Красный вервольф 3 (СИ) - Дамиров Рафаэль - Страница 6

— Ну какая ловушка, просто вход в подпол прогнил, — сказал я, осторожно приближаясь к краю ямы.

— Я не про это, — Наташа шмыгнула носом, будто хотела всхлипнуть. — Я про предателей… Почему их так много, Саша? Неужели они не понимают, что… Даже не знаю, как сказать. У меня просто ум за разум заходит, когда я пытаюсь это понять. Как человек вообще может сдавать своих фрицам? Они же настоящие звери, неужели непонятно, что они никогда тебя не примут, никогда! Неужели только из-за денег? Он предал, потому что ему просто дали денег? Но на что они, когда на родине земля под ногами горит? Что он здесь будет делать с этими деньгами?

Говорила Наташа с надрывом, в голосе звучала боль и слезы, но глаза были сухими. И полыхала в них скорее ярость, чем обида.

— Некоторые люди просто дураки, Наташка, — сказал я, заглядывая вниз. Керосин расплескался по обломками досок, и теперь внизу горел маленький костерчик, неплохо освещая этот подвал. — Опа, это что еще за хреновина?

— Понимаешь, Саша… — продолжила задумчивую речь Наташа, потом тоже обалдело замолчала. — Ой, мамочки…

— Видишь, не ловушка это была, — сказал я. — Просто подгнил пол. А подвал явно часть тех подземных ходов, точно такая же кладка…

— Да нет же, я совсем про другое! — воскликнула Наташа, потом быстро оглянулась и понизила голос. — Ну вот же! Я никогда не видела ничего такого…

Над открывшимся перед нами подвалом будто бы поработал декоратор из фильма ужасов про оборотней. В самом центре просторного квадратного помещения были сложены кучкой округлые валуны, а из центра этой «пирамиды» торчал деревянный шест. Черный. Или обожжен, или черной краской покрыт. На вершине шеста — волчий череп. С перекладины, прибитой почти в самом верху, наподобие буквы «Т», свисают связанные шпагатом кости. Человеческие или звериные — шут их разберет с такого ракурса.

На каждой стене размашисто нарисован вольфсангель. Черной краской. Пол исчерчен рунами. Хотя нет, не исчерчен… Похоже, кто-то выкладывал руны из сухой травы, поливал дегтем, а потом поджигал.

Бл*яха… Вервольфа что ли вызывал этот странный загадочный кто-то?

Я тряхнул головой. Мне даже захотелось себя ущипнуть, чтобы проверить, не снится ли мне вся эта фантасмагория в подвале.

— Саша, похоже это логово Красного Вервольфа… — прошептала Наташа и прижала руки к лицу. — Давай спустимся вниз!

— Красного Вервольфа? — переспросил я удивленно. Ах да, Наташа же не в курсе, что это я. Она не видела моих дел, а я не рассказывал.

— Ну да! — Наташа посмотрела на меня, глаза ее заблестели. — Неужели ты не слышал? Про это же просто все-все-все говорят. Что в городе живет кто-то, кто превращается по ночам в волка и подстерегает фрицев!

— Смотри, кажется вон там была раньше лестница, — сказал я, ткнув в сторону боковой стены. В кирпичной кладке остались выемки, по которым несложно было спуститься. Можно было и спрыгнуть, не так уж тут и высоко…

Нет, на фиг показушную акробатику. Нет ничего тупее, чем со всего маху напороться на ржавый гвоздь ногой и сдохнуть через неделю от сепсиса.

Я осторожно спустился вниз по кирпичным псевдоступеньками, Наташа ловко последовала за мной.

— Ну точно же! — Наташа огляделась. — А я думала брешут! Смотри, в каждом углу комнаты — по волчьему черепу. И еще… Ой, а это что?

На пласте оставшейся штукатурки были углем или чем-то похожим нарисованы косые квадраты. В первом — три ромбика в диагонали и две полоски… Два ромбика…

Несколько секунд я тупил, разглядывая эти «художества», а потом меня осенило. Даже стыдно стало, что я не сию секунду понял. Это петлицы. Три ромбика две полоски — гауптштурмфюрер, два ромбика — обершарфюрер. А последовательность…

Бл*ха, серьезно?

Кажется тот человек, который тут все устроил, изобразил таким образом всех моих жертв. Я напряг мозги, чтобы вспомнить, сколько и кого я распанковывал под жертвы вервольфа. И понял, что уже не могу вот прямо сходу четко сказать, сколько и кого убивал мой «вервольф». Нет, вспомнить можно, но это надо сесть в спокойной обстановке, взять бумагу и ручку и начать писать. Будто отчет пишу. И память сразу мне всю последовательность и выдаст. Сколько раз так уже было! Возвращался с миссии, в голове звонкая пустота, одна мысль за другой по полчаса гоняется. А сажусь писать, и — опа! — все имена, данные, подробности тут же сыплются из авторучки на бумагу.

Стоп, а где Алоиз? Должен быть вот тут штандартенфюрер… Хотя, нет! Там же другой сценарий получился, так что все вполне логично.

— Ой, смотри! — Наташа подошла к узкой деревянной полке. Похоже, раньше тут был стеллаж или что-то вроде, но сейчас от всей конструкции осталась только одна доска вдоль стены. И вся она была усыпана плоскими камушкам-гальками. На каждом из которых была нацарапана одна из скандинавских рун.

Да уж, случайностью тут явно не пахнет…

Похоже, у Вервольфа появился не то подражатель, не то фанат. Охренеть…

И я даже не знаю пока, хорошо это или плохо. Что первое, что второе — это люди с явно покосившейся крышей, кукушечка которых давно умчала в теплые края. С другой стороны, само наличие такого психа может пустить следствие СД-шников по ложному следу, что, опять же, неплохо…

— Саша, а может нам тоже… Это… — Наташа крутила в руках камешек с руной. Как будто неправильно написанная буква «И». Это была «Хагалаз», символ краха и разрушения. — Может, перетащим трупы сюда, и тогда все подумают, что их убил вервольф?

— А как же хозяин этого места? — я подошел к ней, взял из ее пальцев камешек с руной и вернул его обратно на полку. — Ему может не понравиться, что кто-то свалил в его капище какие-то левые трупы.

— Так он же, получается, наш союзник, — сказала Наташа. — Он тоже фрицев убивает.

— Не всякий враг нашего врага наш союзник! — глубокомысленно изрек я. — Так что давай-ка мы оставим здесь все, как есть.

В общем-то, у меня не было в мыслях, сделать вид, что никого в этом логове не было. Потолок-то провалился. А выход… Выход вот он. Кирпичная ширма того же цвета, что и стена за ней. Видели уже такую конструкцию, явно это подземелье — часть общей системы. А по другую сторону — добротная такая дубовая дверь. Без всяких следов замочных скважин. Закрыта с другой стороны. Или на навесной замок, или на засов. То есть, только выламывать, никакие отмычки тут не помогут. Но явно именно этим путем приходил сюда загадочный подражатель.

Что ж…

— Но ведь когда их найдут… — начала Наташа.

— Не найдут, но придется потрудиться.

Мы еще раз обшарили часовню и нашли подходящую яму, которая оказалась воронкой от бомбы. Стащили туда все тела и забросали их обломками. Стартельно так забросали, с горкой, чтобы ни одна собака не раскопали, и запаха трупного не было потом. Пришлось потратить на это добрых два часа и львиную долю своих сил.

Как раз, когда закончили оформление «места преступления», стемнело. Трофейное оружие спрятали там же в часовне. В одной из стен нашли подходящую нишу и привалили схрон обломком плиты. Теперь ниши совсем не видно. Порядок. Пусть у меня в городе будет несколько схронов с оружием. А то каждый раз за пистолетом приходится домой на чердак бегать…

Вырвать свой организм из сладкого сна утром оказалось задачей непростой. Мысленными пинками и подзатыльниками я вытащил себя из-под куцего одеяла. Мышцы ломило, в глазах песок.

Бл*ха…

Размялся, умылся, даже разделся, вышел во двор голый по пояс и облился холодной водой. Ф-ух.

Вроде полегчало. А в зеркале так я вообще отражался вовсе не как мужик в сорокет с накопленной усталостью и режимом сна поломанным. А как… Да черт его знает! Молодею что ли от всех этих приключений?

Я оделся и поплелся в комендатуру. К шести утра, как и было приказано. В саквояжике с собой — смена белья, зубной порошок и щетка, полотенце. Командировка как-никак, хрен знает, сколько там задержаться придется.

Голоса я услышал еще до того, как открыл дверь. Орал кто-то так, что стекла дребезжали. Прямо-таки скандал до небес, с прологом и эпилогом. Герр граф изволит с кем-то ругаться с утра пораньше, перекрикивая надрывающегося из патефона тенора.