Империя. Терра Единства (СИ) - Марков-Бабкин Владимир - Страница 64

Госпожа Коллонтай по рождению является русской дворянской, дочерью генерала Михаила Довмонтовича. Её брат по матери Евгений Мравинский — известный композитор.После окончания Смольного института благородных девиц Александра Михайловна вышла замуж за офицера, в последствии инженер-генерал-майора, Владимира Людвиговича Коллонтай, имеет с ним общего сына Михаила, так же ставшего военным-инженером в России. Госпожа Коллонтай оставила семью, когда сыну было пять лет, училась в Европе, занималась революционной и террористической деятельность. В годы Первой мировой войны проживала в САСШ и Норвегии. После «Мартовских мятежей» и «Кровавой Пасхи» Александра Коллонтай попала в «Майские списки» — став одной из тысяч русских революционеров, которым двадцать лет запрещалось возвращаться из-за границы.

В дни Октябрьского социалистического переворота 1917 года Александра Михайловна Коллонтай была в Мексике, вела активную работы с женщинами-повстанками. Здесь повторно вышла замуж, сменила имя на мексиканское. Работала генеральным секретарем коммунистической партии Мексики, государственным секретарем общественного презрения, представляла Мексику в Международных женских и продовольственных организациях. С февраля 1936 года — посол Мексики в Швеции, в мае этого года назначена послом Мексики в Ромее.

Назначение госпожи Рамоны Довмоне Коллантай свидетельствует, что после вывода отрядов мексиканских социалистов из Испании, отношения Имперского Единства и МСФР нормализуются. Но события в Венесуэле не позволяют пока говорить о снижении идейного противостояния между коммунистическим и освобожденческим движениями. Возможно, назначение прекрасно знакомой с порядками при русском дворе госпожи Коллонтай направлено как раз на предотвращение обострения этих отношений.

* * *

ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. РОССИЯ. МОСКВА. КРЕМЛЬ. ЗАЛ СОВЕТА БЕЗОПАСНОСТИ. 3 мая 1937 года.

Я часто ловлю себя на чувстве ностальгии. Минувшие двадцать лет были сложными, но такими славными! Да, случалось всякое. И войны были, и заговоры, и прочие ужасы. Но было что-то такое, что никак не описать словами. И дело не в молодой жене, не в детях, ни вообще…

Почему-то вспоминается «Собачье сердце» Булгакова. Сцена в цирке. «Какое главное событие в моей жизни?» — «Главное событие вашей жизни у вас впереди». Вот все эти двадцать лет у меня всё было «впереди». Я готовил страну и народ к страшной и невозможной войне. К БИТВЕ, которая определит будущее.

Но вот мы и пришли. БИТВА уже фактически наступила. Нет никакого ПОТОМ.

Мы начинаем новую главу Большой Игры.

Кто не спрятался — я не виноват.

— Приветствую вас, товарищи. Александр Павлович, ведите заседание.

— Слушаюсь, Ваше Всевеличие.

Секретарь Совета Безопасности Империи генерал князь Кутепов привычно поднялся, раскрывая папку с документами. Их много у него сегодня. Как, впрочем, и у всех присутствующих.

Вступление огромных вооруженных сил в войну не происходит за пару часов, как показывают в кино или пишут в книгах про попаданцев. Это же огромная неповоротливая машина, а за ней ещё более неповоротливый механизм государства. И всё это требует координации и согласования. Сроки, объемы, транспорт, снабжение, возможности промышленности и ремонтных служб. Много-много всего.

Полтора месяца осталось. Времени крайне мало, но у нас готово почти всё. Все решения приняты. Осталось лишь сверить часы.

Сейчас, выражаясь театральным языком, у нас если не премьера, то уж точно генеральная репетиция. Потом уже что-то переигрывать мы не сможем. Дальше наступит только время импровизаций, со всеми вытекающими последствиями.

Генерал Кутепов огласил повестку дня, сделал несколько технических уведомлений, а затем дал слово начальнику Генштаба Шапошникову.

Тот, как и всегда, был предельно деловит:

— Государь! Завершается переброска наших сил в район Ормары и непосредственно к границам с Британской Индией. Развернута группировка в двести четырнадцать тысяч человек, из них сто двадцать тысяч солдат регулярной армии Афганистана и горных племен, три тысячи орудий, двести танков, шестьсот бронемашин, триста пятьдесят самолётов…

Я слушал, кивал, записывал. Уточнял размещение, снабжение, планы движений. Нашу группировку должны были оперативно поддержать силы из Туркестана и Персии, эскадры из Ормары, Тируса и Сиама должны были нанести морской удар по основным военным портам Индии, подавляя активность остатков британского флота, наша авиация в Туркестане была готова к массовым налётам на расположенные в Индостане британские базы и места сосредоточения английских войск…

Большая часть перебрасываемых наших сил считались афганскими и носили афганскую форму, а техника имела их опознавательные знаки. Мало ли что там у нас купил официальный Кабул! В общем, мы воспользовались вспыхнувшими на границах Афганистана волнениями и «движениями за независимость» для легендирования переброски массы войск в этот регион.

Потом докладывала Маша. Императрица докладывала о работе Ведомств Императрицы Марии в части подготовки госпиталей, как в самом Афганистане, так и на нашей территории, готовности служб обеспечить лечение и требуемый уход для тысяч раненых, которые неизбежно начнут поступать с поля боя.

Маниковский докладывал о готовности транспорта и служб снабжения, в части переброски дополнительного трехсоттысячного нашего контингента из Туркестана. Со всеми средствами усиления, разумеется. Включая орудия и бронетехнику. Война за Индию обещала быть масштабной. Ещё больший масштаб от Маниковского требовался в части снабжения оружием всякого рода борцов за независимость Индии.

Бриллианта в короне Британской империи.

Слащев рассказывал о ходе подготовки к массовому восстанию индусов против англичан.

Емец все больше молчал. Ну, не об охоте же на бенгальских тигров ему рассказывать высокому собранию? Так что он просто слушал и запоминал.

Конечно, мы всячески демонстрировали намерения начать смертельную битву за Ирландию, но она-то нас интересовала в третью очередь. Что нам Ирландия? Да, мы перебрасывали войска и в Шотландию, и на север Франции, десантную операцию готовили и немцы, и французы, Лиза та же в своей Шотландии произнесёт перед войсками какую-нибудь высокопарную и полную патриотизма речугу, но, по большей части, это была демонстрация. Обозначение наших главных направлений и интересов на этот сезон войны. Получится — хорошо. Нет, значит позже разберёмся с Ирландией. В конце концов из Ирландии бомбить Москву или Константинополь не будут. А немцам не привыкать к бомбёжкам.

Вторым по интересу для нас был Египет и его борьба за Судан. И только потом уж Ирландия. Бог с ней, как говорится.

Цинично? А когда меня это вообще останавливало? Или ту же Машу? Да и генштаб наш.

* * *

ТЕЛЕГРАФНОЕ АГЕНТСТВО РОССИИ И РОМЕИ (ТАРР). 5 мая 1937 года.

По всей Империи гремят торжества по случаю Дня рождения КЕСАРЯ ИМПЕРИИ АЛЕКСАНДРА МИХАЙЛОВИЧА и его царственной сестры Императрицы Франции Виктории Михайловны, которая со своим Августейшим мужем Императором Франции Генрихом VI Орлеанским посетила в эти дни Москву.

За здравие КЕСАРЯ АЛЕКСАНДРА МИХАЙЛОВИЧА и Императрицы Виктории в Храме Христа Спасителя был отслужен молебен, после чего Августейшие именинники дали торжественный приём в Екатерининском зале Дома Империи московского Кремля для отечественных и зарубежных гостей.

* * *

ТЕКСТ ВИТАЛИЯ СЕРГЕЕВА

PLATTS OILGRAM , САСШ, ОГАЙО, №5. Май 1937 года.

Волнения в западных нефтедобывающих провинциях Венесуэлы, вызвали значительные колебания на нефтяных биржах Константинополя, Вены, Монтевидео и Нью-Йорка. Инвесторы опасались неопределённости, того, что мятежники и инсургенты могут нанести вред имуществу промыслов и потребуют от правительства повышения обложения доходов нефтедобывающих компаний. Последние, и так уже пострадали от предпринятых в прошлом году президентом Контрерой фискальных мер.