Уйди с дороги, Грейнджер! (СИ) - "Mallyshka" - Страница 10

— В замке участились случаи непотребного поведения некоторых учеников. Не буду перечислять фамилии, уверена, вы и так знаете, о ком я, — директор бросила подозрительный взгляд на Малфоя, — И я бы не хотела, что бы эти ученики продолжали в том же духе. Мало того, что они сами себе ухудшают жизнь, так ещё и плохо влияют на окружающих. И вас, как самых ответственных студентов, я попрошу докладывать мне обо всех нарушениях, несанкционированных вечеринках, мне нужны фамилии зачинщиков. Что бы я знала, с кем конкретно проводить воспитательные беседы. Я наделю вас особыми полномочиями. Вы сможете снимать баллы, иметь возможность находиться в замке в любое время суток, а так же получите безграничный доступ для посещения Хогсмида.

— Профессор, но есть же старосты… — заколебалась Гермиона, нервно теребя подол мантии.

— Не справляются наши старосты! — отмахнулась Макгонагалл, — Как видите, ничего особо сложного. Патрулирование школы раз в неделю, с той же переодичностью совместный доклад об особо серьёзных нарушениях, касающихся неприемлимого поведения учащихся. Я выдам вам нужные бланки. В них и будете составлять отчет, кого поймали, сколько очков сняли, инициалы провинившегося. Так же выделю вам отдельный кабинет.

Гермиона с Малфоем озабоченно смотрели на Макгонагалл.

— Как видите, моё задание даёт вам много преимуществ, куда больше, чем усилий, которые вы потратите на его выполнение. Мы договорились? — непринуждённо поинтересовалась директриса, обводя взглядом двух обречённо вздохнувших студентов.

***

— Ну что, Грейнджер, ты довольна? — не выдержал Малфой, спускаясь вниз по винтовой лестнице.

Гермиона резко развернулась, почти столкнувшись с парнем в узком проёме:

— Намекаешь на то, что это я виновата? — рявкнула она возмущённо.

— Это ты устроила переполох по всей школе, — наклоняясь к самому лицу Гермионы, злобно прошипел ей Малфой.

— Знаешь что, это был исключительный случай, — огрызнулась гриффиндорка, не отступая ни на шаг, — Макгонагалл открыто намекнула, что основную часть придурков нужно искать на Слизерине, вот и займёшься этим.

Девушка уже круто повернулась, намереваясь уйти, но Малфой, твёрдым движением руки, развернул Гермиону к себе, грубо пригвоздив к стене:

— Грейнджер, — угрожающе тихо промурлыкал Малфой, — Что-то ты в последнее время много говоришь.

Гермиона замерла, широко распахнув глаза, и молча уставилась на Малфоя, чьё лицо наполовину освещал слабый подрагивающий отблеск свечи.

Мерлин, зачем он так близко.

Такие живые, окутанные полумраком кристально-серые глаза смотрели на неё в упор.

Малфой чуть прищурился, отчего между бровей пролегла небольшая складка.

Его мраморно-бледная кожа при тусклом цвете казалась темнее, чем обычно, а белёсые волосы, переливались пеплом, небрежно спадая на лоб тонкими прядями.

Уголки губ были сжаты, бросая на лицо презрительный оттенок.

Так близко Малфоя она не видела ещё никогда.

У Гермионы чуть задрожали кисти рук, отчего она сжала их в кулаки и убрала за спину, стараясь не выдать нарастающего волнения.

Прилагала все усилия, что бы ни один мускул не дрогнул у неё на лице, пока продолжался их странный зрительный контакт.

Больше всего её поразил его запах.

Не ваниль или цитрус. Не кофе или шоколад. Не морской бриз или дождливое утро. Это оттенок каждого из них. Малфой пах ничем. Только собой. Таким резким и возвышенным, таким притягательным и, по-настоящему, мужественным.

Гермиона закрыла глаза, впуская его в свои лёгкие, позволяя наполнить себя до краёв, разгоняя приятную дрожь.

Отчего-то задрожали коленки.

Прошло лишь мгновение, а показалось, что целая вечность.

Одна встреча, один взгляд, и она уже его чувствует.

Жадно вдыхает.

Внимательно наблюдает, как играют отблески огоньков у него на лице.

Если прикоснуться кончиками пальцев к его лицу, что она почувствует?

Какой на ощупь Драко Малфой?

Как завороженная, поддавшись внутреннему порыву, Гермиона протянула дрожащую руку, касаясь его кожи на бледной щеке.

Малфой резко отпрянул от девушки. Упёрся всем телом о каменную кладку стены, бросая на неё полный непонимания взгляд.

Его запах больше не наполнял её, она не чувствовала на себе изучающее внимание серых глаз, так остро смотрящих, словно он видит её душу.

Даже воздух стал двигаться быстрее и отблески свечей, пляшущих на стенах, оживились, сильнее разгоняя языки пламени.

Как будто до этого кто-то поставил реальность на паузу, а сейчас отпустил кнопку.

А всё потому, что Малфой ушёл.

Не кинув на прощание оскорбление, не заломив ей руку, за то, что посмела прикоснуться к нему.

Даже не спросил, зачем она это сделала.

Почему так смотрела на него.

Вот так просто. Молча. Ушёл.

И только на кончиках пальцев остался отпечаток прикосновения к холодной бархатистой коже.

Она стояла на лестнице, чуть сдвинув брови на переносице, и пыталась понять, что сейчас произошло.

И почему простая стычка с давним врагом вызвала в ней такие эмоции.

Какие именно, даже думать было стыдно. Хватит и того, что эти эмоции являлись далеко не отрицательными, какими просто обязаны были быть.

Какими были всегда.

Гермиона неторопясь шла по полупустым коридорам, направляясь в большой зал, уже подходило время ужина.

Возвращаться в библиотеку не было никакого смысла.

Отложив мысли о Малфое, она задумалась о том, почему Макгонагалл даже не намекнула на то, что Гермиона как-то связана с этими дурными слухами, которые дошли до директрисы.

На ум приходит только два варианта. Либо она не поверила, даже не приняв такую чушь в серьез, подумав, что на её любимую ученицу просто наговаривают. Либо просто ничего не слышала о Гермионе вообще.

Почему-то первый вариант был более правдоподобным.

Вот так хорошая репутация может в какой-то момент прийти на выручку. Главное, что бы ничего подобного больше не повторилось, а то если с регулярной переодичностью до преподавателей будут доходить разговоры о том, какая Гермиона Грейнджер плохая, велика вероятность, что они, в конце концов, поверят. А этого нельзя было допустить.

Да и новая должность как-то не располагала к продолжению чего-то подобного.

Больше Гермиона не совершит таких глупых ошибок.

Подбодрив саму себя, гриффиндорка вздёрнула подбородок. Взбила рукой копну мягких каштановых волос, и уверенной походной зашагала в Большой Зал.

Увидев друзей, Гермиона сразу направилась к ним и села рядом с Джинни. Гарри с Роном обсуждали предстоящий матч по квиддичу, придумывая разные тактики для тренировки, которая должна была состоятся уже на этой неделе.

Зал привычно гудел, почти полностью наполнившись уставшими после первого дня студентами. За преподавательским столом профессор Рейн что-то возбужденно обсуждал с Флитвиком, активно размахивая руками, в одной из которых торчала вилка, воткнутая в куриную голень. Профессор Макгонагалл неторопливо отправляла в рот порезанные ломтиками овощи. Тревожно поглядывала в бок на нового профессора, опасаясь железного прибора в его руке, который слишком близко приближался, грозясь стукнуть директору по носу.

За слизеринским столом тоже всё шло своим чередом. После утренней выходки Теодор Нотт скромно сидел, уткнувшись в тарелку, стараясь не смотреть ни на кого. Но за столько лет наблюдений Гермиона знала, что это не надолго. Уже завтра он начнет опять гоготать на весь зал, выпуская свои пошлые шуточки налево и направо. Весьма странный тип, конечно. Хорошо, что он учится не на её факультете, оставалось только гадать, как же с ним настрадались слизеринцы. Если что-то где-то произошло, то процентов девяносто пять, что Тео в этом участвовал. Но у себя на факультете его всё равно все уважали.

Слизеринцы вообще своих никогда не трогали. Держались друг за друга горой. Правильно, ведь остальные три факультета дружили между собой, а они оставались в стороне. Но не было видно, что их это вообще заботило. Они же сами настраивали против себя остальных.