Ведунья пятого измерения - Найтов Комбат - Страница 15

– Они меня уже достали до печенок! Если пускать при них, точно «Клемансо» утопим, или сорвем пуск.

– Больше похоже на второе.

– Ладно, действуем!

Они отстрелялись, причем «Клемансо» находился всего в сорока милях от мишени, несмотря на то, что район учений был заранее закрыт. Рядом паслись черноморцы, против которых и «играли» североморцы, а французы просто мешали проведению учений. Пять кораблей СФ находились в 600 милях западнее и «играли» за «запад». Черноморцы оборонялись и изображали «восток». По ТТД, во всех справочниках того времени, лодка была вооружена ракетами П-6, с дальностью выстрела 500 километров и могущими попасть по цели только в условиях присутствия над учениями «тушек» двух моделей. Учения объявили, и все ждали того, что североморцы сейчас начнут движение на восток, а дальняя авиация СФ облетит западную Европу и со стороны Африки войдет в Средиземноморское воздушное пространство. Воспользовавшись спутниковым «окном», «К-131» всплыла и выпустила две ракеты с расстояния 5960 артиллерийских кабельтовых, чуть больше, чем 950 километров по ДБК. Пуск «профукали» все – его никто не обнаружил, лодка ушла на глубину, передав управление всем этим безобразием Евпатории и Краснодару, где находились ЦДКС (центры дальней космической связи). Траектория у этих ракет на такой дальности достаточно высокая. «Клемансо» находился ближе к ним на сорок миль, и он первым обнаружил эту пару ракет. Через минуту на нем раздались звонки боевой тревоги, так как пеленг не менялся, и тут ракеты перешли в пикирование. А у него, кроме «Кроталя», с дальностью 10 километров и 6 км по высоте, ничего нет! Поднять истребители он не успевает. А теперь прикиньте: переход в пикирование произошел на высоте почти 25 000 метров. Цель находилась в 68 километрах от авианосца, и обе ракеты падали со скоростью более 3 Махов. Ну и что ты можешь сделать? Кроме, как молиться? По своей цели мы попали. «Мы» – это, конечно, громко сказано. Лодка находилась на перископной глубине и активно ничем не работала. Весь экипаж просто ждал результата. А «Клемансо» выпустил 16 ракет «Наваль Кроталь» в молоко с обоих установок, и ушел на ремонт. Так как «мишень» изображала именно авианосную группу противника, то это была чистая победа! Нокаут! Заодно и черноморцам досталось, так как у них все это дело тоже не получилось, сбить ракеты они не смогли, не успели их засечь, как они достигли цели. Совершенно неожиданно на борту ПКР «Москва», помимо контр-адмиралов Акимова и Рябинского, оказались адмирал флота Советского Союза Горшков и адмиралы флота Сергеев и Егоров, оба заместителя главкома. Отряду кораблей СФ было приказано следовать в точку «72» и ожидать прихода крейсера «Москва».

Точка «72» – это на границе между Египтом и Ливией [3]. Корабли поставили к причалам и началась в бешенном темпе их покраска к приезду «огромного начальства». В порту было пять небольших причалов и несколько бочек для постановки на якорь крупных кораблей, типа ПКР «Москва» или «Киев». Через двое суток на горизонте появился авианесущий противолодочный крейсер, который встал на бочку в полумиле от причала, к которому притулилась «несчастливая „Щука“». Солнце печет так, что через «хромачи» ощущаешь этот жар, несмотря на то, что палубу только что окатили из пожарных шлангов.

– Ну, набедокурили, набедокурили мы. Кто ж знал, что такие «силы» здесь соберутся. – сказал командир замполиту, который на говно изошел полностью. Горшков о целях своего визита на борт еще не объявлял, но полученная от него РДО ясно говорила, что остальные корабли эскадры его не интересуют. Благо, что на корабле снабжения находились запасные «десятки», две, последние, боевые. Их успели погрузить в пусковые, так как встречать высокого гостя с пустыми шахтами, значит точно лишиться должностей. Катер отвалил от «Москвы» и стремительно понесся прямо к причалу. Быстрая швартовка, и, пытаясь чеканить шаг, а после длительного сидения в консервной банке это совсем не просто, весьма тяжелый командир пошел на встречу Главкому. Доложился, они обменялись рукопожатиями, и начальство пошло к борту. Экипаж выстроился на баке и сразу за ходовой рубкой. Остро воняло чернью. Причал довольно изогнутый, а лодка совсем немаленькая, 10 отсеков. Адмирал поздоровался с ними прямо с причала, глянул на небо без облачка, и приказал спустить людей вниз. Как только куча адмиралов прокряхтела на трапе, который вел в центральный пост, так боцман снова запустил орошение, ибо температура в отсеках перевалила за 30 градусов. С его и божьей помощью «королей говна и пара» ее удалось немного сбить. Владимир Лукьянович доложил о проведенных стрельбах.

– Ах вот оно что! Кто командир БЧ?

– Я, старший лейтенант Алексеенко!

– Благодарю за службу, представить к ордену, к Красному Знамени.

И тут произошло неожиданное:

– Товарищ адмирал флота Советского Союза! Не за что его награждать. Подготовку комплекса и сами стрельбы провел исполняющий обязанности командира боевой группы «Четыре» главный корабельный старшина, курсант 4 курса ВВМУПП имени Ленинского Комсомола Старинов. У него единственного есть допуск к управлению ракетами «3К10». Он здесь на практике с 28 мая этого года. Комплекс новый, специалистов на него на Северном флоте нет. На первых пусках произошел отказ обоих пусковых установок. Ракеты не вышли. Пускали представители разработчика, «Новатора». Промышленность просила полгода, чтобы разобраться с причинами. Дивизия запросила Ленинград, и прислали его. Обе пусковые были им отремонтированы, он предложил действовать так, как мы действовали, перенастроил «Успех» в 4-й группе, наладил работу «Касатки» через старый «Успех», не модернизированный. Его еще даже не поставила промышленность. Его нет. Обеспечил выполнение задачи полностью. – сказал кап-раз Рачковский.

– Где он? – спросил Горшков.

– А кто разрешил передать боевую группу курсанту? – тут же задал вопрос адмирал флота Егоров.

– Решение было принято мной, старшим помощником командира Селивановым. Это решение поддержал начальник штаба 7-й дивизии АПЛ контр-адмирал Сухорученков. После того, как курсант нашел неисправность и заводской брак в пусковых установках, к этому мнению присоединился и командир корабля.

– Приказ на назначение его исполняющим обязанности командира группы подписан вице-адмиралом Михайловским, командующим флотилией. – добавил командир лодки. А в руках у старпома оказался тот самый конверт, который он забрал у Сухорученкова.

– Товарищ адмирал флота, главный корабельный старшина прибыл в дивизию по рекомендации бывшего инженера по вооружениям 7-й дивизии АПЛ капитана I ранга Новикова, начальника 2-й кафедры во ВВМУПП имени Ленинского Комсомола. Вот его рекомендация. И, старшиной проделана огромная работа, чтобы точно выполнить поставленную задачу на не до конца оборудованной опытовой лодке опытными ракетами. Эти ракеты позволяют нашим лодкам атаковать авианосные соединения вероятного противника без вхождения в зону действия их противолодочной обороны.

– Пусть подойдет. – довольно мрачно сказал Горшков. Сергей вышел из-за спин больших и малых начальников, повернулся и доложился.

– А «Красная Звезда» откуда?

– Награжден в 1974-м году за бои на советско-китайской границе.

– Пограничник?

– Командир группы войск специального назначения ГРУ ГШ.

– Про ГРУ мы слышали, а вот о такой должности там – нет.

– В бригадах спецназ так называется низшая офицерская должность. Разведгруппа по численности чуть меньше взвода. Здесь я тоже группой командую.

– Ладно, курсант так курсант. – Горшков поднял руку и подал кому-то знак. Ему передали коробочку, откуда он извлек самый старый орден СССР. Адмирал откинул пружинку и приколол его на белую рубаху с отложным воротником старшине. – От имени и по поручению Верховного Совета СССР поздравляю вас с награждением орденом Боевого Красного Знамени.

– Служу Советскому Союзу.