Ужас острова Дункан - Фарр Каролина - Страница 13
- Предыдущая
- 13/26
- Следующая
— Ты говорил, что не видел отчима с тех пор, как ушел из дому. Разве вы не встречались на похоронах матери?
Джефф покачал головой и медленно добавил:
— Он находился в больнице.
— Ты же сказал...
Джефф пристально посмотрел на меня, но теперь в его глазах я не заметила ярости, а лишь одну грусть.
— В психиатрической больнице, — уточнил он.
Я затаила дыхание и отвернулась в сторону. Поделом тебе, не будешь лезть в жизнь других.
— Извини, — тихо сказала я. — Надо знать меру, разве не так?
— Почему не поинтересоваться, — тяжело вздохнул он. — Этот таинственный катер всех достал.
— Я спрашиваю, так как чувствую, что зеленый катер может принадлежать твоему отчиму, — принялась я оправдываться. — Но если он...
Не зная, как поделикатнее выразиться, я замолчала, но Джефф быстро пришел на помощь:
— ...Угодил в психушку. Ты это хотела сказать? Да, он не в себе, но не настолько плох, чтобы запирать его на замок. Мне кажется, от этой аварии он только выиграл. Сейчас его выпустили. — Джефф помолчал, потом резко спросил: — Почему ты решила, что этот катер его?
Я все ему рассказала, вот только слова про мою женскую интуицию прозвучали глупо, поэтому конец вышел скомканным.
— Просто я запомнила, что твой отчим называл всех и вся «Мари-Адель».
Джефф с мрачным видом выслушал меня, а когда я кончила говорить, заметил:
— Ты поступила совершенно правильно, Лайза. Есть вещи, которые я не объяснил тебе.
— Значит, ты считаешь, что это отчим?
Губы Джеффа сжались в тонкую и жесткую линию.
— Надеюсь, что не он. В противном случае жди беды. — Он поднял топор и добавил: — Ладно, оставим выяснение на потом, а сейчас меня ждут дрова.
— По крайней мере, тебе не надо бояться Макса, — беспечно сказала я. — Когда начнется шторм, сюда уже никому не пробраться.
Джефф фыркнул и заметил:
— Этого старого и озабоченного барана я не боюсь.
Я засмеялась и пошла к причалу, размышляя о том, как Джефф несправедлив к бедному старине Максу, но, с другой стороны, Джефф никогда не был влюблен.
Казалось, зловещая тишина затаилась в неподвижной воде и тяжелом воздухе. «Гранат» и быстроходный катер мирно стояли на своих местах; их швартовые цепи были едва натянуты, так как отлив достиг минимального уровня. Джефф заранее вытащил шлюпку на причал и перевернул ее.
Я повернула голову и посмотрела на уступ, убеждая себя, что мои страхи сильно преувеличены, что можно пойти и осмотреть то место, где я заметила таинственного человека, которого мысленно назвала отчимом Джеффа.
Но предчувствие подсказывало мне, что он может оказаться на этом злосчастном уступе скалы, и, хотя я, сжав зубы, твердила себе, что нельзя быть такой глупой, ощущение страха не проходило. Была не была! Я решительно ступила на узкую каменную полоску и сделала первый шаг. Сердце сразу учащенно забилось, и по телу пробежала нервная дрожь. А вдруг я потеряю равновесие? Я бы не хотела разделить судьбу дяди Джо.
Уступ оказался достаточно широким, и, осмелев, я сделала еще несколько шагов. Джефф снова принялся колоть дрова, и звук его топора вселял уверенность. В случае чего я позову его, и он, бросив работу, спасет меня. От этой мысли я невольно улыбнулась.
Оказавшись напротив причала, я заметила, что уступ расширился до шести футов. Трудно было представить себе, чтобы дядя Джо мог разбиться, упав на камни с такой небольшой высоты. В лучшем случае он отделался бы синяками и царапинами, в худшем — подвернул руку или ногу. Смерть исключалась!
Я медленно двинулась дальше. В одном месте пришлось боком пролезать между обвалившимися камнями, но дальше проход был свободен. Когда до конца уступа оставалось несколько шагов, я засомневалась, глядя на густо переплетающиеся ветки кустов и деревьев, сквозь которые проступали острые края гранитных глыб. Этот розовый гранит, как я убедилась на собственном опыте, был скользким, как лед, и даже ходить, а не то что прыгать, по нему было опасно. Я не могла заметить ни одного клочка земли. Подо мной громоздились лишь огромные камни, едва видимые в густой зелени. К тому же кусты ежевики, лишенные листьев, были усеяны острыми и длинными шинами. Неудивительно, что никто не поверил моему рассказу о человеке на скалистом уступе. Я и сама стала сомневаться, отыскивая спуск. Но нет, сказала я себе, надо понять, как прошел этот мужчина. Пусть для этого самой придется прыгать на скользкие камни, лежащие под ногами.
Для начала я решила оглянуться и посмотреть на «Гранат», чтобы определить расстояние и угол, под которым я заметила бородатого мужчину, вылезшего из кустов.
Я прикинула в уме и поняла, что он стоял немного дальше. Мне пришлось сделать еще несколько опасных шагов. Слева от себя, футах в четырех, я увидела кусты, в которых он мог скрыться. Их корни обвивала густая масса листьев и побегов плюща. Ветки плюща цеплялись также за край уступа и ползли вверх по скале, закрывая ее темными листьями.
Я оглянулась, не зная, как быть. Толстый ковер из листьев и веток расстилался подо мной, но до него невозможно было дотянуться. Я села на край уступа и попыталась ногой нащупать этот ковер. Тогда я подвинулась ближе, как вдруг край уступа обвалился, и я полетела вниз коленками вперед. Пролетев сквозь кустарник, я упала на твердую землю.
Трясясь от волнения, я медленно поднялась. Широкое полотно из веток и листьев, увитых плющом, колыхалось на ветру. Осторожно приблизившись к колышущейся зеленой массе, я обнаружила не большие кусты, а чахлые ели, которым не давал расти бурно разросшийся плюш, не тронув только маленькие елочки у подножия скалы.
Раздвинув низкий кустарник и ели, я увидела тоннель, который прорезал сплошную зеленую массу и вел к скале, расположенной за нашим домом. Тоннель, увитый плющом, заканчивался у прямоугольного входа, прорубленного в сплошной горной породе.
Я смотрела на него и не верила своим глазам. Вход походил на заброшенный ствол шахты, хотя на Дункане, насколько мне было известно, никто и никогда не добывал полезные ископаемые и не прокладывал тайные ходы, ведущие из дома-крепости с его богатой событиями историей.
Продираясь сквозь кусты плюща, я неожиданно вспомнила, что в прошлом остров служил местом перевалки контрабанды...
У входа в скалу валялись свежесрубленные ветки. Я приблизилась к нему и не без страха заглянула внутрь. Дно тоннеля было влажным от воды, которая просачивалась туда в дождливую погоду, и усеяно подсохшими следами ног... следами, оставленными недавно.
Замкнутые пространства вызывают у меня чувство страха, и этот проход, пробитый в скале давным-давно, производил такое гнетущее впечатление, что я невольно содрогнулась. Вместе с тем свежий воздух дул мне в лицо. Я подняла голову и в вышине разглядела крошечный источник света. Глядя на светлое пятно, я пыталась сообразить, куда же ведет этот длинный лаз. Впрочем, куда бы он ни вел, отчим Джеффа (если, конечно, это он) наткнулся на него; судьба была на его стороне уже тогда, когда он благополучно вошел в Птичью бухту, миновав опасные рифы, куда не отваживались заходить даже опытные морские волки.
Осматривая сырой и таинственный проход, я ощутила исходящую от него непонятную опасность и решила поскорее убраться оттуда. Едва я повернулась, чтобы снова окунуться в заросли плюща, как мое внимание привлек блестящий предмет, валявшийся на полу среди разного мусора. Наклонившись, я подняла его.
В сумрачном свете разглядеть было трудно, и это могло оказаться все, что угодно: черепок фарфора, увядший лист, кусок обыкновенной глины. Но как только мои пальца прикоснулись к предмету, я сразу поняла, что это фотография. Я поднесла ее к глазам, но в полутьме почти ничего не смогла разглядеть. Фотография была сильно измята и испачкана: я только сумела разобрать, что на ней изображена группа людей. Раздвинув ветки, я вышла в более светлое место и, дрожа от нетерпения, снова взглянула на снимок.
На нем была изображена группа людей, сидевших на лужайке, а за ними можно было различить большой и красивый дом. На переднем плане, высунув язык, лежал большой черный Лабрадор. Это была совершенно обычная фотография, из тех, которыми забиты все семейные альбомы. Ничего таинственного я в ней не обнаружила.
- Предыдущая
- 13/26
- Следующая
