Истории из рюкзака (СИ) - Мусин Ринат - Страница 26

Леля, верно, еще не успела зайти в дом, как Семаргл уже нашел мальчишек. Он только едва коснулся их, вырывая из ледяного сна — и сразу же умчался.

Раздался тяжкий скрип — это Костей выпрямлялся, разгибая широкую спину. Перун со скрежетом разжал пальцы, и кол-бревно мягко утонуло в снегу.

— Леля мирендена прислала, — глухо сказал Костей.

— Вот уж не думал…, - отозвался Перун.

— Что? — спросил Костей. Он пребывал в подавленном состоянии от собственной беспомощности.

— Вот люди сказали, что им лыжи дал дед Ялпын. Но ведь он зимой спит. Как же тогда?

— Что? — еще раз, но уже в крайнем изумлении спросил Костей. Они тут до весны могли застрять, а этот мелкий негодник в это время размышлял — откуда у людей взялись лыжи? Серьезно?

— Давай еще раз зайдем людям. Мне кажется, что они могут нам помочь. Они, верно, даже захотят нам помочь, — Перун говорил словно сам с собой. Будто еще не отошел от ледяного сна.

— Ну, давай, — согласился Костей.

Они пошли обратно, по своим следам, благо, что эту дорогу-просеку потерять было невозможно.

Солнце, до этого красное, сделало еще один робкий шажок — и вдруг вспыхнуло, всего на миг, бело-желтым пламенем, словно летом.

Где-то далеко снова сошлись в лютой схватке два зверя: Ледяной и Солнечный.

Они шли долго, и все никак не могли выбраться на открытое пространство. Казалось, что лес был бесконечным. Когда наступила ночь, Костей и Перун собрали из целых стволов костер, и встали рядом с ним. Языки пламени иногда касались их, но братья только жмурились от удовольствия.

Далеко за полночь Перун что-то услышал.

— Ты слышишь? — спросил он брата.

— Что? — не понял Костей.

— Там. Далеко. Кто-то зовет.

— Зовет?

— Да, нас зовут.

— Почему сразу — нас?

— Пойдем, — не унимался Перун. — Быстрей.

К тому времени костер уже прогорел. Костей, пожав каменными плечами, согласился. Не все ли равно — когда идти? Можно и днем. Можно и ночью. Темнота им совершенно не мешает.

И они пошли. Спустя какое-то время и Костей стал слышать звук, потревоживший брата. Как будто кто-то бьет тяжелым молотом по огромному куску металла.

На некоторое время удары прекратились. Братья встали и нахмурились. Оба теперь слышали, что впереди идет битва. Две большие силы сошлись в схватке.

Звон возобновился. Сейчас он стал чуть глуше. Если до этого по железу били железом, то сейчас это явно было дерево по железу.

Они ускорили шаг. Но битва была очень далеко.

Когда они достигли поля брани, все было закончено. Солнце уже готовилось взойти. На горизонте раскинулся огромный людской город. Под его стенами застыло много фигурок. Еще много разных существ убегало прочь. Костей и Перун сообразили, что видят остатки разбитого войска. Существа старательно сторонились каменного и железного брата. Здесь были и люди, и звери, и вообще непонятные твари. Очень много, и разных.

Колокол замолк. Они опоздали. Но, тем не менее, мальчишки двинулись по направлению к воротам в город. Они не очень понимали, что сейчас будут делать. Когда они подошли к реке, которая опоясывала стены, то встали, и стали ждать.

Их заметили. Но не испугались. Более того, спустя какое-то время ворота в город заскрипели. Они открывались. Одновременно люди опускали мост, перекинутый через реку, и поднятый на время осады.

Костей и Перун переглянулись.

— Наверно, нас приглашают, — неуверенно произнес Перун.

— Пойдем, и там посмотрим, — согласился Костей.

Когда они ступила на бревна моста, с другой стороны показалось несколько фигурок.

Одна из них, самая высокая и в богатом доспехе, в приветствии подняла руку.

— Они не боятся, — удивленно сказал Костей.

— Нас ждали, — произнес Перун, и уверенно пошел вперед…

Эпилог

Теплым майским вечером три человека вышли из города. Они прошли по дороге через лес, и оказались на городском кладбище. Быстро нашли нужное место. И каждый занялся своим делом. Самый младший начал выдергивать траву вокруг надгробного камня. Серьезный мужчина в камуфляжной форме достал штык-лопату, и начал рыть ямку для посадки дерева. Этим деревом был маленький дуб, который он принес с собой в большом пластиковом ведре. А самый старший, старик в легком белом пальто, сел на плиту, и просто смотрел на заходящее солнце.

В это время на огромном кладбище никого не было. Никто им не мешал, и не отвлекал. Совсем скоро дуб был посажен. И, конечно же, его полили водой из пластиковой бутыли. Старик достал из пакета книгу и положил ее рядом с собой, на темный камень.

— А я тут, представь, на старости лет, целый сборник сказок написал, — вдруг сказал он, ни на кого не глядя.

— Представь, — говорил он дальше. — Я за последние месяцы столько пережил! Уму не постижимо. Столько событий и за год в молодости не случалось. Рассказать кому — не поверят. Но я чуть позже об этом расскажу.

Старик помолчал, и заговорил снова:

— Думал совсем недавно, что доведется нам встретиться, — обратился он к фотографии на надгробии. — Да вот пока не случилось. Еще немного побуду здесь, — улыбнулся дед.

Он взял трость, которую теперь всегда носил с собой, и поднялся. Трость была шикарная — черная, массивная, с головой медведя вместо ручки.

Они пошли обратно, той же дорогой что и пришли. Солнце почти зашло, и из леса стал выползать туман. Человек в камуфляжной форме вдруг остановился.

— Стойте, — сказал он строгим тоном. Там, в туманном лесу, что-то происходило. Прошло всего несколько секунд — и послышался стук копыт, а после — и лошадиное фырканье. Три человека, стоящие на дороге, увидели грандиозную картину. Прямо на них, из туманного леса — надвигалось войско. Кони спокойно проходили между деревьями. Ряды всадников не теряли грозной четкости. Не спеша они окружали странную троицу огромным полумесяцем. Но вовсе не на статных витязей смотрели три пары глаз. Впереди войска шли несколько фигур. Первые три были пешими. Да и никакая лошадь не смогла бы унести их на себе.

Двое впереди были высоки и стройны. И, хотя, на первый взгляд, ростом они были чуть выше обычного человека, но вот именно это и придавало им грозное величие. Всё в них было чуть больше, чем у обычных людей — и голова, и руки, плечи и торс. Лица были совершенно человеческие, но вот все остальное… Даже плащи их, которые колыхались при ходьбе — казались сделанными из камня — у одного. И из железа — у другого. Один был с луком через плечо, а второй — так и вообще без серьезного оружия, не считая малюсенького ножика в ножнах на поясе. Третьим между ними шел громадный пес, еще выше своих спутников. Его могучие крылья, сложенные на спине, задевали траву. По пятам за этой троицей, и уже на лошади — ехал высокий статный воин с надменным выражением лица. По правую руку от него восседала на кобыле с золотой гривой прекрасная девушка. А слева звенел цепями увешанный черными доспехами рыцарь. На нем единственном была корона. Черная, с острыми зубцами — она венчала глухой шлем.

Но и троица, застывшая сейчас перед несокрушимым войском — совершенно преобразилась.

Старик стоял чуть впереди. Его седые волосы рассыпались по плечам, а белый меховой плащ за спиной — казался их продолжением. Синий строгий костюм превратился в кольчугу почти до колен. Изредка по кольчуге пробегали зловещие фиолетовые сполохи. На боку у старика висела сабля в простых ножнах, на рукоять которой он положил левую руку. В правой был зажат длинный черный посох, с резной головой медведя на набалдашнике.

На шаг позади старика стоял закованный в полный доспех рыцарь. На голове у него был темно-бордовый глухой шлем. На боку — кистень с шипами. Латы, покрытые зелеными разводами, имели множество вмятин и царапин. От этой фигуры веяло смертельной опасностью.