластин полностью бесполезны. Плохо проводят заряды либо заряжаются долго. Особенно образец номер «четыре» — меня десять раз изрешетят из автоматов, прежде чем я хоть одну пластинку метну. Не годится.

А вот два последних образца радуют. Особенно номер «шесть». Легкий и ударопрочный материал с низкой плотностью и отличной пропускной способностью. Какой-то сплав полиэстера. Я думал, картон уже ничто не превзойдет по скорости зарядки. Но этот пластик справился. Мельком проводишь пальцем — и полупрозрачные торцы становятся острыми как бритва, а также прочными как гранит. Взрывной потенциал также неплох. Ореол покрытия в полтора раза больше чем у картонных карт. Единственный недостаток — одноразовые. Больше одного заряда не удержат. Впрочем, это нормально. Все легкие материалы не отличаются долговечностью.