Распад - Стерлинг Брюс - Страница 96
- Предыдущая
- 96/121
- Следующая
Долина Техе всегда была миром в себе, болотистой страной, отличной от равнин западного берега Миссисипи, где выращивали рис. Разрушение дорог и мостов и последующее огромное расширение худосочного болота вновь вернули Техе в состояние полусонной влажной тишины и забвения. Ручей Техе превратился в одно из самых диких мест Северной Америки.
Трясясь на снижающемся самолете, Оскар бросил быстрый взгляд на новое местожительство Фонтено. Бывший федеральный агент выбрал себе жилье в деревне, состоявшей из разбросанных в беспорядке металлических домов-трейлеров, которые были поставлены на бетонные столбы и окружены надворными постройками и дешевыми генераторами на топливных ячейках. Это была готика американского юга — трущобы для рыбаков, водный лабиринт деревянных доков, заросли лилий, пластиковые лодки-плоскодонки. Розовая заря оттеняла темно-зеленые воды протоки.
Оскар приземлился с впечатляющей точностью — : прямо на покатую крышу деревянной лачуги Фонтено. Аппарат стремительно кувыркнулся вниз и упал на землю с хрустом, похожим на звук ломаемых костей. Компьютерный мозг самолета заставил его биться в судорогах, швыряя Оскара из стороны в сторону.
К счастью, Фонтено быстро прихромал из лачуги и помог Оскару усмирить разбушевавшийся механизм. После множества проклятий и усилий они наконец сумели расстегнуть крепления и освободить Оскара. Они умудрились даже сложить аппарат до размера большого каноэ.
— Это действительно ты! — сказал Фонтено, пыхтя и хлопая Оскара по плечу. — Где ты раздобыл этот дурацкий шлем? Ты жутко в нем выглядишь!
— Да, это я. Ты не видел моего телохранителя? Он должен был прилететь раньше.
— Проходи внутрь, — сказал Фонтено.
Фонтено был не тот человек, чтобы жить в металлическом трейлере. Его лачуга была построена из настоящего дерева: старый кедровый сруб, обшитый досками, серая деревянная кровельная дранка на крыше и замысловатые переплетения свай внизу, напоминающие гигантскую паутину. Старую лачугу в свое время переместили поближе к берегу и не так чтобы очень уж аккуратно собрали на новом месте. В просевшем полу зияли здоровенные щели.
В деревянной комнате Фонтено стояла плетеная мебель, висел большой крепкий гамак, а также находились крошечный холодильник и внушительный арсенал рыбацкого снаряжения. Рыболовные устройства и механизмы были выстроены в ряд вдоль задней стены лачуги. Одержимый военной аккуратностью Фонтено разместил их в отдельных шкафчиках. В ближнем шкафу красовалась целая коллекция блестящих искусственных приманок: извивающиеся батареечные устройства, ультразвуковые мигалки, вращающиеся блесны, источавшие феромоны червей воблеры.
— Одну секундочку, — сказал Фонтено, с шумом и треском втискиваясь в тесную заднюю комнату. У Оскара было время, чтобы оглядеться и заметить сильно потрепанную Библию и внушительную груду порожней тары из-под пива. Тут Фонтено вновь появился, таща на буксире Кевина. Кевин был тщательно связан и с кляпом во рту.
— Ты знаешь его? — спросил Фонтено.
— Да. Это мой новый телохранитель.
Фонтено опустил Кевина на плетеную кушетку, которая громко затрещала под его весом.
— Слушай. Я тоже знаю этого парнишку. Я знал еще его папу. Папа имел обыкновение управлять компьютерными системами для правого ополчения. Тяжеловооруженные белые парни, с твердым взглядом и плохой стрижкой. Если ты нанял сына Гамильтона, чтобы он охранял тебя, ты, должно быть, потерял голову.
— Если быть точным, не я нанимал его, Жюль. Технически говоря, он — федеральный служащий. И он обеспечивает не только мою персональную безопасность. Он работает в системе федеральной безопасности.
Фонтено полез в карман заляпанного грязью комбинезона и вытащил рыбацкий перочинный нож.
— Даже и знать не хочу. Меня это больше не волнует! Теперь это не моя проблема.
Он разрезал клейкую ленту и освободил Кевина, напоследок одним рывком вытащив кляп.
— Извини, парень, — пробормотал он. — Мне, очевидно, следовало поверить тебе.
— Никаких проблем! — сказал вежливо Кевин, потирая липкие запястья и закатив глаза. — Это со мной не впервые!
— Я давно уже отошел от всего этого, — сказал Фонтено. — Здесь такая тихая жизнь, я — вне пределов досягаемости. Мальчики, вы, наверное, хотите есть?
— Превосходная идея, — поддержал Оскар. Мирная общая трапеза была то, что нужно. За любезной улыбкой Кевина скрывалась искренняя любознательность — взглядом он примерялся, какой удар ножом будет смертельным для Фонтено.
— Немного закуски, — сказал Фонтено, отступая к походной газовой горелке в углу. — Что Бог послал.
Оскар задумчиво наблюдал за Фонтено. Тот был занят приготовлением завтрака. Вид у него был утомленный и огорченный. И вдруг Оскара осенило. Фонтено только пришел в себя после многолетней работы секретным агентом. Призрак проклятой работы наконец отпустил Фонтено и потерял над ним свою власть. Так бывает, когда болезнь отступает от наркомана, пристрастившегося к героину. Но мертвая хватка, что держала его на протяжении долгих лет, мало что оставила самому Жюлю Фонтено. Теперь это был одноногий рыбак на задворках штата Луизиана, преждевременно состарившийся.
Каюту заполнили резкие запахи горячего перечного соуса. У Оскара, ставшего чувствительным к запахам, тут же потек нос. Он поглядел на Кевина, который, замкнувшись в себе, сидел, отдирая прилипшие клочки ленты с запястья.
— Жюль, как рыбалка?
— Это рай! — сказал Фонтено. — Большие ланкерсы действительно любят глубокие места под Бро-Бридж. Ланкерс питается донным планктоном.
— Я не слыхал о такой рыбе. Что это за «ланкерс»?
— О, местные деятели, что занимались рыбоводством, вывели ее уже давно. Наводнения, отравления и все прочее вытеснили местную рыбу. Техе вся заросла морскими водорослями, примерно как в этом гигантском Мертвом пятне в Заливе. Ну вот, они создали ланкерса, это рыба-пылесос. Большая зубатка с генами тилапии. И ланкерсы выросли большими. Чертовски большими! То бишь это четыре сотни фунтов весу и глаза, как бейсбольные мячи. Видишь ли, ланкерс бесплоден. Он ничем не занят — только ест и растет. Мальчики из Лаборатории подправили ДНК — усилили гормоны роста. Теперь некоторым из тех мальков уже по пятнадцать лет.
— Довольно опасное использование биоинженерии.
— О, ты не знаешь Зеленого Хью! Это далеко не все. Хью очень активно занимался проблемами окружающей среды. Луизиана теперь стала просто другим миром.
Фонтено приготовил завтрак — устричный омлет и кусочки угря с ядреным рисовым соусом. Соус был не просто острым, а невыносимо острым. Фонтено относился к перцу так, будто считал его основой жизни.
— Изобретение ланкерсов было чрезвычайной мерой. И она сработала. Здешняя протока могла бы превратиться в сточную трубу, а сейчас в ней водятся окуньки. В лес вернулись бурые медведи, в ручье растут водные гиацинты. Даже появились кугуары. Все это не совсем естественная среда, но уже кое-что. Вам налить еще кофе, мальчики?
— Спасибо, — ответил Оскар, который вылил свою первую чашку в щель в полу. — Я должен тебе кое в чем признаться, Жюль. Я беспокоюсь за тебя. Ты ведь как-никак в самом сердце владений Хью. Боюсь, как бы они не решили прийти по твою душу просто потому, что ты работал на сенатора.
— А-а, это! — Жюль сжал челюсти. — Тут ошива-лись какие-то ребятки в полицейской форме, которые хотели со мной побеседовать. Так что пришлось достать свой федеральный «Хеклер и Кох» и популярно объяснить им, что если я увижу их еще раз, то разряжу его в их задницы. Этого оказалось достаточно.
— Хорошо, — заметил Оскар, нерешительно ковыряя вилкой омлет.
— Знаешь, что я думаю? — спросил Фонтено. Оскар впервые видел, чтобы Фонтено был столь словоохотлив, но, очевидно, уйдя в отставку и сидя у ручья, старик просто маялся от одиночества.
— Люди изменились. Они привыкли ходить бизоньими тропами, они больше не носят тугие крахмальные галстуки. Это все из-за распространившихся по стране пестицидов и гормональных отравлений. И вы получили теперь полный набор болезней от загрязнения среды — аллергию и насморк, как у яппи…
- Предыдущая
- 96/121
- Следующая
