Край ледника (ЛП) - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 38

Да, оба дроу носили одежду, похожую на одежду Аззудонны.

Затем вторгшийся псионик был изгнан, внезапно и безвозвратно.

Он не сопротивлялся, а вместо этого моргнул и открыл свои собственные глаза в затемненной комнате в Особняке Плюща.

 Их было больше. Он чувствовал, что их гораздо больше, потому что молодой человек, которым он ненадолго овладел, думал о большом зале совета.

И у них был свисток Джарлакса.

И у них, вероятно, была ониксовая статуэтка Гвенвивар – возможно, именно так они получили доступ к магии, чтобы отправить Аззудонну в путешествие.

Но где же был Джарлакс? Кэтти-бри? Где были его друзья?

Какая судьба постигла их на крайнем севере Фаэруна?

Киммуриэль боялся, что уже знал ответ.

– И, таким образом, мы вернулись, выполнив свой долг, – закончила Галатея. Она сложила ладони перед грудью и склонила голову в знак уважения к Моне и галерее Временного Собрания.

Избранные представители собрались в Сиглиге сразу же после получения известия о возвращении группы, которая сопровождала незнакомцев в опасные пещеры под крепостью ледяных гигантов. Галатея, Илина, Эмилиан и Аззудонна, назначенные руководители экспедиции, были вызваны еще до того, как вышли из туннеля, ведущего в самый северный район Каллиды, по личному приглашению Моны Валриссы Жамбоуль, хотя, конечно, только трое из них смогли ответить на этот призыв.

После того, как Галатея закончила, в зале долгое время царила полная тишина. Паладин не заняла свое место между Эмилианом и Илиной, сидящих на стульях из голубого льда, установленных перед галереей.

Наконец, Мона Валрисса встала и подошла к возвышению в центре изогнутой полукруглой галереи. Там она сделала паузу и оглядела всех представителей. Конечно, жители Каллиды были не чужды трагедий, но эта, казалось, задела их всех особенно сильно.

 Потому что все они знали, и предвидели, что именно так все и закончится.

Мона Валрисса знала. Галатея знала.

Эмилиан и Илина знали.

Алвисс, дворфийка инугаакаликурит, которая была в той экспедиции и которая последовала с Галатеей, Эмилианом и Илиной обратно в Сиглиг, чтобы занять место во Временном созыве как представитель района Б'шетт, знала и должна была предвидеть.

Им не следовало снова отправляться в место трагедии, какой бы захватывающей ни была история, какими бы душераздирающими ни были желания четырех незнакомцев.

Галатея знала это больше всех. Полугодом ранее она возглавляла предыдущий поход в те пещеры, к величайшей трагедии Каллиды за много десятилетий, с тех пор как ледник отвоевал район Каттизола. Охваченная волнением от того, о чем шептались по всей Каллиде как о «Чуде Каззкальци», исцелении незнакомца по имени Закнафейн от фага хаоса исключительно эмоциональной молитвой каллидийцев, и в надежде на этих замечательных посетителей, достаточно ли усердно она старалась, чтобы отговорить их от путешествия?

Разве путешествие не должно было быть запрещено, ради Каллиды и ради четырех обреченных посетителей?

– Святая Галатея, тебе было приказано не сопровождать их в туннели, – сказала Мона Валрисса, нарушив молчание уважения к пятерым погибшим, которое продолжалось дольше положенного времени и превратилось скорее в бездыханное выражением шока и растерянности.

– Мы этого и не делали, – ответила паладин. – Мы прошли лишь небольшой путь во входной туннель, чтобы узнать судьбу наших гостей, когда они войдут в сам комплекс.

– Но вы не узнали.

– Нет, – подтвердила Галатея. – Мы не углубились достаточно далеко, чтобы по-настоящему выяснить, что произошло. Я подумала, что это слишком опасно, и приняла решение отступить. И мы это сделали, со всей целесообразностью, за исключением Аззудонны, которая, – она сделала паузу... слишком долгую.

– И мы даже не знаем, что с ней случилось, – напомнила им всем Мона Валрисса. – Ты думаешь, что это пантера, спутница Кэтти-бри, забрала ее у нас?

– Я верю, – ответила Галатея и повернулась к своим двум сидящим спутникам. Она болезненно поморщилась, когда заметила, что четвертый стул пуст. Место предназначалось для Аззудонны, как для еще одного руководителя экспедиции.

– Я видела это лишь мельком и издалека, – ответила Илина. – Но да, я действительно верю, что это была пантера.

Эмилиан кивнул:

– Согласен.

– А когда она пропала?

– Мы бежали, – сказала Галатея, как она объясняла в докладе. – Мне больно это говорить, так же, как больно было это приказывать. Но приказ был четким: не вступать в бой в пещерах.

– Мы переместились к концу разлома за пещерой и стали ждать, – продолжила паладин. – Я не знаю, сколько точно, но, по крайней мере, час. Четверо гостей не вышли из того туннеля вовремя. Комната, где их друг, наш друг, Доум'виль была потеряна в той трагедии, находилась всего в нескольких сотнях шагов от комплекса. Если бы они могли, я уверена, что они отправили бы нам ответное сообщение, по крайней мере, чтобы сообщить нам о своих успехах.

– Итак, мы должны предположить, что они мертвы? – спросила Мона Валрисса. – Захвачены в плен?

Галатея вздохнула, пожала плечами и неохотно кивнула, и все в комнате, казалось, вздохнули вместе с ней.

За исключением, возможно, Моны Валриссы.

– Или они сбежали? – добавила она. – И они послали компаньона- пантеру, чтобы взять одного из вас в плен?

Послышались вздохи, и полные страха взгляды обратились к друзьям, как будто рассказ о мрачных последствиях того, о чем только что спросила Мона Валрисса, мог как-то уменьшить шок.

– Нет, – категорично и громко заявила Галатея, улучив момент и вытащив собрание от состояния коллективного напряжения. – Если бы они сбежали, то натолкнулись бы на нас. Я бы никогда не согласилась забрать их из города, если бы не доверяла им. Мы узнали их лучше. Мы их поняли. Они были такими, какими стали, пройдя через испытания и время.

– Я согласна, – сказала Мона Валрисса. – Но мы должны, по крайней мере, рассмотреть все возможности.

– На протяжении всего обратного пути в Каллиду я постоянно оглядывалась через плечо, – сказала Галатея. – Не для того, чтобы обнаружить преследование наших врагов, а в моей мимолетной надежде, что я найду наших пятерых потерянных друзей, спешащих догнать нас, возможно, даже в сопровождении некоторых из тех, кто был потерян во времена Зачатков Зелени. Я говорю «мимолетная надежда» только потому, что все возможно, но, по правде говоря, это фантазия без какой-либо причины или оправдания. Мы знали, с чем они столкнутся в пещерах. Теперь я только жалею, что не была еще более настойчива, чтобы остановить их.

Мона Валрисса кивнула, но Галатея поняла, что это вежливая уступка, без убеждения. Ибо Валрисса, как и Галатея, знала: это не остановило бы четверых южан в их стремлении найти потерянную подругу, и, в конце концов, каллидийцы не имели этического права отказать им.

Тем не менее, все в этой комнате оплакивали эту потерю, как они оплакивали потерю Аззудонны.

– Мы будем петь этой ночью под Веселыми танцорами, – заявила Мона Валрисса. – Все каллидийцы соберутся и попрощаются. А завтра мы проснемся и вернемся к нашей работе, привычкам, жизни.

Она сделала паузу и огляделась, и Галатея поняла, что Мона Валрисса проверяет, не желает ли кто-нибудь еще быть услышанным. Мона закончила, посмотрев на трех свидетелей, которые все кивнули в подтверждение того, что им нечего добавить.

 – Это путь Каллиды, – провозгласила Мона Валрисса традиционное закрытие Временного Собрания.

Галатея повернулась к двум друзьям, когда они собирались уходить.

– Мы знали, что это может случиться, – напомнил ей Эмилиан. – Что это, скорее всего, произойдет.

– От этого легче не становится.

– Нет, – тихо сказал Эмилиан.

– Будем надеяться, что Аззудонне, по крайней мере, удалось выбраться оттуда, и если ей это удалось, то она найдет хорошую жизнь, куда бы ее ни забрали, – сказала Илина.