( Не) верный муж (СИ) - Рымарь Диана - Страница 65

Вера все говорит и говорит, а я уже не слушаю.

Меня волнует только одно.

— Там в Анапе, — спрашиваю строго. — Что ты мне подсыпала, раз я наутро ничего не вспомнил? Ведь что-то определенно подсыпала…

— Только антигистаминные, — качает она головой, при этом выглядит испуганной. — Просто большую дозу, от этого никаких последствий, ты уснул как убитый, и все…

Недоуменно хмыкаю.

Помню свое ужасное состояние тем вечером — едва добрался до номера, фактически засыпал на ходу.

— Как же я, накачанный спиртным и антигистаминными, смог с тобой переспать? — задаю вполне резонный вопрос.

— Ну…

Вера резко замолкает, отводит взгляд.

А моя правая рука снова начинает жить своей жизнью, так и тянется к ее горлу.

Вера кричит, вскакивает с дивана, обегает его и стонет:

— Не надо! Я все скажу!

— И-и?! — цежу на выдохе.

Она смотрит на меня со страшной досадой и вдруг говорит:

— Не было ничего, ясно тебе? Не было! А могло бы быть! Айк, у нас все волшебно могло бы быть…

Она продолжает распинаться о том, как сильно меня любит.

Но я снова ее не слушаю. Все, что остается мозгу, — это ее слова на бесконечном повторе: «Не было ничего!»

— Значит, мы не занимались сексом? — спрашиваю с вытянутым лицом.

— Нет, — подтверждает она с явной неохотой. — Ты спал без задних ног. Я очень старалась, но… не получилось…

— Ах ты ж тварь! — цежу злобно. — Значит, пока я в отключке, ты своими грязными руками мне в трусы, что ли?

— Ничего не было! — верещит Вера.

Теперь она этой фразой уже защищается.

А до меня окончательно доходит простая истина. Это что ж получается? Я не изменял жене!

От осознания этого мгновенно впадаю в состояние эйфории.

Сколько я мучился за последние недели — не передать. Совесть ела меня поедом за то, что сглупил, позволил низменным инстинктам взыграть и отымел чужую бабу. Я корил себя за это бесчисленное количество раз. А ведь этого не было!

— Айк, я готова как-то искупить вину… — стонет Вера.

Мне тошно ее слушать. Жестом велю ей замолчать.

В этот момент я жутко на нее зол, да. Сколько нервов она мне вытрепала своей ложью, как умело попортила отношения с Марией! Но все-таки благодаря этой истории я многое усвоил. Например, то, что брак не сделан из титановых плит, он может разрушиться. Для его сохранности нужно немало работать и ценить то, что имеешь.

Я оборачиваюсь к телохранителю, который топчется в дверях прихожей:

— Отвези ее в отделение к моему дяде, пусть даст подробные показания на своего дружка. Там разберутся, что с ней делать дальше.

Вера охает от ужасающей перспективы, но не смеет спорить, и правильно делает.

Что до меня, теперь я должен сделать только одно…

Мария

— Ой, какие жуткие вещи творятся на земле, — охает мама.

— Прям триллер, — вторит ей сестра.

Мы сидим втроем на кухне, лопаем блинчики с клубничным джемом. Точнее, они лопают, обсуждают детали всего того, что со мной случилось. А я шумно вздыхаю и не могу отделаться от одной противной мысли.

На кой черт Айк уехал?

Куда уехал? Кто его просил? Он что, не мог со мной хоть немного побыть? Со мной такое случилось, а он даже на чай не остался. Не успела я прийти в себя, как он обнялся с детьми и усвистал.

Чем-то сильно занят? Наверняка работой!

Что за свинья у меня супруг? Вообще-то, мог бы хоть разок попытаться меня обнять тоже. Или детей надо обнимать, а меня типа нет?

Я понимаю, мы с ним в ссоре и вообще в двух шагах от развода. Но как же меня задело, что он вот так быстро ушел. Будто я для него больше не важна. Защитил, и ладно! Аж плакать хочется.

— Машка, прием, — сестра щелкает пальцами перед моим лицом. — Ты вообще меня слушаешь?

— Слушаю, — отвечаю как ни в чем не бывало.

Не рассказывать же сестре, о чем я на самом деле думаю.

Неожиданно мы слышим из прихожей звонок.

— Я открою! — кричит из зала сын и бежит в прихожую.

Через пару секунд я слышу его радостный вопль:

— Папа!

— Папа плисел! — это кричит уже Лиана.

Меня изнутри будто обдает кипятком.

Вернулся! Надо же… И что ему надо?

Отодвигаю кружку с чаем, спешу в прихожую, а за мной сестра с мамой.

— Айк, привет, — говорю ему.

И только сейчас замечаю — он с чемоданом.

Айк

Я стою в прихожей с чемоданом в руке. Смотрю на святую троицу: жену, тещу, свояченицу.

— В общем… — на какие-то секунды запинаюсь, соображаю, как лучше сказать.

Наконец выдаю:

— Маш, я по-всякому пытался вернуть тебя домой, но ты все не возвращаешься. Медом тебе тут намазано, что ли. В общем, я решил тоже сюда переехать, потому что без тебя я все равно жить не могу и не хочу. Раз ты здесь, значит и я тоже.

Когда-то меня таким макаром уже пустили сюда жить, может и теперь не откажут.

Замечаю, как у всех присутствующих вытягиваются лица.

Шумно вздыхаю, прошу:

— Не выгоняйте меня, а? Мне дома одному тошно…

— Пусть папа остается! — тут же просит Лиана и цепляется за мою ногу.

— Правда, пусть остается, — это уже Давид.

При этом сын сноровисто подхватывает мой чемодан.

— Ма-а-ам… — тянет Мария, поворачиваясь к теще.

— Что ты мамкаешь? — возмущается та и поворачивается к младшей дочке: — Ка-а-ать?

— Что ты катькаешь? — возмущается та.

— Катенька, — щебечет теща. — Это я к тому, что сегодня ночую у тебя, ладно?

— А-а, — тянет она. — Ну так пойдем.

Катерина хватает мать за руку, и они обе спешно удаляются.

Честно, такого я от родственниц не ожидал. Думал, будут охранять Марию, аки орлицы. Это они что? Это они дорогу мне расчистили? Что ж, спасибо.

— Маш, — поворачиваюсь к жене. — Ты же не против, что я тут, да? А я детям гостинцев принес…

— Где мои гостинцы? — пищит Лиана и виснет у меня на руке.

Забираю у Давида чемодан, открываю и достаю две большие коробки с конфетами и игрушками. Свитбоксы называется, кажется.

— Пап, это для малышни, — хмурит брови Давид.

— Раз не нравится, можешь не есть, — хмыкаю беззлобно.

— Мне больше достанется, — верещит Лиана.

Выхватывает у меня обе коробки и со всех ног несется в гостиную.

— Подожди, жадина. — Давид спешит за сестрой.

— Пока они заняты конфетами, может, поговорим? — Мария многозначительно указывает на кухню.

Я киваю, уж сегодня мне есть что ей сказать. В кои-то веки информации куча, и вся хорошая.

— Мария, присядь, — прошу ее с важным видом.

Жена усаживается за стол, смотрит на меня внимательно.

Не тяну кота за хвост, сразу показываю ей анализы Веры. Как раз недавно получил результаты из второй клиники.

— Айк, — охает Мария. — Так она не беременна даже! Обалдеть.

— Полностью с тобой согласен. — Сажусь рядом. — Больше того, я только что с ней говорил. Так вот… Не было у меня с ней секса! Призналась, тварь! А я думаю: ну как так умудрился с ней переспать и даже ничего не запомнил? Оказывается, не спал! Маша, авторитетно тебе заявляю, не изменял!

Жена сидит, как обухом по голове прибитая. Смотрит на меня широко распахнутыми глазищами, не перебивает.

А я продолжаю выдавать информацию:

— Эта выдра подкупила горничную в Анапе, забралась в мой номер, пока я спал, попыталась соблазнить. А я дрых, и ничего у нее не вышло. Больше никаких контактов у меня с ней, само собой, не было. Я чист перед тобой, ни с кем, кроме тебя, не был.

— Айк, — Мария робко мне улыбается. — Я так рада, что она не беременна твоим ребенком! Это просто чудесно! Но сколько же она врала, кого из себя строила, а сама…

— Прости меня, Машенька, — говорю с чувством.

Жена тут же настораживается, смотрит на меня строго.

— Ты же только что сказал, что чист передо мной, за что извиняешься? Или…