Пленница. Родишь мне ребёнка (СИ) - Ковалевская Алиса - Страница 11

Я снова замотала головой. Глотала слёзы и не хотела ничего слушать. Попыталась вырвать руки из хватки Юры, но он сжал сильнее.

— У нас мало времени. Я тебя вытащу, Вик. Я уже почти всё подготовил. Пожалуйста, потерпи. Если я увезу тебя сейчас, Захар найдёт нас. У него огромные связи, поэтому нам нужно выбраться из страны.

Слова пробивались сквозь эмоции. Я поглубже вдохнула и заставила себя собраться, успокоиться, хоть далось это трудно. С новым вдохом слёзы стали отступать.

— У нас будут новые имена, новые документы. Я всё подготовлю и…

— Ты продал меня, — сказала шёпотом. – Продал.

Он отпустил мои запястья, и руки плетьми упали вдоль тела. Мужчина, за которого я вышла замуж несколько лет назад, стоял в полуметре и был совсем чужим.

— Ответь мне на один вопрос, — попросила я.

— Спрашивай.

— Ты попадал в аварию, где погибла женщина?

Юра молчал. В груди становилось тяжело, горло начинало сдавливать.

— Ответь, Юра, — потребовала я. – Ты сбивал женщину? Давно, несколько лет назад? Скажи мне, чтоб тебя, Юра! Ответь!

Он отвёл глаза. Горло всё-таки сдавило, стало нечем дышать. Я похолодела до самых кончиков пальцев.

— Значит, это правда, — сорвалось с губ шёпотом.

— Она выскочила на дорогу! — вдруг гневно гаркнул он и сразу понизил голос. – Понимаешь? В чёрном пальто, в чёрном, блядь, шарфе! Появилась, как чёрт из табакерки. Чтобы увернуться, надо было быть демоном. Да и демон не смог бы затормозить. Она ненормальная была, двинутая на всю башку или обдолбанная, хрен знает.

— Ты мне никогда не говорил об этом…

— А зачем? Зачем, Вика?!

— И правда, — подавленно сказала я, — не за чем.

— Я пережил это, меня оправдали. Всё! К тебе это не имело никакого отношения.

Отстранённо я вспомнила о том, что у нас есть только пять минут, что садовник ждёт меня за изгородью. С этой стороны тоже росли деревья. Можно было бы попытаться сбежать прямо сейчас.

Глаза Юры блестели, он провёл по волосам ладонью и тряхнул головой. Посмотрел на меня и опять хотел обнять. Я вывернулась.

— Между нами больше ничего не будет. Я никогда не прощу тебе того, что ты сделал. Ты просто… Меня, как вещь отдал!

— Я не хотел.

— Не хотел?! Да ты… Я и не знаю, что сказать

Мы молча смотрели друг на друга. Не мне одной сказать было нечего – ему тоже. Из-за изгороди раздался шорох, у наших ног вдруг упал камешек. Пять минут подходили к концу.

— Я вытащу тебя в любом случае, — сказал он твёрдо. – Останешься ты со мной или нет. Я сделаю всё, чтобы забрать тебя у Захара. Я люблю тебя, Ви…

— Не надо, — оборвала его. – Не смей больше прикасаться ко мне, не смей говорить про любовь.

С этими словами я вернулась к прорехе в ограде, понимая, что бежать сейчас не имеет смысла. Юра всё-таки прикоснулся – приподнял меня над землёй и помог залезть на приступку.

Обернувшись, я посмотрела на него в последний раз.

— Я люблю тебя, — сказал он.

Я промолчала. Садовник молча подал мне руку, и я, оперевшись о неё, спрыгнула на землю. Он сжал кисть и отпустил. Поправил траву на приступке, шипастые стебли и показал мне, чтобы я шла обратно.

Я была как пьяная. Внутри пустота, в горле ком, на сердце тяжесть. Даже то, что Юра пообещал помочь мне сбежать не перевешивало его предательство и правду.

— Не надо думать, — сказал садовник. – Вы думаете о плохом, от этого грустная. А грусть вам ни к лицу.

— Ей грусть тоже была не к лицу?

— Ей?

— Жене Захара?

— Да кому ж она к лицу? Грусть-то?

Он довёл меня до тропинки и показал вперёд. Сам пошёл сзади. Около минуты мы молчали, а когда я хотела спросить, как муж вышел на него, садовника рядом не оказалось. Я осмотрелась, но его нигде не было, только деревья в саду перешёптывались листьями и пустой дом смотрел тёмными окнами прошлого.

***

В следующие два дня Захар так и не появился. Делая вид, что заинтересовалась мелочами вроде статуэтки сфинкса на полке или книгами в шкафу, я обошла весь дом. На деле я хотела найти что-нибудь связанное с женой Захара. Чем больше я жила здесь, тем сильнее становилось это желание. Но ни фотоальбомов, ни её вещей я так и не нашла. То ли всё связанное с ней было надёжно убрано, то ли Захар избавился от того, что вызывало воспоминания. Лучше бы попытался вытравить клещами впившихся ему в память демонов.

— Сегодня хозяин приедет, — поведала горничная, подав чай.

— И что?

— Просто предупредила вас, — она забрала со стола грязную посуду и добавила: — Когда он уезжал, просил сказать, что встретить вы его должны в платье. Ему нравится, когда женщины ходят в платьях.

Я со стуком поставила чашку на блюдце.

Перед тем, как он уехал, секс у нас был такой, что до сих пор стыдно. Тогда его не заботило, что на мне. Я не могла понять, кто он и что. Юра сказал, что он бы убил нас, если бы не получил меня. Два дня назад я поверила. Почти. Но чем больше думала, тем яснее понимала – не убил бы. Это было бы для него слишком просто.

— Спасибо за чай. – Я поднялась, так и не прикоснувшись к чашке. – И за то, что сказала про Захара, тоже спасибо. И ещё… В этом доме есть фотографии?

— Фотографии? Зачем вам?

— Я хочу посмотреть на бывшую жену Захара. Мне нужен альбом со старыми снимками.

Горничная мотнула головой. Слишком быстро, чтобы я поверила.

— Принеси мне альбом, Алёна, — сказала твёрдо. – Или скажи, где я могу его взять.

— Я… Дождитесь хозяина. Я не могу.

Она отошла к раковине. Я развернула её к себе за плечо. Горничная отвела взгляд, и я решила оставить её в покое.

До этого запертая дверь в кабинет Захара была открыта. Из своей спальни я видела, как в ворота въехала машина, но ко мне Захар так и не пришёл. Принесённое горничной платье я всё-таки надела. Послушные девочки всегда получают больше, а мужчинам нравится, когда игра идёт по придуманному ими сценарию. Большие коты, которых легко сбить с толку, если почесать за ушком.

— Алёна сказала, ты хотел видеть меня, — вошла я в кабинет, перед этим коротко постучав.

Захар сидел за письменным столом, перед ним были разложены бумаги.

Не дождавшись ответа, я прошла вперёд. Платье было длинное и больше подходило для банкета, чем для домашнего вечера.

Отложив документы, Захар прошёлся по мне медленным, ощупывающим взглядом и остановился на декольте, на голых плечах.

— Если бы мне нужно было тебя видеть, я бы пришёл.

Я быстро осмотрела деревянные стеллажи. Снова ничего.

— Мне уйти?

— Как хочешь.

— То есть ты предоставляешь мне возможность выбрать?

Он откинулся на спинку кресла, постучал о стол ручкой и положил её. Встал и звериной мягкой поступью подошёл ко мне.

— Нет.

От его хрипловатого бархатного голоса я покрылась мурашками. Идея «почесать за ушком большого кота» больше не казалась хорошей.

Не касаясь, Захар втянул носом воздух у моих волос, ладонью прошёлся по ткани подола – именно по ткани, всё ещё не дотрагиваясь до меня.

— Я передумал, Виктория. Ты останешься.

Он резко положил мне руку на спину. Рванул на себя, и я, уперевшись ему в грудь ладонями, испуганно вдохнула. Он изогнул губы и откинул локон с моего лица.

— Думала, проведёшь меня? – спросил вкрадчиво. – Что тебе здесь понадобилось? Альбом?

Я мысленно застонала. Конечно же Алёна ему рассказала. Моя самоуверенность обернулась мне боком, но идти на попятную было уже поздно.

Захар провёл по спине до ягодиц и сдавил. Чем дольше мы стояли рядом, тем чернее становились его глаза. Взяв мою руку, он сделал поворот, словно бы мы кружились в танце, за ним ещё один, пока я не упёрлась в подоконник.

Положил ладони по обе стороны от меня.

— Я дам тебе альбом. Ты могла просто попросить.

Он нашёл молнию у меня на спине и, глядя в глаза, начал расстёгивать её. Миллиметр за миллиметром, пока спину не обдало прохладным ночным воздухом с улицы. Раздвинул платье сильнее.