Близняшки для потерянного папы (СИ) - Свит Кэти - Страница 14

— Я еще кушать хочу, — принимается хныкать.

— У меня дома есть вкусный куриный супчик. Со звездочками, — произношу заговорщики. — Хочешь?

— Хочу! — поднимает на меня полные надежды глаза.

— Вот и отлично, — улыбаюсь. Снова шикаю на Чехова, терпения у мужчины просто-напросто нет.

Забираю у него купленную для Маруси одежду. Поскольку упрямец ни в какую не соглашается оставить нас одних, даже в туалет не отпускает, приходится проявить сноровку и изворотливость, чтобы выйти из положения.

Спустя несколько минут мы вчетвером выходим из торгового центра, садимся в ожидающую нас машину и едем в сторону моего дома. Для чего нам обязательно ехать, а не идти, решаю не спрашивать. Антон и так на взводе, понять от чего не могу.

Захарова здесь нет. Он не может знать, где я живу. Ни в каких документах эта квартира не значится. Вадим так сделал специально, не хотел, чтобы меня Марк после развода нашел без моего согласия.

— Заходите, — распахиваю дверь. Пропускаю Антона и малышек в прихожую. Сама захожу следом.

Сонечка включает свет, гладит вышедшего нас встречать трехцветного котенка. Миска в шоке озирается на вошедших, она не привыкла к гостям.

Маруся кошечку не боится, та ее тоже. Только обнюхивает со всех сторон.

Девочка садится рядом с сестрой и принимается активно ее гладить. Малышки болтают о чем-то своем. От сердца отступает тревога. Убеждаю себя, что все будет хорошо.

— У тебя есть кошка? — Антон с ухмылкой смотрит на меня.

— Да. Котенок, — поправляю, бросая на мужчину беглый взгляд. — Один старый знакомый убедил меня, что это отличный антистресс, — припоминаю ему его же слова.

— Угу, — прячет улыбку в уголках губ. — А тройной окрас приносит счастье.

— Как-то так, — пожимаю плечами. Отворачиваюсь, чтобы он не заметил счастливого выражения моего лица. Первое счастье уже есть. Это неожиданное возвращение Антона в мою жизнь. Второе еще сильнее, чем первое. Нашедшаяся дочка.

Что же будет третьим?

Квартира Крис выглядит именно так, как я предполагал. Небольшая, светлая и уютная. Здесь куда ни глянь, увидишь истинную душу хозяйки. Чистую и добрую.

Каждый предмет интерьера подобран Кристиной лично, в этом ни на секунду не сомневаюсь. Ведь только она смогла воедино собрать то, что находится передо мной. Ни у кого иного подобное просто не вышло бы.

В коридоре из мебели находится только необходимое. Пуфик, тумба, вешалка и внушительных размеров встроенный шкаф. Без зеркал.

Отсутствие отражающих элементов и декоративного стекла сначала удивляет, а потом я догадываюсь, по какой причине ничего из этого нет. Квартира полностью безопасна для ребенка.

Розетки заткнуты специальными затычками, напольного покрытия толком нигде не видать. И если с бьющимися предметами более или менее все понятно, то с полом на первый взгляд не совсем.

Хочу уже поинтересоваться у Крис, почему такая маниакальная потребность в мягком полу. Но потом до меня доходит. Это сделано специально, чтобы Соня не поскользнулась.

Пол укрыт совершенно везде. Где пушистым ковром, где тонким половиком, где просто противоскользящей дорожкой. Необычно. Но что с того?

— Проходи, раздевайся. — Нежный голос хозяйки квартиры отрывает от размышлений. — Девочки! Идите руки мыть! — уже более бойко обращается к детям.

Соня уводит Марусю за собой. Я разуваюсь, отношу пакеты из детского магазина и из кафе на кухню. Крис скрывается в комнате.

Достаю коробки с пиццей, ставлю на стол, и меня едва не оглушает истошный детский визг.

Срываюсь с места, бегу в ванную комнату, оттуда на меня вылетают две перепуганные малышки. Следом выскакивает из комнаты Крис. В одном нижнем белье.

— Что случилось? — старательно игнорирую внешний вид любимой женщины, отворачиваюсь от нее, смотрю лишь на дрожащих девочек.

— Там кран. — Соня показывает пальцем на дверь.

— И вода, — щебечет Маруся.

— Трубу прорвало! — вспыхивает Крис, и мы с ней одномоментно срываемся с места.

— Где кран? Нужно воду перекрыть! — влетаю в ванную комнату. И застываю. Вот же ж засада.

Из сорванного полотенцесушителя под напором на пол и стену хлещет вода. Горячая.

— Там, — показывает дрожащей рукой на стену. На противоположной от нас стене.

Зашибись.

Время идет на секунды. Буквально. Совсем скоро кипяток польется в коридор.

Хватаю висящие на стене полотенца и теплый, махровый халат, накидываю на себя, на прорванную трубу смысла нет совершенно. За спиной раздаются испуганные голоса Крис и малышек. Мне не до них. Нужно всех нас как можно скорее спасать. Пара-тройка шагов, я оказываюсь на месте. Поднимаю рольставни, дергаю наверх рычаг, на трубе рядом с которым нет счетчика. Фонтан из кипятка прекращается в тот же миг.

Ступни жжет, горячая вода просачивается сквозь одежду. Выхожу из ванной комнаты, прямо в коридоре раздеваюсь как можно быстрей.

— Сонечка! Покажи Марусеньке свою комнату. — За моей спиной раздается встревоженный голос Крис.

— Конечно, мамочка! — отзывается девочка. — Марусь, пойдем.

— Антош, ты как? Не ошпарился? — Моей обнаженной спины касается ладошка Крис. Ее прикосновение обжигает хлеще любого кипятка. Раскаленная лава по венам. Приходится сделать резкий судорожный вдох.

— Все хорошо, — выдавливаю из себя через силу. — Около входной двери сумка. Одежду принеси.

— Сейчас, — спохватывается. — Одну минуточку. Подожди! — тараторит без умолку. — Подождешь?

— Хорошо, — ухмыляюсь. Прошло столько лет, а она не изменилась. Осталась такой же чистой и светлой. Такой же живой.

— Вот, держи, — протягивает штаны и футболку. Отводит глаза в сторону, на мое обнаженное тело старается не смотреть.

— Спасибо, — беру свои вещи. Намерено касаюсь ее ладони своей. — Крис, — делаю шаг к ней навстречу. Встречаемся взглядами. Чувства внутри вызывают невыносимую боль.

Детка, если б мы только могли быть с тобой вместе. Если бы только могли…

— Антош. — Нежный голос острым лезвием прорезает выстроенные мною барьеры. Чем дольше я с ней рядом, тем труднее заставить себя держаться от Крис в стороне. — У тебя рука красная, — проходит пальчиками по обожженной коже. Ресницы трепещут, голос дрожит.

— Ничего страшного, — отмахиваюсь небрежно. — Пройдет.

— Обработать нужно, — продолжает стоять на своем.

Нужно. Но я не могу. Каждая секунда рядом с ней сбивает мои ориентиры. Она и так выжженное клеймо на сердце, которое не заживает последние шесть с лишним лет.

— Антон, ну что ж ты как маленький! — вспыхивает. — Стой здесь и жди меня! — говорит строго. Разворачивается, уносится на кухню, через пару минут выходит оттуда с прозрачным контейнером в руках.

— Идем, — зовет за собой. Движется в сторону спальни. Я на месте стою.

Если пойду за ней, то ничем хорошим уединение для нас не закончится. Я себя знаю. Чувства, увы, не сдержу.

Мне требуется немного времени, чтобы привыкнуть к ней рядом. Чтобы перестать так страстно желать.

Моя работа слишком опасна. Моя жизнь проходит по краю. Крис и так слишком много в жизни досталось. Я не могу… Не имею ни малейшего права ей рисковать!

— Антон! — оборачивается, требовательно топает ножкой. — Я тебя прямо тут всего измажу! Хочешь? — вопросительно выгибает бровь. Смотрит на меня с вызовом.

Не стоит дергать тигра за усы, детка! Он ведь может и укусить. Разок.

Чехов такой Чехов. Упрямый баран! И ведь ничего с ним не поделаешь, придется подчиниться. Пойти против его мнения или воли себе дороже. Он не отступит от своего, а если потом выяснится, что был прав, то будет еще долго припоминать. Ну уж нет! Противостоять ему совершенно нет смысла.

Мой нежданный гость засранец тот еще! Стоит в одном нижнем белье, глаза невозможно отвести от его крепких рук и накачанного пресса. Приходится собрать всю свою волю в кулак и отвернуться. За спиной слышу довольный смешок, кусаю до крови губы.