Близняшки для потерянного папы (СИ) - Свит Кэти - Страница 25

— Хотим, — отвечаю ему, ступая навстречу.

Бегло обнимаемся, Антон неустанно озирается по сторонам.

— Нам нужно ехать, — подгоняет.

— Ты мне ничего не хочешь сказать? — в лоб спрашивает Вадим.

— Позже, — отмахивается Чехов.

— Сам справишься? — уточняет.

— Да, — заверяет без тени сомнения.

Рассаживаемся по машинам, разъезжаемся в разные стороны. Антон направляется к сестре, а мы с Соней возвращаемся домой.

Подхожу к входной двери, перед ней на пороге стоит коробка. Застываю в паре шагов.

— Это ваше? — Сопровождающий нас охранник выходит вперед.

— Нет, — отступаю назад. Инстинктивно закрываю Соню собой.

— Возвращаемся в машину, — командует нам.

— Нет! — отрезаю. — Тот, кто оставил здесь коробку, именно этого и ждет, — набираюсь решимости, смотрю на сопровождающего нас мужчину. — Откройте дверь.

— У меня будут проблемы, — мнется. И этим дико меня раздражает. Был бы Антон рядом, моментально бы проблему решил.

— У тебя будут проблемы, если я не попаду в квартиру, — разворачиваюсь к нему, говорю, не скрывая вспыхнувшей злости. — Кто откроет квартиру? — держу на раскрытой ладони связку ключей. — Ты или я?

— Давайте сюда, — забирает у меня из рук ключи от квартиры. Осторожно подходит, открывает замок. Затем все так же аккуратно распахивает дверь.

Тишина. Ничего страшного не происходит.

— Я же говорила, — бросаю через плечо, поднимая Сонечку на руки. Переступаю неизвестный предмет, захожу в квартиру, запираюсь изнутри. Охранника вынуждаю последовать за собой. Я уверена, что ему ни при каких обстоятельствах нельзя возвращаться в машину. Коробка появилась не просто так.

— Зря мы пришли сюда, — бурчит себе под нос. Никак не желает униматься.

— Зря? — вопросительно выгибаю бровь. Блин! Знал бы он Захарова так, как знаю его я, не позволил бы подобного!

— Антон будет ругаться, — упорно продолжает стоять на своем. Не сдается. Чем раздражает меня еще сильнее.

— Дай ключи от машины, — требовательно протягиваю руку. Смотрим друг на друга, не скрывая эмоций. Враждебность во взгляде спрятать не получается.

Чуть ли не силой выхватываю у него брелок из рук. От негодования и злости аж трясет всю.

Нам нельзя было возвращаться в машину! Я докажу, что права!

Подхожу к окну, направляю сигнал на внедорожник. Удаленно его завожу. Жду.

Тишина. Ничего не происходит.

Лишь рядом с входной дверью слышится странная возня.

— Я же говорил, надо было возвращаться в машину, — говорит со злостью. Лезет назад. Туда, где у него лежит пистолет.

Закрываю собой ребенка.

— Извини, — шепчу, стремительно бледнея. Переживание настолько сильно, что я едва контролирую себя.

— Антону позвонить надо, — достает сотовый. Выдыхаю. Все же он его доставал, а не оружие.

— Надо, — соглашаюсь.

Блин, вот же ж я… Нельзя было перечить профессионалу. В итоге оказывается, что из-за меня мы все попали в ловушку.

Прислушиваюсь к посторонним звукам. На лестничной клетке происходит что-то странное. Мурашки бегут по рукам.

— Сонечка, пойдем к тебе в комнату, — обращаюсь к малышке. Она вкладывает свою ладошку в мою.

В этот момент со стороны улицы раздается мощнейший взрыв.

Падаю вниз, закрываю собой дочку. За спиной слышу звук треска стекла. Сжимаюсь от страха, ожидаю удара. Но его нет.

Лишь потом понимаю, что у меня не обычные окна, а качественные стеклопакеты. Они превратятся в крошку, но останутся единым полотном. Не будет осколков и острого стекла, разбросанного по всей квартире.

Взрывная волна запускает сигнализацию в машинах, улицу наполняет звук сирен.

Неизвестно, что у злоумышленников на уме. Нужно убираться отсюда. Пытаюсь подняться, но не успеваю сообразить, как вместо пола оказываюсь в сильных мужских руках.

— Держитесь крепче, — произносит охранник.

— Хорошо, — отвечаю ему.

Счет на секунды. Время не терпит. Если мы немедленно не спрячемся, то последует очередная атака. Раз с машиной не вышло, теперь Захаров пойдет ва-банк.

Он ведь где-то здесь. Где-то рядом. Ищет меня и никак не найдет.

Я спрятана очень хорошо благодаря возможностям и связям моего брата. Если бы не Вадим, то…

За считаные мгновения мы с Соней оказываемся в ванной комнате. Вокруг темно.

— Стойте здесь, — обращается к нам строгим голосом. — Запритесь, — говорит мне перед тем, как закрыть дверь.

— Мамочка, мне страшно, — печально произносит Соня. Она напугана. Прижимаю малышку к себе.

— Все будет в порядке, — успокаиваю дочку, обнимаю ее, глажу по спине. — Сейчас приедет дядя Антон и всех накажет. Не переживай.

— Дядя Антон привезет Марусю? — интересуется, заглядывая мне в лицо. Глаза уже немного привыкли к темноте, я могу различить контур предметов. Осторожно, чтобы не шуметь, подвожу Сонечку к унитазу.

Бросаю на закрытую крышку сложенное в несколько раз полотенце, сажаю девочку. Прислушиваюсь к звукам за стеной.

Не знаю, почему нам не оставили включенный свет, но вдаваться в такие подробности не собираюсь. Радуюсь, что расположение унитаза такое, что его не сразу заметишь. Он оказывается как бы за стеной.

— Сиди здесь, — шепчу дочке. — Я сейчас.

— Не уходи! — плача просит меня. Ей очень страшно. А я…

— Сонечка, милая, я никуда не уйду, — заверяю ее.

— Обещаешь? — тут же летит в мой адрес полный надежды вопрос.

— Конечно! — активно киваю. Хочу улыбнуться, чтобы подбодрить, но она все равно не увидит. — Ты даже не успеешь посчитать от десяти до одного, как я тут же вернусь.

Оставляю дочку сидеть в укромном месте. В случае крайней необходимости заставлю ее залезть в шкаф для грязного белья. Там уж точно никто не найдет. Лишь бы Соня молчала. И ни единого звука не произнесла.

Подкрадываюсь к двери, прислушиваюсь. В квартире раздаются посторонние голоса, полные агрессии и злости.

Делаю резкий вдох, отступаю назад. Сердце вот-вот выпрыгнет из груди, оно срывается с тормозов от бешеной дозы адреналина.

Думай, Крис. Думай! Ты пока здесь одна. Ты обязана что-то придумать, чтобы дождаться Антона.

Он едет. Чехов скоро будет здесь!

Нужно совсем немного продержаться.

Хватаю швабру, при помощи нее фиксирую дверь. Запираюсь на замок, но это мне вряд ли поможет.

Я должна сделать что-то такое, чтобы сюда никто не вошел. Блин! А-а-а-а! Да что же такое?!

Озираюсь по сторонам, во тьме ничего не вижу. Кусаю ногти, тревожность зашкаливает так сильно, что просто пипец.

В голову ничего не идет. А потом…

Отбрасываю с пола коврики. Они не понадобятся. Моя задумка шикарна! Осталось ее осуществить.

Кидаюсь к полкам с банными принадлежностями. Действую практически наощупь, в темноте банки не отличить. Достаю все, до чего могу дотянуться. Разливаю по полу.

В ход идут шампуни и гели, детские, взрослые. Все, что есть!

С раковины хватаю банку жидкого мыла, откручиваю колпачок, выливаю на напольную плитку.

Ношусь из угла в угол. Вспоминаю, где есть что такое еще.

Звуки в квартире становятся громче. До моего слуха доносятся глухие удары. Подскакиваю от страха при каждом из них.

— Мамочка, что там? — шепчет Соня. — Слон?

— Да, милая, — говорю с трудом, не выдавая нарастающей паники. — Большой слон забрался к нам в квартиру и никак не может выйти, — несу всякую чушь.

Плевать! Не могу допустить, чтобы она закричала. Нельзя, чтобы вообще хоть звук произнесла.

Приближаюсь к дочери. За моей спиной простирается огромное мыльное море. Понятия не имею, как буду его оттирать, но пусть это будет самой большей из бед.

— Мамочка, чем так вкусно пахнет? — шепчет малышка.

— Ой, — вздыхаю. — Всем подряд, — говорю заговорщицки.

— Ага, — довольно кивает. — А почему ты не добавила арбузного мыла? Помнишь, под раковиной огро-о-о-омная банка стоит.

Я не сразу понимаю, о чем ведет речь Соня. Хмурюсь. А потом вспоминаю, что давно заказала канистру жидкого мыла. У меня на него началась аллергия, с тех пор оно так и стоит под раковиной.