"Фантастика 2023-121". Компиляция. Книги 1-25 (СИ) - Башибузук Александр - Страница 62

Первым желанием было спокойно проехать мимо, но неожиданно в лесу, совсем недалеко от большака, раздался заунывный множественный вой, очень напоминающий волчий. Лошади поединщиков сразу стали рваться с привязи. Их хозяева никак не прореагировали, так и оставшись лежать без движения.

– Ну и куда ты лезешь? – поинтересовался я сам у себя, мысленно сплюнул и направил жеребца в сторону поляны.

Первым делом откинул подальше оружие, потом, приметив мелькающие между деревьев черные поджарые фигурки, саданул в ближайшую сосну наскоро состряпанной ледяной волной. Подивился, как складно и ловко у меня это получилось, поморщился от довольно болезненного отката, свистнул вслед улепетывающим волчинам и уже потом принялся за дуэлянтов.

С мужиком сразу стало все ясно: огромная лужа крови под ним сама по себе все засвидетельствовала. Сабля воительницы в буквальном смысле вмяла пластины горжета в шею, попутно разорвав хозяину доспеха мышцы и артерию.

– Сильна, однако… – Я оставил в покое мертвого и перешел к его оппоненту. Вернее, к оппонентке.

Островерхий конический шлем без забрала, чем-то напоминающий иерихонку, позволил рассмотреть лицо воительницы. Надо сказать, весьма симпатичное, открытое, с правильными чертами, разве что даже в беспамятстве отмеченное налетом упрямства или гордыни.

Почти стандартный для Серединных земель кольчато-пластинчатый доспех в женском варианте, под порванной и грязной белой хламидой. Очень добротный, но без всяких украшений, что вполне вписывается в образ воинов Обители Торжества Веры, принявших суровую аскезу. По крайней мере, так о них пишут, а вживую вижу оных в первый раз. Длинная и толстая черная коса, прихваченная в нескольких местах простыми бронзовыми кольцами. В волосах просматриваются прядки седины, хотя по лицу дева явно не старая, вряд ли возрастом более трех десятков лет. А скорее, даже меньше.

Никаких повреждений не просматривается, крови тоже нет. Значит…

– Живая… – вслух добавил я, приметив, как вздымается грудь воительницы. – Ну, красавица, пора вставать. Времени у меня нет…

Недолго думая набрал полные ладони снега и запихал его за воротник девушке. А потом еще добавил на лицо. Ну а как?

Но вполне ожидаемой бурной реакции так и не дождался: воительница просто открыла глаза, моргнула пушистыми ресницами и слабым тихим голосом заявила:

– Я готова. Властительницы милостиво примут Псицу Божью в обители свои.

– Рано… – Я поводил пальцем перед лицом девушки и убедился, что большие карие глаза вполне правильно на него реагируют. Значит, обошлась даже без контузии. Крепка, однако.

– Что рано? – машинально переспросила девушка.

– Помирать рано. – Я встал с колен и протянул ей руку. – Вставай, времени нет.

«Псица Божья» приподнялась на локте, беспокойно бросила взляд по сторонам, но, увидев труп своего оппонента в луже крови, немного успокоилась и поинтересовалась у меня:

– Ты кто, витязь?

– Гм… – Я сначала даже немного удивился такому именованию. Впрочем, доспех у меня справный, одежда немного потрепанная, но дорогая, на селянина и простого солдата, соответственно, не похож. Морда тоже довольно наглая. Почему тогда и нет?

– К какому братству, дружине или обители принадлежишь? – детализировала вопрос дева.

– Вне… вне братства… – после некоторой заминки сообщил я ей. – Зовусь Гор. Славного рода… гм… не могу тебе, дева, оного сообщить, ибо дал обет. Странствую… вот…

– Принимаю твое объяснение, витязь… – удовлетворенно прошептала воительница и, крепко сжав мою ладонь, встала. Охнула, слегка покачнулась, но до того как я ее успел подхватить, утвердилась на ногах и вежливо, но твердо убрала мою руку. – Прими теперь мое. Я Купава, странствующая инокиня Обители Торжества Веры. Следую согласно покаянию, добровольно на себя возложенному. Суть покаяния изложить не могу, ибо это личное таинство, прочим неинтересное.

– Что случилось? – Я показал на труп.

– Вызвала его, – безразлично пожала плечами Купава. – Он принял вызов.

– Ага… понятно…

– Вызовешь меня? – немного обеспокоенно предположила девушка. Ее лицо так и осталось спокойным, волнение выдал чуть дрогнувший голос.

– Не имею на то причин, – поспешил отказаться я. – И вообще, надо бы поскорее убираться отсюда. Волки… опять же вечер не за горами.

– Не возражаю… – Воительница, кривясь и держась за грудь, сделала пару шагов. – Только обдеру этого уро… этого воина. Грех бросать трофей, богами даденный… ох… – Она вдруг закашлялась и сплюнула на снег. – Ты это… поможешь? Треть отдам… ну… половину…

– А без трофея никак?

Воительница упрямо мотнула головой и молча поковыляла к трупу.

Вот же зараза! Бросить ее? Так волки дурочку схарчат, но, скорее всего, это даже не волки, а какие-то другие твари. Гораздо хуже. Ну что у меня за дурацкая способность себе на шею лишний груз вешать? Сам удивляюсь.

– Помогу за треть. – Я вынул из седельной кобуры самострел убиенного монаха и вручил Купаве. – Стань на пригорок и следи за лесом. Удумаешь в меня стрелять, мигом жизни лишишься.

– Слово Псицы Божьей! – торжественно произнесла девушка и тут же строго добавила: – Но остерегись меня оскорблять недоверием в следующий раз!

Вот так даже? Суровая воительница. Впрочем, они все суровые, воительницы эти. Насмотрелся уже. Знаете, как-то неестественно это выглядит. Они гораздо серьезнее относятся к своей ипостаси, чем мужики, и от этого чрезмерно напыщенны. Эх, женщины, женщины, ну не ваше это дело – мечами махать… Ну да ладно.

Я ничего не ответил Купаве и занялся трофеями. Много времени это не заняло, и уже через час мы вместе трусили на лошадках по направлению к Заречью.

– Держи, Гор. – Купава быстро разобралась с мошной Руфуса, так звали покойника, и протянула мне горсть монет. – Двадцать семь цехинов с мелочишкой. Жирный попался поединщик, повезло… – Тут она не удержалась и наябедничала: – Они в мужской Обители все такие: предаются разврату и роскошествам чрезмерно. Мерзавцы, одним словом. И еще мужеложцы окаянные.

Я молча протянул руку и забрал деньги.

– Доспех, оружие и коня сдам в Заречье, и тоже получишь свою долю, – деловито продолжила инокиня. – Ах да… ты куда направляешься? Если нам не по пути, можно разделить прямо сейчас. Бери себе коня, но без сбруи, или секиру с кинжалом и щитом.

– По пути, – коротко ответил я, без особого стеснения рассматривая Купаву. А что… даже нравится она мне.

Спокойна, держится стойко, хотя видно, что досталось ей порядком: наверняка ребра поломаны. Кроме голоса и вполне симпатичного личика, ничего в ней женского нет. Фигура мощная, явно не тростинка, широкоплечая. Глаза холодные, за все наше общение на лице даже следа улыбки не промелькнуло. И повадки абсолютно мужские. Но это так, впечатление первого взгляда: даже воительницы в первую очередь – женщины и быстрой разгадке не подлежат по определению.

– К ночи в город не поспеем, – озабоченно сообщила девушка, глянув на солнце, уже тронувшее своим краешком верхушки деревьев. – Насколько я помню, тут есть пристанище подле большака. Можно там заночевать… ох…

Лицо у нее неожиданно исказилось болезненной гримасой, а сама воительница неуверенно покачнулась в седле и едва слышно застонала.

Я при виде этой картины чуть не плюнул от злости, но сдержался. М-да… похоже мне на роду написано подрабатывать нянькой.

– Доедешь?

Купава мгновенно стерла с лица боль и уверенно кивнула:

– Да. Ничего страшного. Если хочешь, можешь сам дальше…

– Не хочу, – прервал я ее. – Сколько до убежища?

– С версту. – Девушка скосила на меня глаза, но увидела, что я заметил, и сразу отвернулась.

Ты смотри, гордая какая. Можешь сам, можешь сам… Могу, конечно, но не буду. А убежище как нельзя кстати, самому не улыбается ночью шастать.

С убежищами, или приютами, так их тоже называют, здесь совсем неплохо придумали. Такие небольшие каменные башни или дома за частоколом, вдоль большаков, для приюта путникам. Обычно они стоят без охраны, но даже в таком виде вполне могут защитить от местных чудовищ и лихих людей. Хотя в последнее время и тех и других стараниями местных властей гораздо поубавилось. Так, по крайней мере, считается. Правда, есть вариант, что приют может быть занят. По неписаному обычаю принимают всех, даже если там уже дышать нечем, но случаи разные бывают. Посмотрим.