Проклятие - Майер (Мейер) Марисса - Страница 99

– Мне и самому досадно просить тебя об этом, и, уж конечно, я не думал, что до такого дойдет. Но раз уж этого требует магия…

Перхта утробно зарычала и крепче обняла малышку, прижавшись щекой к прядке рыжих волос у нее на макушке.

– Она – подарок. Твой подарок мне.

– Разумеется, она – подарок. – Эрлкинг провел пальцем по щеке Перхты. – Самый дорогой из всех, какие я тебе дарил. Но, любовь моя, ты же теперь смертна. Ты обитаешь в смертном теле. – Он многозначительно понизил голос. – Мы с тобой можем сделать еще одного.

Дрожь охватила Серильду при одной мысли об этом. Как он смеет такое ей предлагать? Да будь у Перхты хоть капля материнской любви, весь этот разговор закончился бы, не успев начаться.

Но Перхта не прервала его.

Она не закричала на возлюбленного, не бросила ему, что он сошел с ума. Не сказала богам, что ей плевать на завесу – свое дитя она никому не отдаст.

Нет. Она лишь склонила голову и скользнула губами по лбу малышки, безмятежно дремлющей у нее на руках.

Затем Перхта сурово взглянула на Хульду.

– Будет ли это дитя признано достаточной жертвой?

– Нет! – прорыдала Серильда. – Вы не смеете! Вы не можете! Умоляю, лучше убейте меня. Пожалуйста, прошу, не делайте ей больно!

Богиня труда прикрыла веки, по ее лицу пробежала тень отвращения. Наконец, она снова открыла глаза и с явным сожалением взглянула на Серильду.

– Будет, – просто сказала Хульда.

Серильда закричала криком мучительной боли и ярости. Она с силой дернулась и вырвала руки из хватки темного, не замечая, что на коже остались алые следы от его ногтей. Но на нее тут же набросились еще два демона, схватили ее, удержали на месте. Серильда ничего не видела от слез.

– Нет! Пожалуйста, Вирдит! Это твоя внучка. Ты не можешь позволить им сделать это!

Младенец заплакал, и этот плач поразил ее, словно тысяча стрел. Серильда кричала так громко, что ее дочь проснулась, но все остальные вокруг нее вели себя так, словно ничего не слышат.

Все, кроме Вирдита, гигантского орла, который забился в своих цепях. Цепях, которые не мог сбросить.

– Не делайте этого, – умоляла Серильда сквозь рыдания. – Заклинаю вас, не делайте этого!

– Перхта! Эрлкинг! – прокричал кто-то, резко и гневно.

Рыдания Серильды застряли у нее в горле.

Эрлкинг и охотница дружно повернулись к говорившему.

В ворота сада решительно вошел Злат. Вид у него был вовсе не испуганный – его переполняла ярость. Золотистые глаза так и сверкали в свете факелов.

Перхта радостно рассмеялась.

– Возвращение блудного принца, – заметила она. – Каков глупец.

Не глядя на Серильду, Злат вошел в круг божественных зверей. Все его внимание было сосредоточено на короле с королевой и крошечном младенце у Перхты в руках.

Лейна воспользовалась тем, что никто на нее не смотрит, и вновь подобралась ближе к кругу богов. Никто не обратил на нее внимания.

– Я забираю это дитя, – властно объявил Злат. – По условиям сделки, скрепленной магией, первенец Серильды по праву принадлежит мне, в уплату за золото, выпряденное из соломы, – он сделал еще шаг вперед. – Я здесь, чтобы потребовать долг. Вы должны отдать ее мне.

Щеки Перхты залил румянец. Зарычав, она отпрянула.

– За то, что ты прял из соломы золото? – насмешливо переспросила она, а потом с ненавистью глянула на Серильду. – Какая женщина согласится на такую дурацкую сделку?

Серильде захотелось перегрызть ей горло.

– А какая женщина пожертвует своим ребенком в обмен на желание?

Перхта покачала головой, как будто эти две вещи не шли друг с другом ни в какое сравнение. Затем она сощурилась и вновь посмотрела на Злата.

– Я верну тебе твой замок.

– Что? – непонимающе переспросил Злат.

– Твой замок. Во всей былой славе. Он будет твоим. В обмен на ребенка.

Злат моргнул, не находя слов.

– Это же твой отчий дом, так?

У Злата вырвался смешок.

– Не знаю. У меня украли мою родословную.

– Тем лучше. Вот, прямо сейчас у тебя есть шанс вернуть себе хоть что-то. Все это в обмен на обычного ребенка. Более чем справедливо.

– Этот ребенок, – отрезал Злат, – дороже всех замков, и всех сокровищ, и всего золота мира. – Он протянул к ней руки. – Отдай его мне.

Между ними вспыхнули искры чистого волшебства. Серильда сразу почувствовала его, когда воздух задрожал и стало трудно дышать. Магия требовала соблюсти условия сделки. Перхта сопротивлялась изо всех сил. Крепче обняв младенца, она попыталась отступить назад.

Но магия оказалась сильнее. Сделка была нерушима. Первенец Серильды действительно принадлежал Злату, и Перхта ничего не могла с этим поделать.

С яростным шипением она чуть ли не швырнула малышку ему на руки. Злат покачнулся от неожиданности, но устоял и прижал дочь к груди, бережно поддерживая ладонью ее головку. В ответ малышка расплакалась еще заливистее.

Злат выглядел ошарашенным, как будто не мог поверить, что у него получилось.

Серильда и сама с трудом в это верила. Отчаянная надежда затрепетала у нее внутри, и к ней примешивалось слабое, неуверенное чувство облегчения.

Злат сделал шаг назад. И еще один. У него дернулся кадык.

– И еще эта смертная девочка. – Он показал подбородком на дрожащую Лейну. – Она тоже пойдет со мной.

Эрлкинг, молчавший во время всей этой сцены, предостерегающе поднял бровь. Перхта заскрежетала зубами.

– Вам ведь, кажется, больше не нужна нянька? – добавил Злат.

Лейна не стала дожидаться, пока темные ответят. Испуганно пискнув, она подбежала к Злату и спряталась ему за спину.

Несколько темных, столпившихся у ворот, схватились за оружие, готовые остановить Злата, если прикажет их король.

Злат взглянул на Серильду, и она отчетливо поняла: хотя он напускает на себя уверенный вид, он сам не знает, что ему делать дальше.

– Иди отсюда, – выплюнула Перхта. – Ты получил то, за чем пришел. А нам все еще нужно принести жертву.

Злат не отрывал взгляда от Серильды. Она понимала, о чем он думает: неужели ему действительно придется уйти без нее?

Да, конечно. Он должен уйти.

– Иди, – шепотом попросила она. – Позаботься о ней.

Прижимая дочь к груди, Злат в последний раз окинул взглядом всю картину. Эрлкинга. Охотницу. Негодяев, которые отняли у него так много.

Поправив одеяльце, в которое была завернута малышка, Злат медленно отвернулся.

Он сделал два шага к воротам, и тут из груди Перхты вырвался нечеловеческий рев. Быстрым, змеиным движением она выхватила меч из ножен у Эрлкинга на поясе и вонзила его Злату в спину.

На мир опустилась тишина. Злат рухнул на колени, все еще прижимая ребенка к груди. Младенец перестал плакать – замолчал мгновенно, быстрее, чем сверкнула бы молния.

Немой крик громом раскатился у Серильды внутри.

Она обмякла. Темные больше ее не держали, и девушка тяжело опустилась на землю. Она не могла дышать. Не ощущала ничего, кроме пустоты, огромной, как пещера, разрывающей ее пополам.

Перед ней было то, что предрекал гобелен Эрлен. Умирающий Злат. Меч, торчащий из его спины.

Но на гобелене не было видно, что клинок Перхты пронзил и малышку.

Дитя умирало тоже.

– Вы довольны? – прокричала Перхта, повернувшись к богам. – Хватит вам такой жертвы? Или вы посмеете сказать, что я не ценила это дитя, моего первенца, первого ребенка, которого я могла считать своим, – в то время как ты каждый день благословляешь таким даром смертных женщин! – И она, раздувая ноздри, бросила яростный взгляд на Эострига-единорога. – После стольких лет у меня появился ребенок, который правда принадлежал мне. Такую жертву вы хотели?

– Нет, – сдавленным голосом ответила Хульда. – Мы никогда всего этого не хотели.

Перхта вспыхнула; ее гневный румянец был почти фиолетовым.

– Но, – продолжила Хульда, – мы принимаем жертву.