Отважные капитаны. Сборник - Киплинг Редьярд Джозеф - Страница 66

И так далее — до самого конца куплета. Потом из нескольких голосов сложился хор, а там и башмак сигнального мичмана начал отбивать ритм по палубе.

В самый разгар этого маленького концерта к канонерке — вернее, к двум канонеркам — белой и серой, — беззвучно подобрался адмиральский катер. Джадсон приветствовал командующего эскадрой с разукрашенной лентами мандолиной в руках. К вящей радости капитана «Гуадалы» и губернатора затерянной в дебрях провинции, адмирал пробыл на борту до двух часов утра. Он явился туда нежданным гостем, а отбыл гостем почетным, сохранив, впрочем, свой неофициальный статус.

На следующий день Джадсон дал полный отчет о своих похождениях в каюте адмирала и был вынужден весьма долго пережидать шквал адмиральского хохота.

Но гораздо удивительнее звучала другая история — ее поведал мистер Дэвис, встретившись с приятелями в кабачке близ верфи в Саймонтауне. А все потому, что все те же события описывал старший механик, он же машинный техник второго класса, абсолютно несведущий в дипломатии.

Добавлю только, что если моя история, она же история лейтенанта Джадсона, она же история мистера Дэвиса, неправдива, то вы ни за что не увидите в бухте Саймон двухвинтовую плоскодонную канонерку, построенную специально для операций на больших и малых реках, с водоизмещением около двухсот семидесяти тонн и осадкой в пять футов, которая, вопреки флотскому регламенту, несет на своих бортах золотой кант поверх серой уставной краски.

Из этого также следует, что вы невольно поддались другой версии этой уже довольно потрепанной истории, которая, будучи заверена его превосходительством губернатором и доставлена на «Гуадале» в метрополию, удовлетворила амбиции одного великого и славного народа, а заодно спасла тамошнюю монархию от злобного деспотизма, именуемого «республикой». 

В качестве художественной литературы или даже легкого развлекательного чтива книги, подобные той, что я сейчас держу в руках, не годятся. Речь в них идет о живучести, вооружении, циркуляции, оборудовании, машинах и механизмах кораблей британского военно-морского флота, к тому же они изобилуют схемами, разрезами и проекциями. Тевтоны, в точности как и мы, подходят к этим вопросам с языческой тщательностью, московиты ни в чем им не уступают, и лишь галлы, натуры вольнолюбивые и артистичные, порой нарушают все правила, дабы вволю потешить свое тщеславие нравами нынешних британских моряков.

В этом, как мне представляется, неоценимую помощь им порой оказывают чрезмерно ретивые любители. В упомянутом опусе мне не попалось на глаза ничего такого, что свидетельствовало бы о дилетантизме автора, но однажды у меня в руках оказался труд некоего «М. де К.», основанный на беспристрастном описании одного из наших известных крейсеров. Автор, скрывший свое полное имя и ограничившийся инициалами, утверждает, что в нем содержится лишь изложение событий, имевших место в действительности, и ничего более. Действие развивается на протяжении всего двух дней; объем этого труда составляет двадцать семь страниц стандартного шрифта, не считая приложений, а что касается количества восклицательных знаков, то в этом он способен потягаться с любым из романов Дюма.

Я прочитал его самым внимательным образом, начиная с восхитительного пролога — стыд и позор, что наш флот так и не сподобился отыскать в своих рядах офицера, способного сочинить хотя бы страницу лирической прозы, — до яркого, счастливого и пылкого финала. И по первому впечатлению почувствовал себя обманутым. Если вы занимаетесь коллекционированием произведений художественной литературы, надобно иметь в виду, что библиофил подчас целиком и полностью зависит от своего агента.

Словом, я прочитал там, что этот самый «М. де К.» начал свою эпопею с того, что спрятался в одной из шлюпок крейсера ее величества «Архимандрит», пока тот стоял на рейде Фуншала. В интересах своей страны сей персонаж представился португальцем с Мадейры, спасающимся от воинской повинности. Его обнаружили в открытом море в восьмидесяти милях от берега и приставили помощником к коку. В этом нет ничего сверхъестественного и предосудительного, не так ли? Но уже на следующий день, благодаря своим недюжинным талантам и располагающим манерам, он был повышен до «внештатного вестового капитана» — причем эта должность, говоря его собственными словами, «была введена исключительно ради меня одного и предоставила в мое распоряжение беспрецедентные возможности, необычайно полезные для выполнения поставленной передо мной задачи, при выполнении которой одно некстати сказанное слово означало бы для меня окончательную и бесповоротную гибель».

Начиная с этого момента, небо и земля не смогли бы поразить воображение «М. де К.» чудесами, более невероятными, чем те, свидетелем которых он стал. Разумеется, если я правильно перевел его измышления. В конце концов мне стало ясно, что этот самый «М. де К.» — или беспардонный лжец, каких еще не видывал свет, или же...

Знакомых среди офицеров, матросов или морских пехотинцев из экипажа «Архимандрита» у меня не было, но инстинкт подсказывал мне, что я не ошибусь, если куплю билет третьего класса до Плимута.

Необходимыми мне сведениями я разжился у старшего котельного машиниста, двух матросов-артиллеристов и разнорабочего с торпедной фабрики. Они оказались настолько любезны, что наставили меня на путь истинный и привели по захолустным улочкам Девонпорта в таверну, расположенную в пятидесяти ярдах от моря. Мы выпили с хозяином, рыжеволосым здоровяком по имени Том Уэсселз; а когда мои сопровождающие удалились, я спросил у него, не может ли он познакомить меня с каким-нибудь старшиной или уоррент-офицером с «Архимандрита».