Передышка не бывает долгой - Никитин Юрий - Страница 7

Аспард развернулся, зычно крикнул:

– Подать сюда Манмурта!..

Жаба с довольным ворчанием влезла в мешок, поворочалась и затихла, подобрав лапы и свернувшись в комок. Темно, тепло, можно всласть подремать и поспать, пусть конь скачет, а мешок колышется, так сон слаще и комары во сне толще.

Мрак снова вскинул руку, прощаясь, конь довольно ржанул, наконец-то собрались, рванулся с места.

Агни, распушив гриву и хвост, красиво и гордо выметнулся из-под арки городских ворот Барбуса. За спиной остались веселые крики городской стражи. Все любят красивых коней, подумал Мрак, это на коня смотрят и ему кричат, а он что, хоть и тцар, кто тцарами любуется?

Дорога метнулась навстречу, счастливая, что по ней стучат копыта такого красавца, вытянулась услужливо. По обе стороны замелькали деревья, каменные глыбы с указателями. От главной часто ответвляются дорожки поменьше, но все равно с набитой колеей, Барбуссия заселена плотно, народ в достатке, вот в поле над снопами трудятся такие дородные женщины, бедра крутые, широкие, лытки толстые.

Встречный ветер все сильнее, Мрак даже не поморщился, лицо как гранитная скала под напором урагана, потом вспомнил, что тцар должен быть, как усе люди, сгорбился, натянул капюшон до подбородка, так в самом деле вроде бы уютнее, и стал терпеливо ждать, когда вдали покажутся сверкающие золотом крыши дворцов Куябы.

Агни все набирал скорость. Встречный ветер превратился в ураган, пытался вытолкнуть из седла, Мрак пригнулся, дорога под конскими копытами слилась в нечто серое, справа и слева просто подрагивающие зеленые стены.

Ураган внезапно начал стихать, Мрак приподнял голову, зеленые стены превращаются в быстро мелькающие деревья, а далеко на горизонте показалась серая полоска городской стены стольного града Куявии.

Агни еще сбросил скорость, городская стена стремительно расширилась в обе стороны. Широкая дорога повела к массивной башне, такой огромной, что не башня, а целая крепость.

Ворота прямо в башне, такие же массивные и внушающие почтение, будто и не люди выстроили эту громадину. Да и сами ворота создали для великанов, такими раньше, как говорят старики, были все тогдашние люди.

Створки распахнуты, в город со всех сторон гонят стада коров на убой. Люди справа и слева пережидают, пока те пройдут, самые нетерпеливые проскакивают сбоку, рискуя быть потоптанными.

Конь Мрака пошел прямо и уверенно, коровы посторонились, городская стража крепче сжала древки копий, старший бросил ладонь на рукоять меча в расписных ножнах, крикнул грозно, надувая грудь, как петух перед утренним кукареку:

– Эй, подорожный! По какому делу?

Мрак ответил хмуро:

– Не видишь, я один?

Стражник кивнул на дорогу за воротами.

– А там не твоя армия?

Мрак покосился на оборванцев, что алчно присматриваются и к купцам, что выезжают из города с караванами, и ко всем выходящим без охраны.

– Моя, – подтвердил он. – Можешь присоединиться.

Стражи заулыбались, старшой нахмурился, но посмотрел на Мрака, на его огненного коня, сник и даже отступил на шаг.

– Проезжай…

– Ну спасибо, – сказал Мрак насмешливо.

Едва проехал под высокой аркой крепостных ворот, уловил запах гари и аромат жареного мяса. С внутренней стороны каменной стены, ограждающей кольцом город, наспех разбили бойню, режут приведенный из сел скот, колют кабанов и тут же разделывают, большую часть мяса увозят во дворец, оставшееся жарят на месте, откуда сразу разбирают на прилавки лавок вдоль дороги.

Мрак направил коня к тцарскому дворцу, сердце несколько раз тревожно стукнуло, но, когда начала подниматься горечь, он с усилием прижал ее и даже загнал вглыбь, что удивило и обрадовало, молодец, не только справился, но и не дал разрастаться.

На улице народ останавливается и таращит глаза, но опять же больше смотрят на коня, хотя и сам Мрак ничего так, смотрится словно через город двигается огромная глыба темного камня.

Мощь всадника чувствуется, хотя даже конем вроде бы не управляет, тот сам идет рысью в сторону тцарского дворца.

У ворот сада стража отборная, рослые и в блестящих доспехах, даже на сапогах стальные полоски, смотрят настороженно.

Мрак ожидал, что снова начнется хто такой и куда прешь, но один из воинов всмотрелся, вскрикнул:

– Так это же тот… который играл с Кузей!

Второй тоже посмотрел внимательно:

– Ага, вроде бы он. У него еще жаба была такой толстая…

За спиной Мрака в мешке началось шевеление, Хрюндя высунула голову.

Страж прокричал в восторге:

– Это она!..

Мрак осведомился угрюмо:

– А мне с нею можно?

Страж беспечно махнул рукой.

– Конечно!.. Ее Хрюндик зовут?.. С нею все можно!

Ворота поспешно распахнули, Мрак пустил коня по широкой, вымощенной розовым камнем дорожке, по обе стороны ухоженные деревья с растопыренными ветвями, некоторые в цвету, им забыли сказать, что весна давно позади, роскошный кустарник тоже в цвету, и клумбы, клумбы, вот Хрюндя им покажет, что такое клумбы на нужном месте.

На том конце дороги сам величественный дворец, у ступеней суетятся богато одетые дворцовые слуги, принимают гостей, коней хватают под уздцы и уводят в сторону конюшен.

К Мраку выбежал один из помощников управителя, как он подумал, на лице уже заготовлена приветливая улыбка, но, когда всмотрелся во всадника на таком роскошном коне, рот растянулся до ушей.

– О, так это сам тцар Яфегерд?.. Ваше Величество, мы счастливы вас видеть!.. А Хрюндя с вами?

Мрак кивнул на мешок за своей спиной.

– Со мной.

– Она хорошо себя чувствует? – спросил хозяйственник обеспокоенно. – Всегда такая веселая… Скажите, что ей приготовить, я распоряжусь на кухне.

– Спасибо, – ответил Мрак. – Заодно и меня покормят, надеюсь.

Тот заулыбался, воскликнул:

– Позвольте, сразу укажу палаты, где вас велено разместить? Меня зовут Билык, я один из доверенных советников тцарицы Светланы Золотоволосой, я рад служить вам.

– Показуй, – разрешил Мрак. – Чудно, что тебя послали встречать такого незнатного тцара.

Слуга заторопился впереди, чуть не бежит, толстый и грузный, Мрак из жалости чуть придержал коня, так приблизились к небольшому двухэтажному терему справа от дворца, добротному, из толстых бревен, над крыльцом навес от дождя и солнца.

Билык сказал чуточку виновато:

– В большом дворце разместят тцаров Артании, Славии и Вантита со своими слугами, контов велено поселить на это время в домах богатых купцов и горожан.

Мрак буркнул:

– А почему меня здесь?

Тот потупился, пояснил, глядя себе под ноги:

– Вы не конт, а тцар, но, говорят, уж простите великодушно, ваша Барбуссия такая махонькая, что нельзя…

– Понятно, – прервал Мрак. – Негоже мыше делить комнату с медведями. Но так даже лучше.

Билык воскликнул:

– Конечно! Ваши окна прямо на горницу с девками-тонкопряхами, рядом за стенкой женская баня, а окна там не завешены. А с той стороны вашего терема окна на дорогу и дворцовые ворота! Всегда видно, кто входит, кто зачем-то выходит!

Мрак кивнул.

– И это тоже.

Сад здесь вполне, мелькнула мысль. Вон сколько деревьев, густые кусты с цветами, а клумбы, клумбы… Будет где Хрюнде побегать, с Кузей поиграть, а ему отсюда легче, буде возжелает, выскользнуть погулять… ночью.

Из дома выскочил еще один толстяк, сразу охватил Мрака быстрым оценивающим взглядом, заулыбался, поклонился очень уж низко, спина ж не переломится, а человеку приятно, сказал льстиво:

– Ваше Величество! Только-только закончил расставлять для вас мебель и всякие там лавки и столы. Постель в горнице, если вы с дороги отдохнуть изволите… А Хрюнде отдельные комнаты, одна для игр, другая под спальню, третья для…

Мрак прервал:

– Да не суетись так. Ты хоть и толстый, но шустрый, как суслик, сработаемся. Не надо Хрюнде никакие палаты, она любит с нами. Тебя как кличут?

– Сечкин, ваше Величество. Это честь, Ваше Величество, принимать такого высокого гостя!