До мурашек (СИ) - Сакру Ана - Страница 16

Я уже ждала этого и сама хотела, но всё равно сам факт, что вот точно прямо сейчас, был настолько будоражащий, что сердце тонко нитевидно трепыхалось, рождая испарину на коже, а язык прилипал к пересохшему нёбу. И мутило до слабости, будто не ела три дня.

Правда, оказалось, что я ошиблась. Никакой ночи Лёва ждать не собирался. У него уже все тормоза снесло.

- Проходи, - Лёвка толкнул плечом дверь в самую дальнюю комнату на втором этаже и придерживал её спиной, пока я не зашла вовнутрь. - Хм, неплохо, - слабо улыбнулась, рассеянно озираясь по сторонам. На самом деле я мало что видела, с трудом подмечая детали обстановки. Крашеная в белый доска, трюмо, балконная дверь, тяжелые серые портьеры, огромная двуспальная кровать... Сглотнула, останавливая на ней взгляд, и вздрогнула от звука упавших на пол наших сумок за моей спиной. Так небрежно избавившись от поклажи, Лёвка прошёл вслед за мной в середину комнаты и тоже бегло огляделся. - Смотри, Гулён, есть душевая и туалет, - приоткрыл неприметную белую дверь около вешалки.

Захлопнул обратно и спрятал ладони в задних карманах джинсов. Форму он люто не любил и переодевался сразу, стоило переступить порог училища. Хотя я искренне считала, что она очень ему идет. - Это, похоже, лучшая спальня здесь, - заметила я, потирая рукой шею, словно мне нужна была помощь, чтобы дышать.

Снизу доносился приглушенный гомон Лёвкиных друзей и парочки подружек, напоминая, что мы не одни в этом коттедже. И всё же давящее знойное ощущение, что в этой спальне только мы, отрезанные от целого мира, перекрывало всё. Особенно, когда Лёвка вдруг закрыл входную дверь изнутри... - Вадик не будет против, что мы заняли? Он всё-таки именинник, - произнесла заторможено, смотря, как он защелкивает собачку на замке, и резко вскинула взгляд вверх, чтобы заглянуть Лёве в глаза. Окончательно растерялась от их выражения, тяжелого и жгучего, пронизывающего насквозь. Как хищник на уже пойманную, трепыхающуюся добычу. Щеки ошпарило жаром, колени ослабели. Это было невероятно глупо в нашей ситуации, ведь мы были вместе столько лет, но инстинкты не слышат доводов разума. Когда на тебя так смотрят, то хочется убегать…

«Я думала, мы ночью...Ещё так светло...Даже двенадцати нет...Я думала, выпью пару бокалов вина, расслаблюсь, я…» - это всё вихрем кружилось в голове, пока я, сама не замечая, тихонечко пятилась от собственного парня вглубь комнаты. - Не будет против, - отрывисто ответил Лёва на мой вопрос и легко, в два широких шага, преодолел расстояние между нами. Остановился вплотную. Так близко, что я уловила запах его лосьона после бритья, смешавшийся с ароматом разгоряченной словно от температуры кожи. Взгляд застыл на уровне его шеи, зачарованно смотря, как от колотящего сердцебиения у Лёвки бешено пульсирует венка. Воздух вокруг словно начал потрескивать, превращаясь в густой кисель.

- Ну что, пошли ко всем? – скрипнула ломким голосом, натянуто и нарочито весело улыбнувшись, - Надо с салатами помочь и… Лёвка только отрицательно качнул головой, смотря на меня сверху вниз, и в следующую секунду грубовато сгреб в охапку, нетерпеливо тесня к кровати.

- Лёв, Лёв, я...- слабо забормотала, не понимая, что накатывает сильнее - легкая паника или жаркое возбуждение.

Но он уже не слушал меня. До хруста сжал грудную клетку, прижимая к себе, начал беспорядочно целовать запрокинутое к нему лицо, тяжело дыша.

- Блять, Гулёна...- едва слышно на выдохе, ведя дорожку губами по моей щеке.

Одной ладонью обхватил мой затылок, зарываясь пальцами в волосы, вторую переместил с поясницы на задницу, вжимая мои бедра в свои. И шаг, шаг, шаг...Пока мои ноги не уперлись в матрас.

- Не матерись, - осекаю на автомате.

Фыркает нервно.

- Пиздец, не могу, потерпи, - и толкает на кровать.

Не успеваю выдохнуть после мягкого удара в спину, как Лёва уже наваливается сверху, впечатывая меня в покрывало. Находит мой рот, давит, раздвигая языком губы. Сбитый выдох- вдох, и мы уже целуемся, смешивая пропитанный жаром кислород и утопая во вкусе другого.

Я минуту назад боялась? Я не помню уже...Мне так горячо.

Низ живота болезненно тянет, пульс частит. Тело рвется из одежды, и, кажется, даже из кожи, чтобы быть ближе. Я всем нутром чую, что между нами сейчас всё изменилось. Раньше мы целовались, трогали друг друга ради самого процесса, а сегодня каждая клеточка горит желанием этот процесс завершить. Лёвкины руки жадно шарят по моему телу, беспорядочно стаскивая одежду, язык глубоко толкается в рот, сплетаясь с моим. Я как распятая под ним лежу, замирая, и лишь иногда проявляю инициативу, помогая стянуть толстовку или расстегнуть молнию на джинсах.

Оказываясь голой меньше чем за минуту. Лёвка в одних боксерах, сильно оттянутых вставшим членом, на что я стараюсь не смотреть, только и бормочет "блять...охуеть...Гулена...такая красивая...бля" между жаркими влажными поцелуями. В губы, в шею, жадно втягивает сосок, снова целует в губы в засос.

Его руки сминают мои ягодицы, бедра, правая ладонь протискивается между нашими телами и накрывает мой лобок, пальцы трогают половые губы, размазывая выступившую влагу, прежде чем перейти к клитору. Мне не страшно, он уже делал так, и я лишь сладко мычу, прикрыв глаза и разводя ноги шире, чтобы Лёвке было удобней трогать меня. Давит на клитор и одновременно проталкивает один палец в меня. Непроизвольно выгибаюсь в пояснице сначала от него, а потом навстречу. По бедрам проходит горячий ток. Оседает пульсацией между ног. Мелкая дрожь внутри покрывает кожу заметными мурашками.

Лёва отрывается от моего рта и целует всё ниже, проходится широким языком по животу, пупку, прикусывает лобок, внутреннюю сторону бедер и когда, убрав пальцы, прижимается ртом к промежности, из меня вылетает испуганный стон. Вцепляясь ему в волосы, приподнимаюсь и бормочу:

- Лёв, не надо, я...

Даже в голове набатом стучит от охватившего смущения.

- Тш-ш...- щекотно шепчет мне прямо туда, - Я пиздец мечтал, тише...

Откидываюсь обратно на кровать, дыша через раз. Прикрываю глаза, стараюсь принять. Мне так странно...

Я не могу расслабиться, но вместе с тем с губ всё чаще срываются непроизвольные стоны, а мышцы живота напрягаются, откликаясь на каждое движение его языка. Между ног, да вообще всё тело всё нестерпимей горит. Улавливаю звук рвущейся фольги, понимаю, что заодно Лёвка возится с презервативом, и от этого я дрожу ещё сильнее. Сейчас. Сейчас...

Голос срывается на хныканье, мне как-то беспокойно так. Начинаю вертеться, сжимать его голову коленями, сама не понимаю, чего хочу.

- Лёв, Лёв...- я чуть не плачу уже.

- Такая мокрая, - пьяно бормочет, наконец отрываясь от моей промежности. Подтягивается на руках и снова накрывает собой, целует в губы, от чего я четко ощущаю собственный вкус во рту, - Я тебя люблю, ты же знаешь? Всегда буду, Гуль.

- Я тебя тоже...- хрипло отзываюсь, ошалевшая немного от всего происходящего.

И особенно от того, что чувствую, как его член в этот момент прижимается к моим набухшим половым губам, раздвигая их. Лёва чуть покачивает бедрами, то усиливая, то ослабляя это ощущение. Закрываю глаза. Перед закрытыми веками плывут красные круги. Его беспорядочные горячечные поцелуи на моём лице как ожоги…

В какой-то момент он просто резко давит сильнее, и я, распахнув глаза, хватаю воздух ртом. Потому что я как-то забыла, что это может быть элементарно больно. Больно, черт возьми!

В меня будто вбили раскаленный толстый кол. Влагалище судорожно сжимается, пытаясь вытолкнуть обидчика, на глазах выступают слёзы, как бывает, если резко дернуть за волосы.

- Лёв...- тонко пищу и понимаю, что он просто не слышит, утопая в своем личном, только его кайфе.

Пытается заткнуть мне рот поцелуем, рвано дышит, наваливается всем телом, подгребая под себя и...начинает двигаться. С каждой секундой всё быстрей.