Прогрессор поневоле (СИ) - Распопов Дмитрий Викторович - Страница 1

28-й год; 14-й год, 22-й день первого месяца сезона ахет

Настроение и так бывшее плохим, при виде раненных, которые попали под обстрел лучников стало ещё хуже. Вот уже несколько недель, как мы безрезультатно стояли лагерем возле города Дебод, без единого шанса взять его просто так. Стены города, который хоть и был по населению значительно меньше, чем первые два, которые сдались нам почти без боя, всё равно были слишком высоки для того, чтобы их взять с наскока. А одна из попыток взять его с помощью штурмовых лестниц закончилась двумя десятками убитых и больше сотней раненных. Повторять второй раз такой же штурм я не решился. Всё что я мог сейчас делать, это разъездами колесниц и патрулями лодок на реке не давать поставлять припасы в город, а также вести разведку, чтобы с трёх других соседних городов им на помощь не пришло пополнение.

Кроме этого, дополнительной головной болью был разлив Нила, который в этой местности начался раньше, чем в Фивах, оно и было понятно почему, ведь половодье шло с юга на север, так что разлившийся Нил был серьёзной проблемой, ещё больше усложнившей наши дела.

— Мой царь, — к моей колеснице подъехал Менхеперресенеб.

Я повернул голову в его сторону.

— Поймали двух городских, которые хотели ночью проникнуть мимо нас в соседний город.

— Что говорят? — по его виду я понял, что их разговорили.

— Население Дебода спокойно, — он расстроено пожал плечами, — запасов еды много, уровень воды в городских колодцах большой, так что им не о чем переживать.

— Спросил их, что говорят в городе насчёт моего предложения? Я готов снизить размер выкупа, если они сдадутся.

— Они простые гонцы мой царь, — Менхеперресенеб вздохнул, — но да, я спросил. В народе большая уверенность, что мы уберёмся от стен города уже скоро. Ведь наши собственные припасы оставляют желать лучшего.

Я отвернулся от него и снова стал смотреть на город, живущей своей жизнью. Со стен часто неслись оскорбления в наш адрес, голоса кричащих, подхваченные ветром, доносились до нас и были прекрасно слышны воинам, сидящим у шатров в окопанном рвом и окружённым не сильно частым частоколом из заточенных и обожжённых стволов акаций. Всё, что было поблизости из доступного дерева.

— Сам что думаешь Менхеперресенеб? — снова я повернулся к главе разведки.

Он остро посмотрел на меня и осторожно ответил.

— Если не произойдёт какого-то чуда мой царь, боюсь у нас недостаточно сил взять этот город, как впрочем и три следующих.

— Что ты подразумеваешь под чудом? — удивился я.

— Ну, — тут он смутился, — нечто такое, как было в нашем первом бою, когда мы победили превосходящего в несколько раз противника.

— Что бы ты сделал сейчас на моём месте? — спросил я его, видя, как наши возницы делают вид, что не прислушиваются к разговору.

— Вернулся бы обратно в поместье, набрал ещё войска и когда крестьяне будут вынуждены выходить сеять пшеницу и ячмень, вернуться сюда обратно, мой царь, — честно ответил Менхеперресенеб, — ну и конечно, перед отходом сжёг бы все близлежащие поселения, а людей оттуда угнал в рабство и продал их на фиванском базаре, чтобы пополнить казну.

Я задумался.

— «Оно конечно всё хорошо, — мысли метались в моей голове, предлагая различные варианты, — вот только такой поступок для всех вокруг будет означать, что я обычный человек, не бог и нового чуда не случилось».

Насколько это было опасно, что меня больше не будут ассоциировать с богом, я прекрасно понимал. Достаточно будет несколько неудач, парочки сомнений и вот уже те, кто нужно задумается, а нужно ли служить такому богу, который действует так же, как и простой человек. Я сам себя загнал в подобную ловушку, назвавшись высшим существом.

— «И что делать? — задал я себе вопрос».

Ответов было несколько, но все они мне не нравились, поскольку были крайне кровавыми. Вполне в духе Средневековья, но после недавнего убийства племянника Менхеперресенеба, я не сильно хотел проливать ещё больше крови. Это и сдерживало меня от того, чтобы принимать более решительные планы по захвату города.

— На сколько нам ещё хватит провизии? — спросил я у Иамунеджеха, подъехавшего к нам вместе с Ментуиуи.

— С подчинённых городов нам её постоянно подвозят, но они, видя, что мы не достигаем успеха, — тут лицо Иамунеджеха перекосилось, — могут подумать мой царь, не поспешили ли они со сдачей своих городов.

Он был тоже прав, поскольку караваны становились оттуда всё меньше, градоначальники явственно видели, что мы застряли на месте. Они сейчас легко могли прекратить поставки и снова закрыть ворота перед нами, что делать тогда, я себе слабо представлял.

— Ладно, пусть твои разведчики Менхеперресенеб ещё раз проедутся на один дневной переход вперёд, — тяжело вздохнул я, колеблясь принимать более жестокие решения, которые приходили мне сейчас на ум.

— Мой царь, можно задать вопрос? — неожиданно глава войска обратился ко мне с просьбой.

— Да, конечно.

— Я вижу, что у Его величества есть решение, — он покачал головой, — почему он тогда колеблется?

— Отвечу честно Ментуиуи, — я прямо посмотрел на всех своих военачальников, — мне страшно.

— Твоё величество? — сильно удивился он, — почему?

— Многие умрут. Очень многие.

— И что? — Ментуиуи заинтересованно посмотрел на меня, — все воины готовы к смерти, их товарищи позаботятся об их телах, чтобы каждый нашёл себе убежище в загробном мире.

— Отправьте разведку, — прервал я разговор, поворачиваясь лицом к городу.

— Да мой царь, — низко поклонился Менхеперресенеб и поехал отдавать нужные приказы.

Я увидел, как Меримаат тоже косится на меня, но старательно делает вид, что его тут якобы нет.

— Говори уже, — вздохнул я.

— Не хотелось бы встревать в царские дела, — смутился он.

— Ты был другом Менхеперра, — устало взмахнул я рукой, — говори и не действуй мне на нервы.

— Никто после твоей первой победы Твоё величество не усомнится в твоих силах, — попытался успокоить меня он, — взять такими маленькими силами этот город и правда вне человеческих возможностей.

— А если не человеческих? — я понял его оговорку.

Парень смутился, но повторил слова Менхеперресенеба.

— Тогда нам и правда нужно очередное чудо, мой царь.

Мы замолчали и я приказал править колесницу в лагерь. Вчера под большой охраной я отправил обратно в поместье всех своих наложниц, вместе с большей частью выкупа, так что Менхеперресенеб и Меримаат были правы. Войск и главное колесниц у нас теперь стало даже меньше, чем было в начале похода. Не говорить же о том, что чуть больше тысячи чернокожих новобранцев, которых ещё учить и учить, сильно нас усилили.

Вечером по тревоге лагерь подняли прибывшие разведчики Менхеперресенеба. Одеваясь и выбегая наружу, я первым увидел сначала их лошадей по легко узнаваемым попонам, затем сам Менхеперресенеб подъехал и спрыгнув с колесницы, низко мне поклонившись.

— Мой царь.

— Что случилось? — я огляделся кругом, видя, как центурионы строят легион.

— В Дебод прибыло подкрепление, мой царь, — сухо ответил он, — тысяча воинов сейчас входят в его ворота.

— Это всё, что прибыло? — нахмурился я.

— К сожалению нет мой царь, ещё пять тысяч двигаются сейчас в нашу сторону и будут здесь через пару дней.

— Решили, что им по силам будет откинуть нас после ухода каравана с ценностями и части войска, — сразу понял я.

Менхеперресенеб промолчал, да что говорить и так было всё понятно.

— Отдохните, завтра для вас будет работа, — нахмурился я.

— Да мой царь, — поклонился он и вернулся к своей колеснице.

Через полчаса, видя, что прибывшее передовое войско не предпринимает попыток напасть на нас, а лишь полностью втянулось в город, который сразу закрыл ворота за ним, Ментуиуи дал приказ отбоя. Воины стали возвращаться по своим местам, а военачальник появился передо мной словно тень. Он явно ждал от меня приказов, ведь главным в походе был я.