( Не) верный муж (СИ) - Рымарь Диана - Страница 10

Трачу почти два часа на то, чтобы добраться до центра.

За это время успеваю окончательно остыть, заодно пожалеть, что все-таки не поднялся к жене, не попытался еще раз поговорить.

Очень скоро в голову забирается совсем уж неудобная мысль: что если Мария сегодня не позвонит? Или даже завтра? Упрется лбом и будет гонять обиды по кругу. Оно мне надо вообще?

На хрен я забрал у нее ключи от машины? Может, вернуть?

Ага, опять два часа по пробкам. Нет уж. Можно курьером, конечно. Но как это будет выглядеть? Я у тебя забрал ключи, милая, но это я несерьезно. На тебе их обратно, посылай меня в задницу периодически, мне это так нравится…

Такому не бывать!

Да и поздно уже, она наверняка успела уехать за сыном.

Словно в ответ на мои мысли прилетает сообщение от Давида: «Пап, что за дела? Почему мама без машины?»

Мой сын, родное мелкое хамло.

Вот уж кто точно не привык кататься на автобусе, так это Давид. Не знал он той жизни, какая была у меня в детстве, пока отец не занялся доходным бизнесом. Игрушки, прибитые к полу, вечное безденежье вплоть до того, пока я не стал подростком. Но я сделал все, чтобы он такой жизни не знал.

Впрочем, к сыну я сейчас несправедлив, он обычно не хамит. Однако смел не в меру и самоуверен, я в его возрасте никогда бы не осмелился предъявить что-то отцу.

Спрашиваю у него: «Что тебе сказала мать?»

Он отвечает: «Молчит. Вы опять поругались?»

Следом от него летит: «Че вы ссоритесь?»

Похоже, Мария вообще ничего ему не рассказала.

Ни про ситуацию в кабинете, ни про ключи от машины, которые я забрал.

Очевидно, что жена не хочет вмешивать в конфликт детей. Лиана-то ничего не поймет, разумеется, а вот Давид уже почти взрослый.

Что ж, это в какой-то степени благородно с ее стороны.

Ну раз она не хочет доводить все до крайности, мне оно тем более сто лет в обед не приснилось.

Поеду-ка я вечером нормально с ней мириться.

Оно не по-мужски, конечно, вот так сдавать позиции, и мне по-хорошему надо бы выждать день-другой, пока Мария все осознает. Но я как представлю еще два дня тишины дома, так сразу хочется выть.

Нет, хватит, достаточно.

После работы заеду купить две корзины роз для нее и тещи и прямиком к ним.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Какие там были у Марии претензии? Разговариваю с ней не так? Включу обаяние на максимум, буду вежлив и обходителен. Я умею, когда надо. В крайнем случае наступлю себе на горло, извинюсь за то, что забрал ключи от машины.

Потом увезу жену с детьми домой и плотно займусь вопросом пополнения семейства.

Мария родит мне третьего и вообще забудет про всю эту лабуду с секретаршей. В конце концов, она ведь меня любит. Если бы не любила, так не ревновала бы.

После того как принимаю это решение, мне сразу становится легче.

Все правильно, надо вернуть жену домой, а остальное я решу с ней потом. Выдам подробную инструкцию, как Мария должна со мной себя вести.

Пишу сыну: «Сегодня вечером приеду, заберу вас домой. Все будет как раньше».

«Обещаешь?» — спрашивает он.

«Обещаю».

Наконец выбираюсь из машины, иду к офисному зданию.

Поднимаюсь на нужный этаж, здороваюсь с коллегами, прохожу к своему кабинету.

А в приемной Вера.

Она тут же встает с кресла, лучезарно мне улыбается.

— Здравствуйте, Айк Барсегович.

«Ты! — хочу заорать. — Ты, сука паршивая, какого хрена вставала передо мной на колени?!»

Не сделай она этого, не было бы у меня сейчас никаких проблем.

Вскользь подмечаю, что юбка ее делового костюма слишком короткая — снизу чуть выглядывает линия черных чулок.

— Зайди ко мне, — командую с хищной улыбкой.

Сейчас главное — не сорваться и не повесить секретаря на люстре при помощи этих самых чулок.

Айк

Я прохожу в кабинет, усаживаюсь в свое кресло.

Устремляю на Веру тяжелый взгляд и плотно сцепляю челюсти.

Секретарь с невинным видом встает возле моего стола, а потом вдруг спохватывается, разворачивается, зачем-то снова идет к двери, которую оставила приоткрытой.

И как идет — походка как у стриптизерши на сцене, каблуки у нее соответствующие. Откровенно виляет задницей.

Вижу, как она запирает дверь, и моя левая бровь поднимается.

Зачем бы ей это понадобилось? Мне что, сейчас опять будут предлагать то же, что и пару дней назад?

Очень смахивает на то…

Откидываюсь на спинку кресла, продолжаю буравить Веру взглядом. Мне любопытно, что она будет делать дальше и как далеко зайдет.

Она разворачивается на шпильках и направляется прямиком к моему столу.

Молча наблюдаю за тем, как она убирает с плеча черные волосы.

— Айк Барсегович, может быть, мы могли бы продолжить с того места, где закончили с вами в прошлый раз?

Серьезно? Надо отдать ей должное, хватка у девки прямо-таки бульдожья.

Но если раньше мне бы ее интерес польстил, сейчас ощущаю лишь дикое раздражение.

После всего, что случилось в моей семье за последние два дня, я эту тварь из окна выбросить хочу. Ведь это с ее подачи моя жена попросила развода. С ее!

К слову, Мария бы никогда не опустилась до того, чтобы вот так внаглую предложить секс чужому женатому мужику. Ей бы даже в голову такое не пришло. Моя жена в сто раз чище и благороднее.

И красивее! Что лицом, что фигурой, что душой.

В этот момент мне становится дико от того, что я чуть не совершил на дне рождения собственной дочки. Нет, ну серьезно, как я мог допустить даже мысль о том, чтобы что-то там сунуть в рот этой подстилке?

Что я вообще в ней нашел? Сейчас она мне даже симпатичной не кажется, хотя на нее многие пускают слюни. Она не сравнится с моей женой, и рядом не стояла. Чем я думал, когда расстегивал штаны? Зачем позволил этой дряни влезть в мою семью?

А впрочем, хорошо, что Вера закрыла дверь.

То, что я собираюсь ей сказать, не для посторонних ушей.

— Хочешь еще раз встать на колени? — подначиваю ее с пренебрежительной усмешкой.

— Если вы этого хотите, — томно и с придыханием тянет она.

Моего пренебрежения предпочитает не замечать.

— Вера, — начинаю делано спокойным тоном. — Почему ты решила, что имеешь право брать мой телефон и отправлять сообщение моей жене от моего же имени? Ты правда думала, что я об этом не узнаю?

Вера делает большие глаза и очень натурально охает:

— Что? Я никаких сообщений не отправляла. Вы что, как можно?

Дамы и господа, вот в ком пропала настоящая актриса!

— Я, по-твоему, идиот? — строго прищуриваюсь. — Я снял отпечатки пальцев с телефона, так что ты не отвертишься.

— Отпечатки? — она снова картинно удивляется. — Я вас уверяю, что ничего не отправляла. Может, просто случайно передвинула ваш телефон, он же вроде бы лежал на столе, когда мы с вами работали с документами. Вот пальчики и остались…

Ага, передвинула, конечно.

— Ты дура или прикидываешься? — Мое терпение сходит на нет. — Лучше признайся, зачем тебе это понадобилось. Зачем ты отправила то сообщение и сделала так, чтобы жена застала меня в провокационный момент? Это ведь ты бухнулась передо мной на колени, я тебя об этом не просил. Лучше скажи сама, иначе я найду способ вытянуть из тебя правду. Уволю по статье, например. Повод я уже нашел, не волнуйся. И это не худшее, что я могу сделать.

— Что? — охает она и опускает задницу на стул напротив меня.

— Что слышала. Ну так как? Признаешься сама или…

— Может, хватит уже издеваться надо мной? — вдруг выдает Вера.

Такого я, честно сказать, не ожидал.

— Как же я над тобой издевался? — интересуюсь с прищуром.

— Вы думаете, это легко каждый день работать с вами, слышать ваш голос, находиться рядом в тесном пространстве и терпеть бесконечный игнор. У меня же к вам чувства! Да, да, Айк Барсегович, у секретарей тоже бывают чувства. Может, я тоже замуж хочу, может…