1924 год. Наследница (СИ) - Тюрин Виктор Иванович - Страница 17

   - Иди.

  Сам он не пошел, а остался стоять снаружи. Войдя, молниеносно пробежал по физиономиям трех сидевших за столом урок, оценил обстановку. Початая бутылка самогонки, пиво, закуска.

   "Явно не для гулянки собрались, похоже, что-то обсуждали, - решил я.

  Один из воров, своей мощной фигурой походил на вставшего на задние лапы медведя. Все воры были мужиками в полном расцвете сил, под сорок лет, подтянутые, жилистые, видимо начинавшие мотать сроки еще на царской каторге или как говорили сами про себя уголовники "воры царской закваски". Урки, тоже оценили меня, подобрались и насторожились, словно звери, чувствуя во мне хищника. С минуту мы изучали друг друга, потом здоровенный урка, как я определил для себя, Хруст, сказал: - Шило сказал, что тебя Старовером кличут, и ты к нам из Красноярска прикатил. Так?

   - Все так, Хруст.

   - Садись за стол, поговорим.

  Я сел, и снова начался допрос-разговор, пошли клички, имена, кто, где сидел и по какой статье. При этом неожиданно выяснилось, что лет десять назад, на пересылке, пересеклись дорожки Леньки Хруста и Терентия Ножа, а домушника Петю Муху, знал по тюрьме, сидевший здесь, Панкрат Гвоздь. Когда расспросы закончились, и воры приняли меня, если не за своего, но близкого им по духу человека, последовал главный вопрос: - Чего от нас надо?

   - Нужен медвежатник.

   - Медвежатник есть, - уверенно и жестко сказал Гвоздь. - Что за дело?

  Взломщики сейфов входили в воровскую элиту, знали себе цену и обычно сами диктовали условия работы. Судя по уверенному заявлению Гвоздя, он таким и являлся.

   - Надо вскрыть один сейф.

   - Что там? - поинтересовался Ванька Крест.

   - Рыжье.

   - Что за сейф? - поинтересовался Гвоздь.

  Я обрисовал металлический ящик до мелочей, назвав фирму-изготовителя, описал, как мог замки.

   - Сколько даешь? - спросил Хруст.

   - Пять косых. Работа чистая, неспешная. Пришли днем, сделали дело, ушли.

   - Почему не слам даешь?

   - Как я могу выделить долю, если сам до конца не уверен, что в этом ящике лежит. Если есть какие-то сомнения, то сам медвежатника к месту провожу, и потом все время с ним буду.

   - Десять косарей, - неожиданно удвоил сумму Гвоздь.

  Хруст сначала посмотрел на Панкрата, затем на меня. Я сделал вид, что замялся. Для себя я установил лимит в двадцать тысяч, поэтому сумма в десять тысяч отлично вписывалась. Залихватски махнул рукой: будь по-вашему!

   - Уломали. Пусть будет десять косых.

   - На чьей земле работать собрался? - поинтересовался Хруст.

   - Это ничейная земля, - усмехнулся я. - Ни у кого из ваших возражений не будет.

   - Отвечаешь за слова? - спросил Крест.

   - Отвечаю. Так как?

   - Скажу свое слово, только когда погляжу это место, - сказал Гвоздь.

   - Нет. Договариваемся о дне, встречаемся и тогда идем на место.

   - Тогда двадцать косарей.

   - Благодарствую, что выслушали. Я пойду, - я поднялся из-за стола.

   - Погоди, Старовер, - остановил меня Хруст. - Мы тебя в первый раз видим, а ты еще в темную собираешься Гвоздя использовать. Как нам тебе доверять?

   - Предложение мое вы выслушали? Значит, готовы были его принять, к тому же цену я взял вашу. А зная место, вы можете потом и сами это дело поднять. Или я не прав?

   - Не гони фуфло, Старовер. Без наводки сейф не взять, - категорично заявил Гвоздь. - Пока все разведаешь да узнаешь, да человечка на язык тороватого найдешь, не одна неделя пройдет. Так что ты пустой разговор ведешь.

  Его сразу поддержал Ванька Крест: - Точно. Темнит этот пацан что-то. Мне кажется, что он не наш, только фасон держит. Как бы он засланным не оказался, Хруст.

   - Язык попридержи, а то я и укоротить могу, - зло буркнул я, понимая, что это еще одна проверка, теперь уже на прочность. - Значит, не договорились.

   - Значит, не договорились, - повторил мои слова Хруст.

  Провожаемый взглядами воров я вышел из "воровского" кабинета.

   "Может, поторговаться надо было, а я сходу все оборвал. К тому же они правы, я для них никто. Ладно, что сделано, то сделано".

  Остановился у стола, где сидели с пивом, Шило и Весло.

   - Пока, пацаны.

  Шило посмотрел на меня: - Бывай.

  Весло только кивнул головой. Только я направился к выходу, как вспомнил про беспризорников, после чего резко развернувшись, подошел к стойке. Буфетчик, уже сообразивший, что я не простой человек, тут же подскочил ко мне: - Чего изволите?

   - Колбаска есть какая-нибудь?

   - А как же, есть, конечно. Польская, полукопченая. Тминная. Чесночная. У нас на любой вкус продукт имеется. Сальце так же имеем. Деревенское, домашнее.

   - Кольцо польской и половину краюхи хлеба. Еще лимонаду или кваса бутылку. Все заверни, с собой заберу.

   - Сей момент все будет готово.

  Расплатившись, я забрал пакет и вышел из трактира. Подойдя к дому, увидел всех троих мальчишек, сидевших под забором. Стоило им увидеть меня, как все вскочили на ноги.

   - Держите, - я отдал им пакет, потом порылся в кармане достал пятьдесят копеек. - Вот еще.

   - Живем, пацаны! - радостно воскликнул Живчик, открыв пакет.

   - Идемте на лавочку. Там поедите, а заодно расскажете, как день прошел.

  Я открыл калитку, и мы вошли во двор. Только сейчас я подумал, что зря местным ворам про дело рассказал. Урки они и есть урки, подлые люди, а значит, могут ко мне в гости наведаться, чтобы лучше узнать, что за человек этот Старовер. Стоит им увидеть, что лежит в саквояже, заберут, не раздумывая, и ничего им не предъявишь. Только руками разведут, дескать, не мы, а кто, не знаем.

   "Идиот, сам им наводку дал. Вот дурень!".

  Пока я ругал себя, мальчишки разломали колбасу на три части, затем поделили хлеб и стали жадно жевать, запивая еду, ситро из бутылки. Степан сначала порывался что-то сказать, но я махнул рукой, жуй, потом поговорим. При этом сразу приметил, что парнишки снова сегодня мылись в реке, причем совсем недавно. Это было видно еще по влажным, липнущим к телу, рубашкам и штанам. Ели они быстро, жадно, но при этом старались не уронить ни одной крошки, которые стряхивались в ладонь и отправлялись в рот. Степка съел первым и посмотрел на меня: говорить? Я кивнул головой.

   - Дядя, говорить совсем нечего. Все как вчера. Ездили гулять в какой-то парк, а затем ходили в кино.

   - Откуда знаешь?

   - Так мы с ребятами в цепочку выстроились, до самого поворота. Девчонка говорливая, все время болтает со своей теткой. Вот мы с ребятами понемножку услышали, а потом вместе сложили.

   - Кто придумал?

   - Я, - ответил Степка.

   - Молодец. Это вам на баню, - я дал ему рубль. - Речка речкой, а запашок от вас есть, парни. Теперь, еще. Приглядывайте за моим жилищем. Это так, на всякий случай.

   - Дядь, так может, еще одного возьмем. Ванька, он хороший парень.

   - Ладно. Пусть будет Ванька. Два рубля на всех. Все, валите.

  Сидя, снова и снова, я возвращался к мысли, что, не продумав толком о возможных последствиях разговора, сунулся к ворам. Меня подкупила возможность прямо сейчас заполучить медвежатника.

   "Воры явно заинтересовались, да и десять тысяч на дороге не валяются. Вот только поторопился я, подумав, как в Красноярске будет, а вот и нет, не получилось. Там ты был представлен, люди тебя в деле видели, а тут ты никто. Интересно, что за проверка будет? Надеюсь, что уркам не придет в голову дурная мысль пощупать мой кошелек. Ладно, что сделано, то сделано. Ты, вроде, собирался девочку проведать, вот и иди".

   Для визита в гости, я решил переодеться, поэтому поднялся, что зайти к себе, но в этот самый момент увидел подходившего к забору милиционера.

  Я усмехнулся. Похоже, воры ничего лучше не могли придумать, как устроить мне проверку со стороны официальных органов. Остановившись у калитки, он сказал: - Здравствуйте, гражданин. Я к вам.