Граф Рысев (СИ) - "Леха" - Страница 21

— У нас есть своя армия? — я удивленно посмотрел в его сторону.

— Конечно, — граф усмехнулся. — А как иначе? Не такая большая, как у государя, конечно, но пару тысяч штыков выставить можем. Как вернешься из своей Академии на летние каникулы, мы съездим в гарнизон, если желание есть. Я рад видеть, что ты заинтересованность начал проявлять. Вот так и подумаешь, что, может быть, давно тебе палкой по голове надо было настучать?

— Вот давай как-нибудь без кардинальных мер воспитания обойдемся, — проворчал я, а граф тихонько засмеялся. — Зачем нам армия?

— Мы же в краю прорывов частых живём. На защите этих мест стоим, но с них и кормимся, что уж тут говорить. Первый капитал так точно на монстрах изнанки наши предки сделали. Нам даже далеко за ними ходить не надо. — граф снова усмехнулся, а потом уже серьезно добавил. — Но развиваться лучше всё-таки на изнанке.

— Мне уже сказали. — Мы замолчали, но это было довольно уютное молчание. — Почему мы сидим в темноте?

— Рысь больше ночной хищник. Ты и так всё видишь, а мне и без видения комфортно. — Ответил дед. — Но мы всё-таки люди, и ночью предпочитаем спать, однако темнота никого из Рысевых не смущает. — Он замолчал. — Ты что-нибудь вспомнил?

— Нет, — я покачал головой, но вовремя вспомнил, что дед меня не видит. — Я заполняю пробелы в памяти. Но так ничего и не вспомнил. Мне уже начинает казаться, что и не вспомню. Где мои родители? Они погибли?

— Да при прорыве, — дед вздохнул. — Твой отец был сильным бойцом, да и мать кое что умела. Но вдвоём справиться с тремя монстрами третьего уровня не реально. — Граф замолчал, а потом добавил. — Он защищал её до последнего.

— Да, дела. Хотя, может быть, потому и не помню ни хрена. Просто сам захотел забыть, а тут как раз Свинцов с дубьем подвернулся. — Мне надоело смотреть в таком диапазоне, и я вернул своё обычное зрение.

Сразу же обрушилась темнота. Что бы дед не говорил, но лично мне находится в темноте было не слишком комфортно. Свет надо бы включить. Я ещё в прошлый раз заметил, что в дом вполне себе электричество подведено. Работает, правда, на чём-то вроде генератора на макрах, но мы вполне обеспеченный клан, можем себе это позволить.

Вставать было неохота, но сидеть в темноте, не видя собеседника не хотелось всё больше. Вздохнув, я сел, осторожно свесил ноги с кровати и нащупал пол. Я так себе точно что-нибудь сломаю, вдобавок к голове. Короткая вспышка совершенно необоснованной злости вызвала чувство жара: загорелось лицо и руки. От неожиданности я встал и тут на правой ладони вспыхнул самый настоящий огонёк. Самое интересное, что как только это пламя сформировалось, жар от лица ушёл, словно схлынул, сформироваашись в этот самый огонёк. Он меня не обжигал, и я интуитивно знал, что стоит мне захотеть и сжать покрепче ладонь, как огонь исчезнет.

Пространство вокруг меня осветилось, и я столкнулся с изумленным взглядом привставшего из кресла деда.

— Так, похоже, это не слишком нормально? — тихо спросил я.

— Не то слово, — и дед рухнул в кресло, а я задумался над тем, какого хрена со мной всё-таки происходит?

— Доброе утро, Евгений Фёдорович, — я открыл один глаз и тут же его снова закрыл.

— Аристарх Григорьевич, а вы-то, что здесь делаете? — захотелось накрыть голову подушкой и сделать вид, что ещё сплю, и вообще, я целителю просто привиделся.

— Его сиятельство граф бывает чрезвычайно настойчив, наверняка, когда был помоложе, ни одна дама не могла ему отказать, — брюзгливо проговорил Лебедев. — Но, признаться, на этот раз случаи были действительно любопытные.

— Вот как, и кого же вы лечили, можно узнать? — прятаться было уже поздно, и я сел в постели, поглядывая на целителя.

— Барон Соколов получил весьма интересное ранение руки. Я так понимаю, его укусил какой-то ядовитый монстр. Яд, к счастью, не успел распространиться, но в пределах раны давал удивительный эффект.

— Я надеюсь, вы всё-таки вылечили барона, а не оставили его с ядом в ране, чтобы любоваться весьма любопытной кончиной.

— Евгений Фёдорович, за кого вы меня принимаете? Разумеется, я убрал весь яд, затворил рану, и барон уже вполне рукой владеет. — Лебедев открыл свой неизменный саквояж, и принялся в нём копаться, что-то разыскивая.

— Аристарх Григорьевич, я вас принимаю именно за того, кем вы и являетесь, ни больше, ни меньше. — Я повернулся к целителю затылком, и он принялся осматривать уже зажившую рану. — Более того, я просто уверен, что вы сумели выделить заинтересовавший вас яд.

Если я сильно захочу, то смогу найти образец в вашем чудесном саквояже. — Он так резко выпрямился, что дернул меня за волосы. — Ай, осторожнее. Оставить меня без скальпа — это не самое лучшее, что вы можете сейчас сотворить.

— А вы так больше не шутите, Евгений Фёдорович, — пробурчал Лебедев, закончив осмотр. — Память вернулась?

— Нет, — я покачал головой.

— Что же, времени прошло уже достаточно, чтобы это произошло, — он покачал головой. — Похоже, вы останетесь одним из тех, кому не повезло. С другой стороны, вам дан уникальный шанс построить свою жизнь заново, не оглядываясь на ошибки прошлого.

— Какого прошлого? — я закатил глаза. — Мне всего восемнадцать лет.

— Даже в таком возрасте есть прошлое, — Лебедев поднял палец вверх. — Например, только не говорите, что в вашей жизни не было женщин. Я никогда в это не поверю. Сейчас же у вас есть возможность заново составить знакомства и, как знать, может быть, на этот раз сложится то, что ранее не получилось по разным причинам.

— Угу, например, потому, что портрет уже нарисован, — пробормотал я. — Так что с ядом? Вы его забрали?

— Да, — Лебедев вытащил из саквояжа флакончик, заполненный тошнотворным на вид содержимым. Оно напомнило мне то гноевидное содержимое, которое полилось из убитого мною паука, щедро разбавленного подпорченной и уже начавшей расслаиваться кровью. — Вы удовлетворены? Тогда, разрешите мне вас ещё раз полностью осмотреть.

— Да, пожалуйста, — и я послушно открыл рот, показывая язык, когда он попросил меня это сделать.

— Ну, что я могу сказать, если не брать во внимание память, то вы абсолютно здоровый молодой человек. Кроме того, могу с уверенностью сказать, что магический источник стабилен и каналы начали развиваться и заполняться энергией источника. Это очень хорошо. Развитие идёт плавно, не скачкообразно. Думаю, у вас не будет проблемы с контролем своей магии. — Лебедев отнял деревянную трубку от моей спины, разогнувшись. После осмотра головы, он меня быстро осмотрел. А перед этим долго смотрел через какую-то призму, постоянно меняя линзы. И вот сейчас вынес свой вердикт, относительно моего здоровья. — Поэтому, обязательно, держите рядом с собой лекарства, во время нахождения в Академии. Боли могут возникнуть в любой момент. Не занимайтесь глупым геройством, терпя головную боль.

— Хорошо, не буду. — Я кивнул и встал с кровати. — Кстати, а что вы всё-таки будете делать с ядом?

— Изучать! Я достаточно зарабатываю, на жизнь мне хватает, но вот на материалы для исследований — нет. Так что приходится выкручиваться. — Он взял саквояж и направился к двери. — Всего наилучшего, ваше сиятельство, надеюсь, что не увижу вас в ближайшее время.

— И вам интересных больных, Аристарх Григорьевич, — дверь закрылась, и я расхохотался. Всё-таки Лебедев мне больше нравится, чем бесит, это точно.

На стуле висела свежая одежда. Дед расстарался, видать, потому что охотничий домик — это охотничий домик и здесь в спальнях даже шкафов не предусмотрено. Во всяком случае, в моей спальне шкафа точно не было. Я успел надеть трусы и штаны с носками, а также обуться, когда в дверь постучались.

— Войдите, открыто, — крикнул я, беря в руки рубаху.

— Ой, вы не одеты, — Мария сначала вошла, а потом только посмотрела на меня.

Мне удалось быстро надеть злополучную рубаху и запахнуть её на груди, потому что девушка отводила взгляд, но не спешила выходить из комнаты.