Повесть и рассказы. Компиляция. Книги 1-18 (СИ) - Пехов Алексей Юрьевич - Страница 39

— А он снял его с нее. Он посмел снять браслет с Келли, после того как убил ее! Я найду его. Клянусь всеми богами, найду!

— Но как? Это же невоз…— Сопля осекся.

— По этому браслету и найдем. Я жизнь положу! Но обойду все города и найду этого ублюдка! И тогда он мне ответит. Страшно ответит за смерть всех.

Сопля молчал.

— Ты со мной Джон? — Спросил Дэйл, впервые назвав Соплю его настоящим именем.

Сопля поднял затравленный взгляд на него и кивнул.

Дэйл облегченно кивнул и как-то сник. Маленький фургон, запряженный волами, двигался по бескрайней и великой пустоши, неся людей к их мести, а за их спиной поднимался густой дым. Там догорала церковь. Все мосты сожжены, оставался только горизонт с уходящими все дальше и дальше дождевыми тучами и тупая, ненависть заменившая жизнь. Жизнь…

…замерла. Не было слышно ни пищащих в пустошах крыс, ни стрекочущих насекомых. Все живые существа затихли в ожидании дождя. Даже редкая трава, казалось, наклонилась к земле, предчувствуя ненастье. Яростный свирепый ветер пустыни исчез, на смену ему пришел ветер-погонщик, он гнал и гнал толстые и неуклюжие тучи глубоко в пустошь от их дома— океана. Вот одна, низкая туча, клубясь и неохотно направляясь на старика, огрызнулась пастуху-ветру молнией, а затем громыхнул злой удар грома. Туча злилась на ветер, но тот, усмехаясь, подтолкнул ее еще сильнее, и вновь сверкнула молния. Старик, все также лежа на земле, зажмурился, такой ослепительной и неожиданной была эта вспышка. А затем небеса раскололись. Так звучали тысячи зарядов, что разорвались на планете две сотни лет назад, поглотив человечество. Так древние и забытые всеми боги в гневе раскалывали небо топорами. Сочный звучный удар грома, от которого у старика на миг заложило уши. Гром раздался прямо над лежащим человеком. Ужас, всколыхнулся в сердце старика, ужас воспоминаний обо всех годах его мести. Ужас от содеянного. Ужас от того, что жизнь пройдена и, увы, назад ничего вернуть не удастся. Месть свершилась в тот далекий день, навсегда врезавшийся в его память точно так же, как резец мастера-столяра врезается в дерево, оставляя после себя глубокий рисунок. Тогда небеса грохотали еще сильнее, требуя отмщения у бога. В очередной раз…

..сверкнуло, и Винсент Сартели отшатнулся от окна, через которое наблюдал за подступающей грозой.

— Мать твою! Вот это да! — выругался он, посмотрев, как люди на улицах Нью-Хоуп испуганно пригибаются от грохота грома. — Ничего себе! Неужели на наш грешный городок вновь снизойдет дождь? Пресвятая дева Мария!

На улице грохнуло, задребезжали стекла, и Сартели пригнулся.

— Тьфу, черт! Всего лишь гром, — Винсент, чего греха таить, подумал, что кто-то ретивый решил побаловаться с динамитом. — Эх, как стихия разбушевалась!

Винсент сел в глубокое кресло обтянутое черной кожей и раскурил сигару. Затем блаженно откинулся в кресле и выпустил изо рта несколько сизых колечек дыма. За прошедшие пятнадцать лет, что он возглавляет клан Сартели, Винсент так и не привык чувствовать себя боссом. Точнее не так. Да, он был боссом, хозяином семьи и Нью-Хоупа. Он правил своими псами крепкой и безжалостной рукой, но все же иногда, вот в такие минуты, когда Винсент оставался один, он не мог поверить, что он стал мистером Сартели. Пятнадцать лет назад ему просто повезло и после якобы случайной смерти его отца — бывшего мистера Сартели, рулетка счастья указала на Винсента. Он стал главой клана, пусть для этого ему и пришлось отправить старших братьев на кладбище. Самый младший Сартели стал одним из самых важных, значительных и опасных людей этой части Калифорнии. Под каблуком Винсента находилась большая часть бизнеса, о котором порядочные граждане говорят только шепотом. Младшему сыну, начинавшему с разбоя на большой дороге и рэкета, удалось то, что не удавалось другим. Благодаря жестокости и хитрости Винсента и его помощников, остальные кланы Нью-Хоупа были либо уничтожены, либо полностью обескровлены и уже не могли сопротивляться. А если остатки других семей вдруг поднимали голову, и пытались вновь показывать зубы в ЕГО городе, то Винсент вызывал Плакальщика, и все неприятности враз оказывались закопаны где-то далеко-далеко в пустошах. А в городе несколько дней все старались говорить только шепотом, чтобы не сердить могущественного главу семьи.

Вновь вспышка молнии и грохот грома. Стекло покрылось первыми каплями дождя, забарабанившего на улице по крышам домов и неоновой вывеске единственного казино в штате. Давно не было такого сильного дождя. Ох, давно!

Раздался вежливый стук в дверь.

— Войдите, — отозвался Винсент и потушил сигару прямо об полированный стол. Он вполне мог себе это позволить.

Дверь открылась, и в кабинет Винсента вошел седеющий худощавый человек, лет сорока пяти. И хотя вошедший не выглядел молодым и опасным, но не один человек на сотни миль в округе, даже если он перенюхался порошка, не решится связываться с Плакальщиком.

— А-а-а! Дэйл, мой мальчик! — радостно провозгласил мистер Мордино, хотя он был младше Плакальщика на несколько лет. — Входи, входи. Присаживайся.

Дэйл молча сел в кресло, закинул ногу на ногу и посмотрел в окно. Дождь все лил и лил, иногда перемежаясь вспышками молний и грохотом грома.

— Дождь, — проследив за взглядом Дэйла, произнес мистер Мордино. — Как он тебе?

— Не плох, босс, — произнес Дэйл. — На моей родине дождь редкость.

Он привстал и взял со стола из коробки сигару. Дорогую, оставшуюся еще с довоенных запасов сигару. Винсент Сартели ни от кого не терпел фамильярности, но Дэйлу, Дэйлу-Плакальщику было разрешено то, что никогда не позволялось другим.

— Ах да! Ты ведь откуда-то юго-востока? Там с дождями плохо… Да что я тебе рассказываю мама-мия! Сам знаешь. Как-никак вот уже пять лет ты со мной.

Никто не знал, откуда в Нью-Хоуп появился Плакальщик. Он пришел с юго-востока около пяти лет назад. Так случилось, что на Винсента Сартели было совершено покушение. Недобиток из другой семьи пытался пристрелить мистера Сартели, но оказавшийся рядом Дэйл, спас Винсента, сделав то, что не смогла сделать многочисленная охрана клана. Неудачливый убийца отправился к праотцам, а Дэйл вступил в семью Сартели. Вначале всего лишь одним из телохранителей, затем самым опасным человеком после самого Винсента. Дэйл стал тем, кто избавлял босса от неприятностей. Тогда то он и получил свое прозвище — Плакальщик.

— Вы правы босс, — кивнул Дэйл.

— У меня есть для тебя задание, Дэйл. Кнайты вновь решили вернуться в Нью-Рено. Город слишком маленький, мне станет тесно. Ну, ты понимаешь. Сделай все, что считаешь нужным, но Кнайты не должны попасть в город.

— Я все понял босс, — Дэйл кивнул и как бы невзначай спросил. — А откуда вы, знаете, что у нас на юго-востоке, дожди идут редко?

— А-а-а, — протянул Винсент и улыбнулся, погружаясь в воспоминания. — Было дело. Давно. Лет пятнадцать тому назад. Я еще не был мистером Сартели. Приходилось заниматься рэкетом, выбивать деньги с окрестных городков и деревень. Однажды, меня и еще три десятка парней, забросило далеко-далеко на юго-восток. Аж за самый Сломанный утес. Нарвались на одну уж очень упрямую деревеньку. Я даже ее названия не знаю. Ну, пришли раз, пришли другой. Старейшины ни в какую. Не заплатим, говорят. Не от кого нас тут охранять. В бутылку полезли, мама-мия! Один из жителей, молодой, глупый, сорвался. Моего парня шлепнул. Ну, тут и пошла потеха, только держись.

Слова Винсента поддержал очередной раскат грома.

— Всех мы там положили Дэйл. Всю деревню. Ни один не ушел. А потом мы попали под такой дождь! Вот время было золотое! Не то, что сейчас. Ну да ладно! — Винсент тряхнул головой. — Дела давно минувших дней, мы о них еще с тобой поговорим за бокалом довоенного виски, а пока меня больше беспокоят ребята Кнайтов. Ступай.