Сильнейший ученик. Том 5 (СИ) - Протоиерей (Ткачев) Андрей - Страница 19

Да, Адриан не мог знать об этом, поэтому играл так, будто его никто не услышит. Музыка, что рождалась в его разуме, была настолько захватывающей, что ему просто оставалось отдаться этому ощущению полёта на волнах музыки и позволить мелодии появится в мире.

Сначала мелодия была тихой и спокойной, но чем больше проходило секунд, тем более уверенно вели себя руки Адриана на клавишах музыкального инструмента. И тем более сильно звучала сама мелодия.

В ближайших к музыкальному классу учебных классах никого не было, но мелодия, создаваемая выпускником этого года, который раньше себя никак не проявлял как музыкальный талант, казалось, обладала собственной жизнь и распространялась куда дальше, чем вообще могла.

Может, в этом была мистическая энергия, о которой говорила парню его наставница мастер Торвар, а может, так было необходимо мирозданию, но мелодия, создаваемая Адрианом, проносилась по всей школе, и каждый учащийся невольно замирал, прислушиваясь к её течению.

Никто после не мог сказать, что именно он слышал, но все чувствовали, как их отпускает сжавшая разум пружина беспокойства. Казалось, мелодия говорила, что всё будет хорошо и все приложенные ранее усилия себя окупят — незачем загонять себя сверх того, что уже есть. Каждый находящийся в школе это место заслужил по праву, и даже клановые не могли сказать, что им давали послабление только из-за их происхождения.

Мелодия, выходящая из под рук Адриана, казалось, касалась каждого учащегося и помогала ему настроиться на новый бой с экзаменами. Бой, который они обязаны выиграть, поэтому не стоит загонять себя маршем на большой скорости, когда необходимо дать «войскам» отдохнуть перед решающим рывком.

В этой мелодии было ещё много оттенков, и очень многие услышали что-то важное для себя, но всё же, действительно, никто не мог потом вспомнить, что именно он слышал и на что это было похоже.

Когда же учительница музыки вошла в класс, то у фортепиано никого не было, лишь отголоски мелодии ещё распространялись по комнате, постепенно угасая и оставляя после себя печаль из-за того, что больше её не получится услышать.

К сожалению, все камеры, которые обеспечивали безопасность инвентаря в музыкальной комнате, на этот промежуток времени ничего показать не могли — по их записям выходило, что в комнате вообще никого не было до момента, пока внутрь не вошла учительница музыки.

Так в школе родилась ещё одна легенда о призраке музыканта, который играет для выпускников школы, чтобы приободрить их перед важными экзаменами. Даже то, что это больше не повторялось, нисколько не мешало появляться свидетелям, которые точно в очередной раз слышали эту мелодию и убедительно доказывали остальным, что так и было. С годами эта легенда ещё больше пополнилась подробностями, но об этом Адриан никогда не слышал.

Я спешил покинуть школу, так как только под конец исполнения произведения, возникшего в моей голове, понял, что она раздаётся как-то слишком громко для этого инструмента. Так что я поспешил покинуть помещение до того, как на мою игру пожалуются. Всё-таки одно дело — просто поиграть на инструменте, что в целом не возбранялось и совершенно иное — мешать остальным учащимся, особенно в такой напряжённый момент года.

Неприятностями мне это, конечно, вряд ли грозило бы, но осадочек остался бы. Особенно после того, как я уже и так выделился тем, что сдал значительное количество предметов впереди всех. Поэтому лучше подобного было избежать и оказаться как можно дальше от школы.

Ну а раз школу я покинул раньше запланированного, то можно было отправиться домой, чтобы навестить близких.

И всё же мои мысли невольно возвращались к той мелодии, которую я играл. Я точно не слышал ничего подобного ранее, да и на самих клавишных инструментах играть мне так уж часто не доводилось. И уж тем более, сидеть за старым фортепиано, которое вообще обладало каким-то собственным непередаваемым звучанием.

Всё это возвращало меня к осколку моей другой личности, которая появилась после тренировки с мастером Дорном. Ещё одно её проявление, когда я уже и думать забыл об этом? И если так, то всё это останется только на этом уровне или будет выражаться в ещё каких-то порывах, которые мне будет сложно контролировать?

В то же время, я чувствовал в этой мелодии определённую силу, которая выходила за рамки обычной музыки. Одновременно с этим в теле ощущалась усталость, будто я провёл много часов в тренировках. Никогда бы не подумал, что мелодия, минуты на три, может так сильно вымотать меня.

Хорошо ещё, что додзё было уже близко, и я мог отвлечься на тренировку, чтобы привести свои мысли в порядок. И всё же интересно, получится ли у меня когда-нибудь узнать, откуда была другая моя часть личности, и что с ней происходило до того, как мы стали единым целым?

Сообщение от Кайны пришло раньше обычного, так что я не сразу обратил на это внимание. Когда я на тренировках сам или вместе с наставниками, то всегда отключал телефон, чтобы не отвлекаться на него. А то по первой сообщения от Олунта, которые он слал, даже не слишком заботясь о том, буду ли я их вообще читать, сильно отвлекали меня от концентрации на тренировке.

С другой стороны, вот так порой придёт важное сообщение, а я не сразу увижу его, но мне никто в последнее время ничего такого и не слал, так что и контролировать телефон не имело смысла.

Вот и сообщение от Кайны, пусть и пришло раньше обычного, но не содержало в себе ничего сверхважного. Просто просьба добраться до неё, когда освобожусь.

— Как тренировка, Адриан? — спросила у меня Эйко, пока я восстанавливал дыхание после пробежки по полосе препятствий.

В этот раз, наконец-то, удалось победить собственный рекорд при этой конфигурации полосы, чему я был рад. Тем более отрыв был даже не в микросекундах, а более чем в десяти секундах. Вот что значит — качественно иной уровень прохождения препятствий.

Правда, я эту полосу изучил вдоль и поперёк и поэтому мог чуть ли не с закрытыми глазами представлять, как она будет вести себя в тот или иной момент времени, и что надо делать, чтобы не упасть на землю. Начинать сначала было неприятно, и поэтому я продолжал раз за разом повторять это прохождение, пока не добился результата.

— Все хорошо, — улыбнулся я красавице, с благодарностью принимая протянутое ею полотенце.

Такая забота обо мне была приятной, и я был рад, что она появилась здесь.

— В последнее время мы с тобой как-то меньше стали общаться, — осторожно стала говорить Эйко.

— Учёба, — пожал я плечами. — У тебя сейчас экзамены перед выпуском, а у меня тренировки, которых становится только больше.

— Ты сам знаешь, что с учёбой я могла закончить так же, как и ты, — покачала головой блондинка и, отвернувшись, слегка поморщилась. — Только вот дедушка хочет, чтобы я закончила её как и всё остальные.

Даже такая она всё равно было милашкой, на которую я невольно засматривался. Всё же, как ни посмотри, но Эйко отличалась от всех девушек, что мне доводилось видеть раньше. Она была особенной ещё до того, как я узнал, что на самом деле блондинка — внучка Старейшины, и занималась боевыми искусствами с раннего детства, путешествуя вместе с ним по всему миру.

Вот только я видел ещё и другую сторону её личности: заботливую и добрую, которая готова делиться со всем миром частичками своего внутреннего света. И в то же время я видел что за этим скрывается то, что, как и солнце, она может быть другой. Ведь солнце тоже дарует жизнь, но в пустыне от него никуда не скрыться и там оно, скорее, гибельно.

Пусть в Эйко это проявлялось не так часто, но эта, казалось бы, хрупкая девушка была воином и воином опасным, до уровня которой мне, откровенно говоря, было далеко. Правда, разрыв между нами постепенно сокращался и я надеялся, что он будет становиться все меньше быстрее.

Надо лишь продолжать усердно следовать наставлениям мастеров додзё, и я точно смогу её догнать, а может, даже и перегнать. Всё-таки мои наставники даже без пробуждения крови достигли потрясающих высот и, вполне возможно, я смогу повторить в той или иной мере их достижения.