Смерть композитора. Хроника подлинного расследования - Ракитин Алексей Иванович - Страница 3

Причина для исключения из общих правил оказалась весьма нетривиальной – Вадимир прославился. Нет, не так: Владимир ПРОСЛАВИЛСЯ на весь Советский Союз.

Он закончил музыкальную школу, в 1964 г написал на стихи отца первую песню. А в 1970 г написал две песни – «Червона рута» и «Водограй» – которые общественность впервые услышала 13 сентября того же года в передаче украинского телевидения «Камертон хорошего настроения». В 1971 г песня «Червона рута» заняла I место на Всесоюзном фестивале «Песня-71».

Кадр из ТВ-записи исполнения песни «Червона рута» на фестивале «Песня-71». Владимир Ивасюк в костюме справа.

Победа была совершенно заслуженной. Советская эстрада 1970-х гг представляла собой явление настолько печальное и унылое, что даже вспоминать не хочется набивших пожизненную оскомину лещенко-магомаевых-кобзонов-розрымбаевых-сенчиных-колабельды и прочих титанов советского официоза. На фоне царивших тогда на центральном телевидении музыкальной пошлости и серости, песни Ивасюка звучали свежо и неординарно. Да чего там душой кривить, по-настоящему талантливый был композитор, без всяких оговорок!

В 1972 г на фестивале «Песня-72» «Водограй» Ивасюка заняла первое место. Эта же песня была признана лучшей на ТВ-конкурсе «Алло, мы ищем таланты!»

В общем, к 23 годам Владимир Ивасюк стал не просто широко известен, а по-настоящему популярен, причём, популярен вполне заслуженно.

Особо следует обратить внимание на два момента в жизни Владимира – в 1974 г он был делегатом 22 съезда комсомола Украины и в том же году выезжал в Польшу в составе советской делегации на музыкальный фестиваль «Сопот-74». Кстати, на этом фестивале с песней «Водограй» победила София Ротару. Упомянутые события явственно свидетельствовали о серьёзном карьерном рывке 25-летнего композитора.

К уголовному делу приобщена характеристика на Ивасюка, выданная по месту его учёбы за подписью Мазепы Лешека Зигмундовича, того самого зав. кафедрой, кто первым опознал тело, найденное в Брюховичском лесу. Этот документ очень ёмко передаёт основные творческие вехи Владимира Ивасюка и дабы не пересказывать и не цитировать фрагменты, его фотокопия приведена в «Приложении 1» в конце этой книги. Документ этот интересен во многих отношениях, в т.ч. как и своего рода свидетельство той эпохи, автор рекомендует его прочесть от начала до конца. Из характеристики видно, что молодой талантливый композитор шёл от успеха к успеху, ему всё удавалось, впереди Владимира ждала большая творческая жизнь.

Но в мае 1979 г Владимир Ивасюк был найден мёртвым в лесу. Выдающийся жизненный успех, замечательные перспективы и планы оказались оборваны таким вот неожиданным исходом. Всем, причастным к расследованию, было отчего призадуматься.

Прежде чем перейти к рассмотрению основных свидетельских показаний, собранных в ходе следствия, следует остановиться на результатах судебно-медицинского исследования тела, тем более, что с ним связано большое количество домыслов и мифов.

Вскрытие тела Владимира Ивасюка производилось 19 мая 1979 г с 11 до 13 часов в морге Львовского областного Бюро СМЭ. В этой процедуре приняли участие Начальник Львовского областного Бюро СМЭ, заслуженный врач Украинской ССР Тищенко К. И., зав. кафедрой судебной медицины Львовского государственного медицинского института, доцент, кандидат медицинских наук Зеленгуров В. М. и зав. отделом судебно-медицинской экспертизы трупов областного Бюро СМЭ Нартиков В. Н. Как видим, к вскрытию были привлечены лучшие в регионе специалисты, из чего можно сделать безошибочный вывод о том, что с самого начала расследование гибели известного музыканта рассматривалось властями как высокоприоритетное.

Для того, чтобы оценить полноту проведенной специалистами работы, приведём список вопросов, поставленных следствием перед экспертизой:

« – Какова причина смерти Ивасюка В. М.?

– Имеются ли у пострадавшего телесные повреждения? Какова их локализация? Чем и когда они были причинены? Каков механизм их образования?

– Имеются ли у пострадавшего повреждения, характерные для борьбы и самообороны?

– Каков характер странгуляционной борозды и где был расположен узел петли? (NB: Особо обращаем внимание на этот вопрос – он очень важен. Из него можно сделать вывод о том, что следствие с самого начала рассматривала версию об имитации самоповешения. Другими словами, в качестве вероятного допускался вариант, согласно которому Ивасюк был сначала задушен или повешен в ином положении, нежели то, в котором был найден.)

– Соответствует ли характер петли особенностям странгуляционной борозды? (NB: Ещё один хороший вопрос, явно направленный на развитие предыдущего. Из него можно сделать заключение, что следствие рассматривало предположение об удушении Ивасюка иным предметом, нежели пояс плаща, на котором висел труп в Брюховичском лесу.)

– Могло ли повешение произойти в результате наложения на шею прилагаемой петли?

– Принимал ли пострадавший алкоголь незадолго до смерти и если принимал, то в каком количестве?

– Какую пищу принимал незадолго до смерти пострадавший?

– Нет ли признаков, указывающих на смерть от отравления?

– Какими заболеваниями и физическим недостатками страдал при жизни покойный?

– Сколько времени прошло с момента смерти до судебно-медицинского исследования тела?»

Как видим, вопросы составлены грамотно и даже дотошно. Следствие явно не рассматривало версию самоубийства как априори истинную или даже очевидную, напротив, имелись подозрения о возможной имитации суицида и экспертиза призвана была их либо подкрепить, либо отмести.

Состояние тела описано в акте в следующих выражениях: «Труп мужчины правильного телосложения, удовлетворительного питания. Длина тела 171 см. Кожные покровы розового цвета с синюшным оттенком. трупное окоченение отсутствует. Трупные пятна расположены на нижней половине туловища, на нижних конечностях, на предплечьях и на кистях рук – тёмно-фиолетового цвета с синюшным оттенком, разлитые, при нажатии не бледнеют. Гниение выражено в виде окрашивания кожи живота, лобной области и верхней губы. Высыхание кожи выражено в области лица, шеи и кистей рук в виде плотных пергаментных пятен красновато-жёлтого цвета, а на руках – чёрно-синего цвета. (…) На волосистой части головы повреждений нет. Кожа лица сухая. Веки уплотнены, сухие. Глазные яблоки сморщены, зрачки неразличимы. Кончик носа сухой, вздёрнут. Кости и хрящи носа на ощупь целые. (…) на слизистой губ и дёсен и на зубах повреждений нет, кончик языка ущемлён между зубами, сухой, сморщенный.»

В уголовном деле имеется 13 фотографий, сделанных во время производства вскрытия тела Владимира Ивасюка. Нам не обойтись без того, чтобы воспроизвести некоторые из них. Сделать это совершенно необходимо, дабы читатели получили возможность самостоятельно составить представление о том, как в действительности выглядело тело и насколько обоснованны утверждения о следах пыток, якобы имевшихся на нём. Необычный тёмно-бурый цвет лица и части шеи выше странгуляционного следа появился вследствие цианоза крови в области верхней полой вены – это первый и наиболее очевидный внешний признак смерти от механической асфиксии.

Это пространное цитирование приведено здесь неслучайно. Дело в том, что на протяжении многих лет и даже десятилетий плодились слухи о неких чудовищных телесных повреждениях, якобы, имевшихся на теле погибшего. Разного рода «очевидцы», «осведомленные лица» и просто «знатоки деталей» всерьёз твердили о сломанных пальцах на руках музыканта (дескать, дрался!), о выколотых глазах (дескать, его пытали) и т. п. деталях. Глаза, как видим, оставались на месте, зрачок стал неразличим ввиду усыхания глазного яблока, что происходит при открытых глазах трупа. Пальцы сломаны не были – чернота кистей рук объяснялась тем, что они всё время оставались опущены и в них под действием силы тяжести естественным образом накапливалась кровь (из-за прекращения работы сердца). Тем же самым объясняется и чернота ступней; скопившаяся в них кровь – это вовсе не гематомы от прижизненных побоев, а следствие той же самой миграции крови в части тела, расположенные ниже. Ступни покойного, кстати, оказались со следами мацерации, что косвенно свидетельствовало о длительности нахождения тела под открытым небом, где оно, по-видимому, подвергалось воздействию дождей и туманов (руки и лицо, обдуваемые воздухом, быстро высыхали, а ступни в носках и туфлях всё время оставались влажными).