Цена двуличности. Часть 2 (СИ) - "Алаис" - Страница 33

— В мое время эмпатами называли людей, предрасположенных хм-м-м… к естественному восприятию чужих эмоций, скажем так. Иногда — еще и ощущений.

— Никогда о таком не слышала.

— Это очень редкая личная особенность. Внешне никак не проявляется, и, насколько я слышал, от магических способностей вообще не зависит. Такой человек просто знает с той или иной уверенностью, что чувствует его собеседник. А если эмоция очень сильная — может еще ее и разделить.

— Даже если он — лич? — до меня начал доходить смысл приказа держать себя в руках.

— Не знаю, по правде говоря. Единственный знакомый мне эмпат умер задолго до пришествия Суртаза. Других не встречал.

— Ну, уж у него, скорее всего, не было никаких проблем в общении с тобой.

— Не было, — эхом отозвался подселенец. — Эмпатом была моя мать.

И не успела я что-либо ответить на неожиданно выданный кусочек информации о его прошлом, как Альд со вздохом добавил:

— К сожалению, мне эта способность от нее не передалась.

— Почему к сожалению?

Я задала этот вопрос вместо того, что пришел мне в голову первым. Потому что для выяснения, от чего умерла его мать, было явно неподходящее время и место. Болезненный отголосок горечи в эмоциях подселенца тонко намекнул мне на это. А еще — Ашиан, наконец-то открывший шкатулку после долгого бормотания и манипуляций с крышкой. И тут же заслонивший ее своей не слишком широкой спиной в просторном темно-красном балахоне.

— Потому что тогда я смог бы избежать многих ошибок.

— Ага, вот только я сомневаюсь, что постоянное понимание чувств окружающих к тебе было бы… приятным.

— Я и не говорю об удовольствии. Это было бы просто… удобно.

Еще бы. Взять хотя бы наше сосуществование: когда я начала ощущать отголоски эмоций подселенца, стали гораздо понятнее некоторые его реакции.

— Вот и я о том же, — вздохнул Альд. — Но имеем что имеем, придется как-то обходиться. И еще…

В его голосе и эмоциях мне почудилось сомнение.

— Что такое?

— Не забывай, доверие и подчинение.

— Это ты сейчас к чему? — настороженно уточнила я.

— У Ашиана — Последняя Милость.

Что ж, этого стоило ожидать.

Лич повернулся к нам. Медальон лежал на его ладони и мягко поблескивал россыпью камней в теплом магическом свете, льющемся на него сверху. За артефактом явно ухаживали — никаких следов пыли или… чего-нибудь еще.

Я ощутила на себе тяжелый взгляд Ашиана. И хотя его лицо было повернуто скорее не ко мне, а к терпеливо ожидавшему все это время лорду Тиору, но… Ничем иным это мягкое, но отчетливо ощутимое навязчивое давление на кости лба и переносицы объяснить я не могла. Бережно держа в руках Последнюю Милость, лич направился к своей кушетке. Слуга тем временем осторожно закрыл шкатулку, завернул ее в ткань и положил сверток на один из столиков. После чего — тихо вышел из комнаты.

— А теперь пообещай мне, что пока мы здесь — ты беспрекословно и быстро сделаешь все, о чем я тебя попрошу, — резко и быстро проговорил Альд.

Начинается…

— Смотря…

— Пообещай, — с нажимом повторил подселенец, и его эмоции подсказали мне, что просто так он от меня не отстанет. Альд очень сильно, прямо таки безумно волновался. Удивительное в своей новизне ощущение.

Кости Суртаза, знать бы еще — что он уже задумал?

— Обещаю.

Интересно, мне показалось, или до меня донеслись отголоски удивления и облегчения? Он что, не ожидал, что я так легко и быстро соглашусь?

— Хорошо, — подселенец ожидаемо оставил без комментариев мои невысказанные вопросы.

Еще удивительнее его волнения было только то, насколько быстро оно начало угасать. Альд именно, что успокаивался, а не отсекал от меня свои эмоции. И вместе с его волнением постепенно сходил на нет и мой страх. Похоже, что доверия от меня подселенец все-таки сумел добиться. Глядишь, поподчиняюсь, и под его руководством еще и из этой передряги выберусь. Хоть как-то. Даже в бега уйду, лишь бы подальше от местного высшего общества…

А удобно устроившийся на кушетке Ашиан повернулся в мою сторону. И протянул ко мне ладонь с Последней Милостью. Собрав в кулак всю свою волю, я умудрилась не отшатнуться. Даже не дернулась.

— Скажите, Шиз, — в голосе лича звучала усмешка, — вам знаком этот предмет?

— Это… — мне потребовалась пара секунд, чтобы придумать как можно более нейтральный ответ, — Последняя Милость. Я когда-то слышала об этом артефакте.

— Верно, — отозвался Ашиан. — А вы знаете, для чего он используется?

— Хм… — снова несколько секунд демонстративного размышления, — кажется, он что-то делает с душой.

Альд в моем разуме издал сдавленный смешок. И хотя я прекрасно понимала, что мой ответ прозвучал на редкость глупо, но мне почему-то показалось, что сейчас самое время состроить из себя наивную и неопытную дурочку.

Вдруг поверит и отпустит. Или не поверит, но все равно отпустит.

В глубине души я продолжала надеяться, что все любопытство Ашиана будет направлено на мое чрезвычайно раннее возвышение. А уж на связанные с этим вопросы я уже давно научилась невозмутимо отвечать одно и то же.

Старое доброе — ничего не знаю, само как-то вышло.

— Действительно, делает… — задумчиво проговорил Ашиан и неожиданно ловко перекинул медальон из одной руки в другую.

Голубые камни сверкнули, скрылись с глаз, а затем снова поймали магический свет своими гранями, на миг будто бы вспыхнув внутренним огнем. Мне снова потребовалось усилие, чтобы сохранить невозмутимую неподвижность.

— Откуда он у вас, лорд Ашиан? — внезапно спросил лорд Тиор. А затем холодно добавил: — Я не припоминаю, чтобы мне поступал запрос на изъятие из хранилища артефакта данного типа.

— Верно, потому что я его не отправлял, — вопреки моим ожиданиям, в голосе Ашиана не было издевки. Лишь нотка иронии и опасная вкрадчивость. — Потому что этот артефакт я обнаружил в доме моего покойного внучатого племянника. Килиреад Иссин Тар, возможно, помните его.

— Помню, — сухо ответил глава рода Суар. — Он был жрецом.

— Верно. А еще он обладал гибким и пытливым умом и склонностью к коллекционированию… самых разных вещей. Я не особенно интересовался тем, что находилось его коллекции…

Еще бы. Сменные глаза ему без надобности.

— Килиру — тоже, — со смешком добавил Альд.

—…но когда после трагической гибели моего бедного правнука было решено осмотреть дом, в результате был найден Килиреад… Точнее — то, что от него осталось. Сами понимаете мое… удивление…

Ашиан замолчал, и воцарившаяся тишина показалась мне зловещей.

— Вы все еще не объяснили происхождение артефакта, лорд Ашиан, — глава рода Суар был непреклонен.

— Однако… — растерянно пробормотал Альд.

Я же уловила его удивление с ноткой… уважения, что ли. И неясно, что вызвало такую реакцию — настойчивость лорда Тиора или то, что Ашиана сильнее задела гибель молодого паренька, чем довольно могущественного лича и жреца Суртаза. Впрочем, это было красноречивым доводом в пользу вывода, что Килира не особенно любила даже его собственная родня.

— Не объяснил, — спокойно признал глава рода Тар, — но это была предыстория ответа на ваш вопрос, Тиор. Сам же ответ прост — я нашел этот артефакт в комнате с останками своего внучатого племянника. И мало того, Килиреад был упокоен с его помощью. Артефакт сохранил отпечаток его души.

— Хм… — видимо, ответ Ашиана удивил лорда Тиора, — позволите осмотреть?

Несколько секунд лич не отвечал, будто бы что-то про себя обдумывая, а затем молча склонился к другой стороне своей кушетки и протянул амулет.

Глава рода Суар бережно принял медальон в свои руки и поднес к зеленоватым глазницам. Ашиан так и остался сидеть вполоборота к нему и, казалось, на некоторое время потерял ко мне интерес. И это меня более, чем устраивало.

— Очень интересно… — протянул лорд Тиор. — Двухкратное расщепление…

— Трехкратное на самом деле, — прервал его Ашиан, — тот, кто упокаивал моего внучатого племянника, явно знал, как использовать Последнюю Милость. Судя по отпечатку, убийца вдоволь поиздевался над его душой, прежде чем упокоить. И не только над душой, судя по останкам…