Близняшки для потерянного папы (СИ) - Свит Кэти - Страница 27

— Ловкость рук и никакого мошенничества, — с умным видом произносит Сонечка. Я перевожу внимание на нее.

Обалдеть. И откуда дочка набралась таких выражений?

— Давай помогу подняться, — предлагаю распластанному на плитке мужчине.

— Стой на месте, — не позволяет приблизиться. — Я разберусь.

— Ну-ну. — Теперь время ухмыляться пришло уже мне. — Ты лежишь в окружении мыла. У тебя не получится разобраться! — фыркаю.

— Спорим? — В глазах мужчины появляется опасный блеск.

— На что? — решаю уточнить.

— На поцелуй, — отвечает совершенно серьезно.

— А если выиграю я? — спрашиваю, не разрывая зрительного контакта. Азарт просыпается в груди. — Что тогда будет?

— Что хочешь, — заявляет с уверенностью. — Выбирай.

— Хм, — задумываюсь. Смотрю в сторону дочери, мне тут же приходит в голову коварный план. — Если побеждаю я, то ты отправляешься с девочками в парк. На аттракционы. И будешь кататься вместе с ними. На всем.

Между нами повисает пауза. Сужается мир. Глаза в глаза, сердце в груди замирает.

— Согласен, — выносит вердикт. Мои брови подлетают наверх.

— Значит, по рукам, — заключаю.

Антон в ту же секунду меняется до неузнаваемости. Он перестает быть добродушным и нежным. Превращается в опасного и сосредоточенного. Смотрю на него и понимаю, что никогда бы не хотела иметь такого врага, как он.

Чехов не прощает ошибок. Требует возмездия. Наказывает. Отстаивает и добивается справедливости для тех, кого обещал защищать.

Он осматривает обстановку вокруг, анализирует. Пара ловких движений, и Антон стоит напротив меня. Весь в мыле.

— Обнимашки? — произносит с вызовом, приподнимает бровь. Смотрит на меня с азартом.

— Нет, — говорю, понимая, что у него на уме. — Нет-нет! — выставляю вперед руки.

Но разве это поможет, когда Чехов что-то задумал?

Мужчина одним резким рывком притягивает меня к себе. Вплотную.

— Я требую свой приз прямо сейчас, — говорит в мои полуоткрытые губы.

Внутри все трепещет.

Мурашки по коже бегут от прикосновения сильных и столь желанных мной рук, горячее дыхание опаляет кожу.

— Рядом с нами ребенок, — пытаюсь достучаться до здравого смысла.

— Мне пофиг. — Лукавая улыбка не сходит с губ.

— В душ иди! — слегка толкаю его в грудь. — Пофиг ему, — смеюсь.

— Мамочка, а как мы с тобой выберемся отсюда? — хлопает своими пышными ресницами Соня.

— Ох, — вздыхаю. Окидываю ванную комнату взглядом.

— И правда, — ухмыляется Антон. — Как? — щурит глаза. Не отрывает внимания от меня. А мне становится горячо от его взгляда.

— А вот так! — кидаю на пол полотенца, сверху ковер. Помогаю дочери забраться на странную конструкцию и вывожу из заточения.

— Умница. — Антон обращается ко мне совершенно серьезно. Мурашки бегут по рукам. — Иди, переодевайся и собирай вещи. Из квартиры ни шагу. Я моюсь, беру вас и переезжаем ко мне.

— А как же Миска? — останавливаюсь в дверях, оборачиваюсь назад. Замираю.

Блин. Лучше бы я на него не смотрела.

Посреди ванной комнаты стоит Антон. Обнаженный торс, где без труда прослеживаются кубики пресса. Накачанное тело с проступающими мускулами, на руках четко виднеется замысловатый рисунок из вен. Закусываю губу.

— Ой, — прохожу изучающе по мужчине. Его тело моментально реагирует на мой взгляд.

— Вот тебе и «ой», — с легкой хрипотцой отвечает. Смотрит не моргая на меня. — Крис, тебе лучше прямо сейчас убраться отсюда. Или я себя уже не смогу остановить.

— Ухожу, — захлопываю дверь, прислоняюсь к ней затылком со стороны коридора, закрываю глаза. Щеки горят. Дыхание сбито. Внутри разгорается самый настоящий пожар.

Один только взгляд, а сколько эмоций. Страшно представить, что со мной будет после проигранного поцелуя.

М-м-м…

Мечтательно закатываю глаза, улыбаюсь. Губы покалывает, кусаю их.

Нам бы остановиться после этого поцелуя. Вот только КАК?

Блин.

— Проходите. — Чехов распахивает перед нами с Сонечкой дверь в свой пентхаус. Не успеваю сделать шаг, как оказываюсь практически снесена с ног.

— Ты приехала! — обнимая меня, полным счастья голосом кричит Маруся.

— Конечно, приехала, — тепло улыбаюсь ей. — Куда же я теперь без тебя, — прижимаю к себе малышку, целую в макушку.

— Бабушка тоже так говорила, — печалится девочка. — А потом умерла.

— Ну, — я присаживаюсь перед ней так, чтобы наши глаза находились на одном уровне, — я умирать не собираюсь. У меня еще слишком много дел, — заверяю малышку с теплой, нежной улыбкой.

— Правда? — с робкой надеждой спрашивает.

— Правдее некуда! — подмигиваю ей.

— Ура! — хлопает в ладоши Маруся. Кидается мне на шею.

Я ловлю дочку, но не могу удержать равновесие. Мы обе заваливаемся назад.

Уже представляю, как будет больно. Скукоживаюсь вся изнутри, но Марусю не отпускаю. Переношу вес тела таким образом, чтобы она упала на меня, а не на пол.

— Куда собрались? — За секунду до приземления на холодный твердый пол на мою спину ложатся сильные мужские руки. Антон не позволяет нам упасть.

— Спасибо, — благодарю Чехова, когда он помогает подняться.

— Обращайся, — проводит большим пальцем по талии, слегка залезая под пояс брюк. Многозначительно подмигивает.

Внутри все пылает. В месте прикосновения с его рукой кожа неистово горит.

У-у-ух! Я б ему ответила сейчас! Но рядом с нами дети. Девчонки смышленые и сообразительные, не хочу, чтобы они все поняли.

— Куда нам идти? — делаю вид, будто ничего не было. Буду казаться равнодушной и холодной, словно скала.

— Следуй за мной, — отвечает с ухмылкой. Обходит нас, как бы случайно касается раскрытой ладонью моей пятой точки. От очередного прикосновения я начинаю еще сильнее пылать.

— Антон! — фыркаю, возмущаясь.

— Что? — оборачивается. Делает вид, что ничего не произошло.

— Прекрати! — скрестив руки на груди, требую от мужчины. — Я не играю в такие игры!

— А кто сказал, что это игра? — подходит ко мне, встает вплотную. У меня мурашки бегут по рукам. — Я еще даже не начинал. — От тембра его голоса голова кругом. Совсем немного, я и окончательно перестану соображать.

— Не нужно, — выдавливаю из себя. Смотрю на него прямо, через раз забываю дышать.

У него глаза из голубых становятся черными, взгляд горит.

— Детка, ты в моем доме, — произносит с лукавой улыбкой. — Правила здесь устанавливать буду я.

Резко вдыхаю. Кислорода не хватает. Мне срочно нужно сделать еще один вдох!

— Пока мы были в твоей квартире, я подчинялся, — не отрывает от меня пристального взгляда. — Теперь пришла твоя очередь подчиниться мне.

В его словах двойной смысл. Сердце в груди делает самый настоящий кульбит.

— Брат, привет! — Самым наглым образом между нами вклинивается высокая стройная девушка лет двадцати.

Короткие обтягивающие шорты, белая майка, больше похожая на спортивный бюстгальтер. Благо, что не прозрачная! И что ничего не торчит.

Коротко стриженные волосы торчат в разные стороны. Я не сразу понимаю, что это так сделано специально. Изначально подумала, что девушка уснула с мокрой головой.

Брюнетка. Карие глаза. Смуглая кожа. Ее мать была явно восточных кровей.

Перевожу взгляд на Антона и без труда понимаю, насколько ему тяжело с ней живется. Сестренка не промах. Такой палец в рот не клади, откусит руку до локтя.

Тяжело им живется. Оба с характером. И с непростым.

Мне придется найти общий язык с Тоней. Хоть Чехов и старший брат, а дом все же целиком на ней. Не представляю, как смогу с ней подружиться. Но у меня банально даже выбора нет.

— Наконец, ты приехал! — переключает внимание Чехова на себя. — Мы с Марусей уже не знали, что думать. Ты обещал вернуться больше часа назад!

— Вернулся как смог, — спокойным ровным голосом отвечает Антон. Смотрит на сестру недовольно. — Ты сделала, что я попросил?