Приключения Михея Кларка - Дойл Артур Игнатиус Конан - Страница 54
- Предыдущая
- 54/168
- Следующая
— Зовут меня, джентльмены, Иисус Петтигрью, — произнес он, — я недостойный работник в винограднике Господа и свидетельствую об Его святом завете голосом и мышцею своей. Сие мое верное стадо я веду на запад, дабы они были готовы к жатве в час, когда всевышнему угодно будет собрать своих верных людей.
— А почему вы не поставили этих людей в строй? Они должны идти стройными колоннами, — сказал Саксон, — они бредут врассыпную вроде гусей, когда их на Михайлов день гонят на ярмарку. Неужели вы не опасаетесь? Не написано ли, что пагуба приходит внезапно? Придет враг, поразит, и не будет избавления.
— Да, друг мой, но ведь написано также: «Возложи на Господа все упование твое, ибо человеческое разумение тщетно». И потом, я не мог поставить моих людей в боевой порядок, мы могли бы таким образом привлечь к себе внимание конницы Иакова Стюарта, с которой мы могли встретиться. Мое желание заключается в том, чтобы довести мое стадо до лагеря благополучно. Там им дадут вооружение, а то очень уж шансы неравные.
— Правда, сэр, вы решили очень умно, — мрачно произнес Саксон, — вы правы: если конница налетит на этих добрых людей, то пастырь останется без паствы.
— Ну нет, это невозможно! — с жаром сказал мистер Петтигрью. — Скажите лучше, что и пастырь, и паства благополучно совершат свой тернистый путь мученичества и достигнут Нового Иерусалима. Знай, друг, что я пришел от Монмауза для того, чтобы привести к его знаменам всех этих людей. Я получил от него — то есть не от него, а от мистера Фергюсона — повеление поджидать вас и еще нескольких верных, которые должны прийти к нам с востока. Вы по какому пути ехали?
— Через Солсберийскую равнину и Брутен.
— Наших никого не видали?
— Никого, — ответил Саксон, — в Солсбери мы встретили Голубую гвардию, а затем эта же гвардия или, может быть, какой-нибудь другой конный полк встретился нам уже на этой стороне степи, около деревни Мира.
Иисус Петтигрью покачал головой и сказал:
— Вот как! Орлы уже слетаются! Это люди в пышных одеждах. У них, как у древних ассириян, кони и колесницы, коими они похваляются, но напрасна их похвальба. Ангел Господен дохнет на них ночью. Господь в праведном гневе своем поразит их, и сила их, и мощь всеконечно сокрушатся.
— Аминь! Аминь! — крикнули несколько крестьян, слышавшие слова пастора.
— Гордые возвысили рог свой, мистер Петтигрью, — вымолвил седобородый пуританин, — они высоко поставили светильники свои, светильники греховного обряда и поклоннического богослужения. Но светильники сии будут низвержены руками верных.
Мужчина с красным лицом, принадлежавший судя по одежде к классу свободных земледельцев, добавил:
— Увы, эти светильники, на вид столь пышные, издают только копоть и гарь, оскорбляющую ноздри христиан. Так было и в древности, когда старый Нолль взял в руки свои щипцы и снял с этих светильников нагар. Где щипцы сии? Друзья мои, это мечи верных.
Мрачный смех большинства одобрил эту благочестивую выходку товарища.
Пастор воскликнул:
— Да, брат Сандкрофт, в речах твоих скрывается сладость, подобная небесной манне. Путь наш долог и утомителен. Облегчим же его песнею хвалы. Где брат Зитльвет, глас коего подобен кимвалу и гуслям?
— Не ищите его, мой благочестивый мистер Петтигрью! — ответил Саксон. — Иногда мне самому приходилось возвышать свой голос перед Господом, и я начну.
И без дальнейших сговоров Саксон громовым басом затянул гимн, который дружно был подхвачен пастором и крестьянами. Вот этот гимн:
Саксон уже умолк, а преподобный Иисус Петтигрью продолжал, размахивать своими длинными руками и без конца повторял припев к гимну. Бесконечно длинная вереница шедших за нами крестьян вторила пастору.
— Весьма этот гимн душеспасителен, — произнес Саксон.
Глядя на него, я негодовал, а Рувим и сэр Гервасий удивлялись. Дело в том, что Саксон усвоил себе опять ту же манеру, которую он пускал в ход, гостя у моего отца. Говорил он в благочестивом тоне и гнусавым голосом, наподобие пуритан.
— Да, весьма-весьма сей гимн душеспасителен! — повторил снова Саксон. — Пропетый на поле битвы, он укрепляет и воодушевляет.
— Верно, верно! — подтвердил священник. — Ох, сэр, если ваши товарищи так же благочестивы, как вы, то вы вчетвером стоите целой уланской бригады.
Эти слова пастора вызвали шумные одобрения пуритан, а пастор между тем продолжал:
— Вы, сэр, как я слышал, постигли всю военную науку, и я потому с удовольствием передам вам начальствование сим малым отрядом верных. Командуйте, пока мы не доедем до лагеря.
— Что же, — ответил спокойно Децимус Саксон. — Это хорошо; пора, давно пора этим людям поступить под руководство настоящего солдата, — ваше предложение, мистер Петтигрью, подоспело в самый раз. Кажется, мои глаза меня не обманывают. Вон на том горном склоне я вижу блеск сабель и лат. Наши благочестивые упражнения привлекли к нам неприятеля.
- Предыдущая
- 54/168
- Следующая
