Множественные сны Эльфины Рейн (СИ) - Вальц Карина - Страница 5

– Лифт или гонки? – спросил Гай.

– Шутишь? Конечно, мы будем гонять!

Они запрыгнули в болид, который растянулся на два места. Паразит сознания, а еще влияние сильного мыслителя Гая, и вот подсознание считает вторженцев хозяевами сна. Это не продлится долго, если Шарль силен настолько, что прошел тесты Комиссии шутки ради, рано или поздно произойдет очередной бунт, но пока Гай с восторгом схватился за руль, наугад нажимая кнопки. Болид сорвался с места, тело Эль вдавило в кресло, скорость на спидометре прыгала от трехсот километров в час до сотни на поворотах. Они летели по коридорам светящегося казино, по спирали поднимаясь наверх.

Привыкнув к прижимной силе, Эль засмеялась и с восторгом выкрикнула:

– Такое никогда не надоест, скажи?

Гай в ответ мимолетно улыбнулся. Та самая редкая, невидимая для других людей улыбка. Хотя какой парень не улыбнется за рулем гоночной Феррари? Ответ простой: мертвый.

– Я вижу указатель с именем Миранды! – выкрикнула Эль на повороте.

А скорость машины начала падать, маневренность на поворотах исчезла.

– Подсознание? – догадалась девушка.

– Нам нужен пит-стоп, – важно заявил Гай, сворачивая в коридор.

Их окружили люди, колеса болида полетели по сторонам, и через пару секунд Гай вновь жал на газ, выруливая на свежей резине. Коридор был узким для «двойного» болида, но расступался, все еще принимая вторженцев. Хотя Эль уже чувствовала жару, и она нарастала. Пахло горелой резиной, а значит, и внутри казино обстановка накалялась в самом прямом смысле слова. Они с Гаем мчали по спирали, но теперь вместо мигающих указателей на них смотрели пустые глаза грид-герлс, они выглядывали прямо из стен. Кошмары Шарля де Крюссоля оживали, поднимался бунт.

Гай смахнул пот со лба и вцепился в руль:

– Сколько еще этажей?

Они летели быстро, но Эль видела заветную вывеску с именем Миранды Боклер. Спиральной коридор, по которому они поднимались, то расширялся, то сужался, с неба падали игральные кости и фишки, попадая под колеса и мешая езде.

– Этажей двадцать, – ответила девушка. Проехали они уже сотню.

– Нужен еще один пит-стоп, резины не хватит, – сказал Гай.

Кто бы мог подумать, что во сне де Крюссоль придерживается законов реальности! Нет, чтобы усовершенствовать болид и гонять на нем без остановок! Пока они ползли по узкому коридору, Эль озвучила свое недовольство.

– Женщины! Ничего вы в гонках не смыслите… пит-стопы – это лучшая часть, – в этот раз улыбка Гая была неприлично широкой, Эль даже пожалела, что в Сомнусе нельзя наделать фотографий. В реальности Гай и Эль не общались, не здоровались и даже не смотрели друг на друга.

Последние двадцать этажей дались болиду нелегко. От запаха жженой резины слезились глаза, Эль почти не видела яркую вывеску, а Гай держал болид из последних сил. Он, сильный мыслитель, боролся с чужим подсознанием и проигрывал, даже с паразитом Эль в кармане. Из-под колес пошел едкий дым, Гай сцепил зубы, сосредоточенно толкая болид вперед.

Они добрались до вывески и снесли дверь с именем Миранды Боклер. Машина врезалась в стеклянный бокс с воспоминаниями, а Эль заторопилась на выход, ведь под ногами загорелось днище. С ужасом девушка оглянулась и поняла, что Гай не в состоянии выбраться, его ноги смялись вместе с горящим автомобилем. Воспоминания о Миранде Боклер сгорали, очень грубо и неаккуратно расползаясь по сторонам.

Гай посмотрел на Эль, в его глазах застыл животный страх.

Огненная стена разделила Эль и Гая, что для последнего – страшный исход. Не тратя ни секунды на размышления, Эль бросилась в огонь, чувствуя, как волосы вспыхнули, а легкие зажглись изнутри. Но ей нужна только рука, только его рука… наконец, пальцы Эль и Гая соприкоснулись, они схватились друг за друга крепче и сгорели в этом огне.

Проснулись вместе, обнимаясь как в последний раз.

Гай тяжело сглотнул:

– Ты как?

– Отлично, – Эль привыкла к страшным смертям, и неважно, насколько реально они проживались в мире Сомнус. Человек вообще ко всему может привыкнуть. – А ты?

– Пропущу завтра первую лекцию.

– Хотелось бы мне пропустить неделю.

– Де Крюссоль настолько плох?

– Увидишь, – пообещала девушка.

Эль всегда расплачивалась за визиты в чужой Сомнус.

Это ее уникальная особенность, ее дар и ее проклятье. Для других мыслителей все проще, навестить Сомнус другого человека – почти как сходить в гости. Открыл дверь, рассмотрел детали обстановки, а после вернулся к себе, счастливый и довольный. А если нет, неудачный поход всегда можно выкинуть из головы, забыть, как страшный сон.

Эльфина так не умела.

Кто-то мог бы назвать девушку уникальной, не такой как все, а кто-то наречь уродом, от которого следует держаться подальше. Более радикальные виаторы предпочли бы сжечь Эль на костре. И это даже не шутка: история виаторов полна мрачных страниц. Когда-то материалистов сжигали на кострах. Охота на ведьм, гремевшая по всей Европе, началась с виаторов и их внутренних конфликтов. Их страха перед материалистами, способными извлекать из подсознания сами кошмары, страха перед очередным концом света. Знаменитый «Молот ведьм»2 был написан виатором, а только после Генрих Крамер создал свою страшную версию. История людей и виаторов всегда переплеталась тесно, а люди знают много ярких виаторов, не представляя, кто они такие. А они совсем рядом, снимают фильмы, участвуют в политических дебатах, совершают научные открытия или даже в гонках участвуют.

Помня о мрачных главах истории, Эль о своей особенности всегда молчала. Ни к чему другим знать. Есть Гай, который в курсе и понимает, отчего Эль порой ведет себя странно, а остальные… плевать. Эль научилась не волноваться о чужом мнении, а еще научилась жить с чужими снами в голове. Ничего такого, с чем нельзя справиться, Шарль де Крюссоль в этом плане не станет исключением.

Визит в Сомнус Шарля ударил по Эль уже через день.

Девушка долго не могла заснуть, жажда деятельности буквально подбрасывала ее с кровати вверх. Не кровать, а трамплин… Эль надоело ворочаться и вести бессмысленную борьбу с внутренними демонами, она спешно оделась и вышла на балкон. Девушки Глетчерхорна жили в отдельной башне имени Риты Кастильо, первой главы Комиссии женского пола. Вершина башни – седьмой этаж – отдан материалистам, на шестом жили астралы, а остальное занимали мыслители. Эль с соседкой расположились на третьем этаже в просторной комнате с окнами в пол и каменным балконом, на котором легко можно расположить еще человек пять. А еще через этот балкон легко попасть к соседям с обеих сторон, их окна так же были частью балкона.

Стараясь не шуметь, Эль влезла к соседям справа, Приянке и Антонелле. Долго прислушивалась к дыханию девушек и, убедившись, что они крепко спят, достала из кармана лак для ногтей страшного болотного цвета. Эль давилась от смеха, представляя, как соседки проснутся завтра и посмотрят на свои руки. Хотя… нет, пожалуй, будет смешнее, если одна лишь Приянка увидит маникюр из болота и логично подумает на соседку. И начнется у них война. По лицу Эль текли слезы, когда она делала маникюр спящей индианке. Вспомнит ли она про буддизм, когда будет рвать волосы на голове Антонеллы?

На улице Эль смогла отпустить себя и рассмеяться в голос. Девушка хохотала, как сумасшедшая, представляя завтрашний день и двух соседок, их пробуждение. Наконец-то в башне Риты Кастильо произойдет что-то интересное, а то одна лишь скука, все чинно и чопорно. А ведь Глетчерхорн даже не в Англии!

На этом Эль не остановилась, нет! После удачной вылазки жажда деятельности затопила ее полностью, потому Эль вломилась к девушкам слева и позаимствовала их телефоны. На айфоне англичанки Саши стоял пароль, а вот испанка Джорджиана оказалась не такой, как все. Эль вошла во все мессенджеры и сделала массовую рассылку. Кому-то отправляла фотографии (к сожалению, неприличных у Джорджианы не нашлось, пришлось обойтись банальными сэлфи на фоне горного заката), кому-то писала дурацкие сообщения или признавалась в любви. Кому-то предлагала обратить внимание на Сашу. А почему нет? Еще она добрососедская схватка не повредит.