История Мадлен (СИ) - Ром Полина - Страница 19

– Сынок, ты должен благодарить мадмуазель Мадлен, она спасет нас!

– Я еще не заслужила благодарности! – возразила я, но Пьер, поддержал жену:

– У вас все получится. Мы будем всей семьей молиться за вас.

Работа закипела. Вся наша небольшая команда была заинтересована в успехе. Нас подгоняло желание выжить в тех обстоятельствах, которые уготовила нам судьба и все трудились не покладая рук.

В первые два дня Пьер обошел нескольких людей, с которыми работал на мануфактурщика. Как он объяснил: “Это самые надёжные, их уговаривать не нужно”

Для верности я переговорила с каждым и никто не вызвал у меня сомнений, это были честные трудяги, которые действительно желали работать.

Три человека занялись помещением, которое нуждалось если не в капитальном, но в достаточно серьёзном ремонте. Среди них, на моё счастье оказался хороший мастер по имени Виктор, который взялся осмотреть и отладить станки.

С их арендой тоже проблем не возникло – Пьер взял на себя весь процесс, за исключением подписания договора и я с благодарностью согласилась, почувствовав, наконец, что у меня есть опора.

Силва занималась организацией и подбором женской части персонала, а Тео хватался за всё подряд, стараясь помочь всем.

Поэтому, не смотря на то, что работы у меня стало в разы больше, я чувствовала небывалый прилив энергии.

– Мадемуазель Мадлен, вы прямо расцвели, – рассмеялась Роза Бертен, которая заехала полюбопытствовать, как у меня продвигаются дела. Ну и чтобы удостовериться, что её денежки не канут вместе со мной, если я не потяну этот грандиозный проект.

По её лицу я видела, что она впечатлилась размахом дела и слаженностью, с которой трудились в моих новых мастерских рабочие. Уже было видно, что ремонт подходит к концу, помещения были светленькие и чистые, в прозрачные окна билось солнце.

Конечно, я старалась, чтобы всё выглядело современно. Выражаясь языком моего времени, рабочие цеха смотрелись очень продвинуто.

– Мадам Бертен, я стараюсь вкладывать сюда душу и много-много труда, – искренне сказала я, – вам ли не знать, что это залог успеха!

Роза выглядела польщенной. Как и все творческие люди, она была чувствительна к похвале и комплиментам.

-Мадемуазель Мадлен!

Послышался взволнованный голос Катрин, которая не решалась подойти, однако знаками пыталась что-то показать. Мы с Розой двинулись к ней, а я в двух словах рассказала историю этой дружной порядочной семьи.

Мадам Бертен погрустнела.

-Да, мадемуазель Мадлен, такие вещи случаются. И многим приходится уступать грубым домогательствам тех, кто сильнее и могущественней. Этой семье посчастливилось встретить вас, храни Господь их всех.

Мадам Бертен действительно понимала проблемы семьи маленького Тео. Так что её слова небыли наигранны или брезгливы. Она, как и каждая успешная женщина, поднявшаяся из низов, безусловно, не единожды сталкивалась с подобным лично. Сейчас её, конечно, надежно охранял статус личной модистки королевы, но добиралась она до него через тернии и большой труд.

В этот момент мы подошли к ткацкому станку, который закончил налаживать Виктор. Катрин стояла за ним, по всей видимости, собираясь сделать пробный запуск.

Разноцветные бобины с нитками были уже заправлены как положено, а раскрасневшаяся девушка, взволнованная присутствием столь знаменитой в Париже особы, держала руку на колесе, которое приводило в движение станок.

Катрин вопросительно посмотрела на меня и я с улыбкой кивнула ей. Девичьи руки замелькали уверенно и профессионально, а мы все, затаив дыхание, смотрели, как волшебным образом из нитяных дорожек появляется плотный жаккардовый рисунок. Все окружающие захлопали.

Представление окончилось и все снова занялись работой.

– Я под впечатлением, мадмуазель Мадлен, – снова выразила своё восхищение проделанным трудом мной мисс Бертен. – Вы большая умница. Я даже удивляюсь, что вы, утонченная и хрупкая девушка, дворянка, способны столько трудиться. Вы добьетесь большого успеха.

С этими словами она уехала, а я вернулась в мастерские, чтобы обсудить полный запуск и открытие, которое было намечено через несколько дней.

С самого начала я попросила отделить мне мою рабочую зону, потому что само собой, большую часть времени мне придется проводить здесь. И сейчас я вошла в небольшой кабинетик, где уже стоял ладно сколоченный стол, потрёпанное кресло и пара табуретов. Ну и полки на стене.

Вспомнился кабинет Розы – весь такой изящный, девочковый и модный. Что ж, у меня пока не было времени гнаться за излишествами, самое необходимое у меня здесь было. Потом обживёмся потихоньку.

Я развернула папку, со своими эскизами, с которыми не расставалась и внимательно изучила те, с которых планировала начать.

Необходимая фурнитура была уже частично закуплена, частично сделана одним из наших умельцев. Закройщицы начнут работать уже завтра – для некоторых работ с кожей никакого специального оборудования не требовалось.

Обернувшись, я увидела Силви и Пьера, оказывается они уже какое-то время стояли у меня за спиной.

– Мадемуазель Мадлен, поужинаете с нами сегодня? – спросил Пьер.

– Спасибо, мои хорошие, сегодня пойду домой. Так устала, что даже есть не хочется. – я улыбнулась им, попрощалась и отправилась добираться домой.

– Мадемуазель! Мадемуазель! – послышался голос моего юного ангела, Тео. – Я провожу вас немного, – запыхавшись проговорил он.

Я согласилась с уточнением, что только совсем немного. Но вообще я рада была поболтать с ним. Подумалось, что, наверное, чем труднее жизнь, тем раньше малыши становятся такими взрослыми, ответственными и заботливыми.

Настроение у Тео было расчудесное. Он развлекал меня своей болтовнёй. А потом вдруг сказал удивлённо:

– А ведь у нас совсем другая жизнь началась, когда мы с вами повстречались, мадемуазель. И не то, что у нас у всех теперь есть работа. Не только это. Мать сильная женщина, но так часто плакала она, когда всё случилось. Катрин не выходила из своего угла, даже приглядывали за ней, как бы чего…- он суеверно замолчал, а потом продолжил:

– Сейчас все улыбаются, правда словно волшебство! Вы ведь тоже хозяйка наша, а все как будто свободные стали.

Я слушала этого малыша, такого рассудительного и чуткого, и мне хотелось смеяться и плакать одновременно. Но, пожалуй, это был один из самых счастливых моментов в моей жизни.

Домой вернулась уже затемно. К тому моменту я все еще не проголодалась и решила сразу лечь спать.

Наутро я, поразмыслив, решила поехать в свои мастерские попозже. Сначала нужно было съездить к Розе – там у меня оставались кое-какие незаконченные дела, которые я обещала выполнить, как только немного освобожусь.

Войдя в ателье, я почувствовала себя птенцом уже другого гнезда, хотя каким уже птенцом — сейчас я и сама была создателем!

Девочки-закройщицы шумно меня приветствовали. Я точно знала, что две из них точно хотели бы перейти за мной на новое место. Но это было совершенно исключено – Роза этого бы точно не поняла.

– Совсем вы нас покинули, мадемуазель Мадлен!

– И дорогу к нам забыли!

Я почувствовала укол совести, хотя что уж тут было такого – жизнь это дорога со своими станциями, полустанками и конечными остановками.

Улыбнувшись каждой, и заверив, что мы будем видеться как можно чаще, я направилась поздороваться с Розой.

Она тепло приветствовала меня и даже встала навстречу.

– Какая приятная неожиданность, мадемуазель.

– Здравствуйте, мадам Бертен. Пришла закончить линию дорожных костюмов, там совсем чуть-чуть осталось.

– Ах, да, посмотрите, я тут продолжила за вами, но не хочу, чтобы потерялся ваш индивидуальный стиль, давайте вместе посмотрим…

Следующие два часа мы провели как раньше – взахлёб обсуждая каждую линию, каждый шов, волан и вытачку. Под нашими карандашами возникало что-то новое, и это так вдохновляло!