Гарри Поттер. Философский камень - Коллектив авторов - Страница 19

Если лорд Волдеморт торчит из затылка Квиррелла, хоть и прикрыт тюрбаном, разве не может он заметить, что Снейп бормочет себе под нос контрзаклинание?

В начале главы мы наблюдаем, как Филч помогает Снейпу перевязывать ногу, что наводит нас на мысль, что Филч по меньшей мере знает о Пушке. Как вы думаете, что еще он знает о Камне?

Некоторые считают, что высокие очки, которые приносит снитч, во-первых, нарушают равновесие в игре, во-вторых, несправедливы, если вспомнить, сколько спортивного мастерства и сил требуется от игроков для выполнения других задач в игре. А как вы считаете?

В главе 11 повторяется ход – герой, посмотревший на Квиррелла, непременно видит поблизости Снейпа. Первый раз это произошло на приветственном пиру, а потом, как вы догадались, в главе 7.

В первую ночь в Хогвартсе Гарри и Рон поднимаются по винтовой лестнице в свою спальню, где Рон обнаруживает, что Скабберс сидит на постели и жует простыни. Позже, в главе и, Дин рисует баннер для первого матча Гарри по квиддичу, используя эту испорченную простыню.

Представьте себе: Миддлбери, штат Вермонт, 2005 год.

Вы большой поклонник Гарри Поттера, который мечтает научиться летать.

Вы увлекаетесь спортом и вместе с несколькими друзьями собираетесь изменить квиддич так, чтобы в него могли играть маглы, и так возникает новый вид спорта: магловский квиддич. В нем используются элементы волейбола и игры в вышибалы, а также метлы и магловский снитч (в виде теннисного мяча). Команда США даже провела показательный матч на Олимпиаде 2012 года в Лондоне!

Это высококонтактный, грубый вид спорта, за время чемпионата по квиддичу США в 2013 году спортсмены получили разнообразные травмы, включая множественные переломы ключиц.

Эризед [от английского Erised, это desire – желание, – написанное наоборот]

Наступает Рождество, и Хогвартс готовится к празднованию. Троица друзей пытается узнать что-то о Николя Фламеле, но пока безрезультатно. Когда начинаются каникулы, Гарри проводит свое первое настоящее Рождество с детьми Уизли в Хогвартсе, где полно угощений, море веселья и, что самое приятное, первые подарки. Среди этих подарков таинственный пакет, в котором находится мантия-невидимка, когда-то принадлежавшая отцу Гарри. С ее помощью Поттер пробирается в библиотеку, чтобы найти информацию о Фламеле, но его слышит Филч. Гарри прячется в пустом классе, где находит таинственное зеркало, которое показывает его семью. Мальчик не может думать ни о чем другом, кроме этого артефакта, пока профессор Дамблдор не объясняет ему, как устроено зеркало.

Для многих читателей это любимая глава во всей серии. Праздничное убранство уютного замка, пиры, веселье с друзьями, украшенные к Рождеству комнаты и подарки – это самая волшебная обстановка, какую только можно себе вообразить. Все происходящее пронизано радостью и покоем, даже в те моменты, когда счастье граничит с горечью. Эта обстановка задает тон этой главе, главная тема которой – семья.

В этой главе и Гарри, и Рон, и даже Дамблдор переживают откровения, как явные, так и тайные, о своих семьях и своей роли в них. На самом деле Гарри связан с двумя семьями: Поттерами и Уизли. В начале этой главы Малфой высмеивает Гарри за то, что у него нет «нормальной семьи», которая ждет его на Рождество, но Гарри нет до этого дела. Он нашел дом в Хогвартсе, да и братья Уизли решили остаться на каникулы, пока родители навещают их старшего брата Чарли в Румынии. У Гарри нет никакого желания возвращаться на Тисовую улицу, где ему не рады и где его ни во что не ставят. Вместо этого он с друзьями располагается в гостиной Гриффиндора, наслаждаясь отдыхом у камина. В Рождество Гарри символически принимают в семью Уизли: Молли к каждому Рождеству вяжет свитера для своих детей, и теперь она дарит такой свитер и Гарри. Этот добрый поступок Молли, которая встречалась с Гарри всего один раз на платформе 9 3/4, словно становится предвестником того, что в конечном счете Гарри официально войдет в семью Уизли, породнившись с ними через брак.

Вскрыв таинственную посылку, Гарри обнаруживает мантию-невидимку, когда-то принадлежавшую его отцу, Джеймсу. Хотя позже эта мантия послужит более важным целям, сейчас она – главная связь Гарри с родителями, с которыми он так мало был вместе.

Гарри испытывает больше благоговения от того, что эта мантия принадлежала отцу, чем от фантазий о ее волшебных возможностях. Во время своей первой прогулки в ней Гарри принимает осознанное решение, что через мантию он хочет полностью прочувствовать связь с отцом. И этот волшебный артефакт окажется не единственным напоминанием о семье, ведь в ту ночь Гарри случайно находит зеркало Эризед. Он потрясен, глядя на отражение своей семьи в зеркале. В этой молчаливой, душераздирающей сцене наш герой-сирота видит счастливые, улыбающиеся лица людей, которые любили его больше всего на свете, но слишком рано были отняты у него. Он осознает, что унаследовал некоторые их физические черты – глаза, волосы, улыбки, даже острые коленки.

Впервые в жизни Гарри понимает, что он – часть семьи, и это осознание делает смерть ничтожной.

Пораженный этим невероятным зрелищем, с тех пор Гарри одержим волшебным зеркалом. В течение нескольких следующих дней он не может думать ни о чем другом. Все его помыслы лишь о манящем сокровище, которым он никогда не обладал – своей семье, даже если это всего лишь тень присутствия близких людей.

Эта безысходная тоска знакома каждому, кто когда-либо был одержим единственной целью или мечтой. Гарри даже прекращает поиски Николя Фламеля. Рон быстро замечает всепоглощающую одержимость, овладевшую его лучшим другом, но, побывав у зеркала, сам видит, что оно может предложить, и ему не удается убедить Гарри забыть о нем.

Сам Рон видит в Зеркале себя и свои достижения. Семья Уизли большая и дружная, но Рон, как младший сын, всегда чувствовал себя обделенным вниманием.

Зеркало Эризед показывает, что он наконец-то превзошел своих братьев сразу во всем: начиная с того, что его сделали старостой, как Билла и Перси, и заканчивая тем, что он сделался капитаном команды по квиддичу, как Чарли. Он даже выглядит спокойным и уверенным в себе, как Фред и Джордж.

И это откровение заставляет его понять то, чего не может понять Гарри: насколько опасным может быть это Зазеркалье и насколько расходятся эти видения с реальностью. В отличие от желаний Гарри мечты Рона могут воплотиться, и он наверняка потратил много времени, размышляя о том, как их можно осуществить, но Зеркало показывает мечту слишком поверхностно и служит лишь для того, чтобы заострить внимание на том, что сейчас Рону не хватает уверенности.

Рон видит себя с кубком и значком старосты, но это видение не придает этим достижениям реальности и не гарантирует, что Рон сумеет преодолеть свою неуверенность. Для Рона зеркало – это воплощение скорее лжи и фальшивых обещаний, чем надежды и счастья.

Гарри, не обращая внимания на предупреждение Рона, возвращается к Зеркалу, чтобы снова взглянуть на свою семью. Однако на этот раз более мудрый человек повторяет ему слова Рона, которые наконец попадают в самую точку. Это Дамблдор, который говорит Гарри, что «не следует растворяться в мечтах, забывая о реальной жизни». Это мудрость, которую нам всем не мешает усвоить, даже если перед нами нет волшебных зеркал. Хотя мечты обнадеживают и порой просто необходимы, одержимость мечтами, особенно в случае с Гарри, может причинять вред.

Вопрос, что именно Дамблдор видит в зеркале, остается открытым. Хотя он говорит Гарри, что видит себя в шерстяных носках, мальчик не верит, что это абсолютно правдивый ответ. В книге Дары Смерти, которая зеркально отражает эту книгу в кольцевой композиции (см. с. 38), мы узнаем, что, как и Гарри, мудрый директор видит в зеркале свою семью, которую он потерял в результате стечения трагических обстоятельств. Это может объяснить, почему он так мягок с Гарри, когда предупреждает юного гриффиндорца, чтобы тот больше не смотрел в Зеркало. У кого-то может возникнуть вопрос, как Дамблдор нашел это Зеркало и сколько времени он провел, глядя на свое заветное желание. Вместо этого он советует Гарри сосредоточиться на настоящем, заявляя, что лучший способ почтить память своей семьи – это продолжить ее наследие.