Проклятие - Майер (Мейер) Марисса - Страница 61

Но сегодня в движениях короля была необычная веселость, а от блеска в его глазах Серильде стало не по себе.

– А еще сегодня утром я побеседовал с вашим пажом, – продолжал король, – и он сообщил мне интереснейшую новость. Оказывается, у моей возлюбленной королевы сегодня день рождения. – Не сводя с нее глаз, он поднял бровь. – Как жестоко с вашей стороны не предупредить меня. Я готовил вам особый подарок к Скорбной Луне, но, похоже, придется преподнести его вам прямо сейчас. Я уже распорядился, чтобы его доставили сюда.

– Мне начинать бояться? – пробормотала Серильда. – Насколько я помню, от ваших даров не стоит ждать добра.

Эрлкинг рассмеялся.

– Это всего лишь подарок короля его королеве. И ничего больше.

– Мне ничего от вас не нужно.

– Как же неблагодарны вы, смертные, подчас бываете. Кроме того, мы оба знаем, что это не так.

Она устремила на него гневный взгляд.

– Да, вы правы. Вы решили снять с меня проклятие? Освободить души моих слуг? А может, и всех ваших придворных? Или даже духа-буяна? Вы сделаете это, если я попрошу? В конце концов, у меня ведь сегодня день рождения.

Серильда пыталась поддеть Эрлкинга, но он лишь невозмутимо откинулся назад и подпер голову рукой.

– Если я исполню все твои мечты сегодня, мне нечего будет подарить тебе в следующем году?

– В следующем году? Какой вы оптимист.

– Погоди сбрасывать со счетов мою щедрость, любимая. – Он скрестил ноги. – Я размышляю. Чем бы ты согласилась пожертвовать, чтоб твои милые маленькие слуги обрели свободу?

Она нахмурилась.

– Подарки так не делаются. За них обычно не приходится чем-то жертвовать.

– Это не ответ.

Она сердито тряхнула головой.

– Что вы хотите от меня услышать? Что я отдам все, что угодно, сердце, душу и все, что у меня есть, лишь бы они были свободны?

Эрлкинг пожал плечами.

– А это правда?

Серильда усмехнулась.

– Это подло. Использовать их против меня. Они дети. И не сделали ничего, чтобы заслужить такую участь.

– Ну, что ж… возможно, когда-нибудь мы с тобой придем к соглашению.

Вдруг издалека донесся звук, от которого у Серильды по спине забегали мурашки. Протяжный, заунывный вой. Она обернулась на дверь.

– Вы это слышали?

– О да, – протянул Эрлкинг со скучающим видом. – Волк ведет себя так всю неделю. Вы не замечали?

Серильда недоуменно уставилась на него.

– Волк?

– Велос, охраняющий ворота в Ферлорен, – сказал король так обыденно, будто они обсуждали какую-нибудь кондитерскую на городской площади. – Эта библиотека к нему совсем близко.

– К Велосу… охраняющему… – Серильда хотела бы забросать Эрлкинга вопросами, но ей не хватало слов.

Король вздохнул.

– С приближением Скорбной Луны Велоса охватывает беспокойство, потому что врата снова открылись. – Он задумчиво улыбнулся. – Так что я очень надеюсь, что бог явится к нам в гости.

– Грейвенстоун стоит на месте врат Ферлорена, – слова Серильды прозвучали чуть громче шепота, – и это из глубин Ферлорена проросла ольха…

Она посмотрела в сторону лунной ротонды. Пещера. Ежевика. Шепот.

Голос ее отца…

– Идем. – Эрлкинг встал и протянул ей руку. – Я вижу, ты теряешься в догадках. Я покажу тебе.

– Э… нет. Спасибо. Мне и здесь неплохо, со всеми этими стихами и сказками.

Он подошел на шаг ближе.

– Ты читаешь сказки, дочь мельника? Или живешь в сказке? – Король склонился к ней и понизил голос, теперь он почти шептал, в насмешку повторяя ее собственные слова, сказанные у камеры Злата. – Это всего лишь врата в страну потерянных душ. Что такого ужасного может случиться?

Она посмотрела на него с неприязнью, но потом, протяжно вздохнув, приняла его руку.

Идти до ротонды было недалеко. Призраки и темные, которых Серильда видела раньше, разошлись, и в помещении царила неестественная тишина, будто сами стены прислушивались к вою, шепоту и голосам, доносившимся снизу.

Комната была такой же великолепной, какой запомнилась ей, с высоким круглым стеклянным потолком и стенами, расписанными звездами и лунами в разных фазах. Но вот взгляд Серильды упал на вход в пещеру, и ее пробрал озноб.

На этот раз проход был свободен. Из его глубин все еще прорастали кусты ежевики, ее стебли расползались по стенам, как щупальца поднимающегося из морских глубин кракена, шипы вонзались в камень и деревянные доски. Но все ветви, что перекрывали дыру в стене, были обрезаны. Теперь через нее можно было свободно пройти. Серильда вспомнила всех призраков, что трудились здесь изо дня в день. Звуки стамесок и заступов, доносившиеся гулким эхом из глубины. Так они расчищали путь в Ферлорен?

Но… зачем?

Серильда осмелилась подойти настолько близко, что смогла различить за краем дыры узкую лестницу. Ее неровные ступени, вырубленные из камня, круто уходили вниз, скрываясь из виду. На стене у самого входа висел фонарь, но он не был зажжен, а свет извне почти не проникал во тьму пещеры.

Серильда ожидала, что воздух из бездны будет спертым, пахнущим сыростью и тленом. Но нет, здесь пахло, как и во всем замке, – плодородной землей и древесным дымом.

– Я иначе представляла себе врата Ферлорена. Более величественными, что ли, – пробормотала она, чувствуя себя странно разочарованной.

– О, это еще не врата.

Серильда повернулась к королю.

– Но вы же сказали…

– Эта лестница ведет вниз, к вратам. Там, внизу, есть зал. Когда мы приехали, там все оказалось завалено – подозреваю, из-за колдовства Пуш-Гролы. В этом зале кончаются мои владения. Это и граница, и барьер между верхним миром и Ферлореном. А дальше… врата. Мост. – Он лениво махнул рукой в сторону отверстия. – Край потерянных душ.

– Сейчас вы расчищаете путь к этому залу и к вратам. – Серильда не сдержала удивления. – Но зачем? Разве это не опасно? Вдруг оттуда… кто-нибудь вырвется?

– Думаю, такое было бы возможно, сумей они пересечь мост. Но я уверен, что Велос давно уже научился защищать его как следует.

– Ваша Мрачность!

В одном из дверных проемов ротонды стояла портниха – призрак с разбитой окровавленной головой. В руках она держала большую коробку.

– Как вы просили.

– Благодарю. – Эрлкинг стремительно подошел к ней и забрал коробку. С явным облегчением портниха поспешила прочь. Король же вернулся к Серильде; глаза у него хитро блестели. – Ваш подарок, любимая.

Серильда посмотрела на коробку. Та была завернута в тончайшую прозрачную ткань, к черному банту заботливая рука привязала веточку остролиста.

– Ядовитые ягоды, – заметила она. – Как… мило.

Улыбнувшись, король сверкнул острыми зубами.

– Разверните.

Серильда, затаив дыхание, вытащила веточку с алыми ягодами и развязала бант. Лента соскользнула на пол. Взявшись двумя руками за крышку коробки, Серильда подняла ее.

Внутри она обнаружила кроваво-красный бархат. Девушка позволила себе провести по мягкой ткани кончиками пальцев. Она извлекла складки ткани из коробки, и они заструились на пол алым водопадом. Гладкий черный мех внутри, красный бархат снаружи, а вся кромка украшена затейливой вышивкой из изящных ландышей.

Это был самый красивый наряд, какой Серильда когда-либо видела. Зимний плащ, достойный королевы.

Отставив коробку в сторону, Эрлкинг потянулся к пряжке плаща на шее Серильды. Он расстегнул ее, но Серильда вцепилась в потертую ткань своего старого любимого плаща, чуть не выронив новый.

– Он вам больше не понадобится, – сказал Эрлкинг. – Моей королеве не подобает ходить в обносках.

Судорожно вздохнув, Серильда опустила глаза на свой серый шерстяной плащ. Когда-то отец подарил его ей в Мондбрюке, и с тех пор этот плащ много лет был ее постоянным спутником. Достаточно теплый для зимы, он прекрасно выручал Серильду и поздней осенью, и ранней весной. Да, он потрепан. Злату даже пришлось залатать дырку на плече, там, где материю пронзил коготь друды. А еще, конечно, от плаща немного пахло Зелигом, их старым конем, который, как Серильда надеялась, теперь мирно пасется где-то на лугах близ Адальхейда.