Практическая магия - Смит Дебора - Страница 34

• Предыдущая
• 34/79
• Следующая

В тот день, Четвертого июля, когда случилась та страшная гроза, я осталась в “Медвежьем Ручье” одна. Лиза, Артур и все остальные отправились в Тайбервилл на традиционный фестиваль. Горожане отмечали не только День независимости, но и очередную годовщину дня основания города в 1850 году. Папа и его квартиранты всегда арендовали лавки, чтобы продемонстрировать свое искусство. “Художественная галерея фермы “Медвежий Ручей”. Этот написанный отцом красочный плакат всегда возвышался над полосатыми тентами.

Я не поехала с ними, занимаясь работой, из-за которой Освальд все время ворчал, а Лиза с обиженным видом косилась на меня.

– Я собираюсь завести собаку, поэтому мне нужно отгородить задний двор, – объясняла я квартирантам. Но мне хотелось отгородиться от них, и они об этом догадывались.

Я рыла ямы, ставила столбы, снова рыла, опять ставила, с благодарностью принимая усталость, помогающую справиться с отчаянием, таким страшным, что даже от песенки малиновки на глаза наворачивались слезы. Уже несколько недель я мыла, скребла, чистила, переставляла, чтобы дом стал снова похож на дом, но хлопот становилось все больше.

Меня не заботил мой внешний вид. Старенькая хлопчатобумажная юбка и белая футболка служили мне повседневным нарядом. Босиком, с забранными в конский хвост длинными волосами, я принялась прибивать слеги к уже поставленным столбам. Со столбами я еще не закончила, мне просто надоело копать ямы. Потом я планировала натянуть проволоку.

Черные тучи перевалили через горы и постепенно закрыли все небо, где-то вдалеке пророкотал гром. Я вздрогнула. Мне показалось, что воздух как-то неуловимо изменился. В горах о грозах всегда говорят шепотом, наделяя это явление природы особой силой. Во всех рассказах об Аппалачах упоминаются грозы, и это неспроста. Гром и молния разрушают колдовские чары и отпугивают духов.

Но эта гроза казалась мне серьезнее, чем те, что мне приходилось переживать раньше. В воздухе запахло озоном. Он, словно холодное масло, прикасался к моей коже. Я чувствовала тревогу и неуверенность, вбивая длинные гвозди в мягкое дерево. Небо рассекла желтая молния. От раската грома по спине побежали мурашки.

Жирная серая белка пушистым клубком прокатилась по двору. Ее звали Лесси. Она была одной из последних воспитанниц Артура, часто приносившего домой брошенных или потерявшихся детенышей, приручавшего и выкармливавшего их.

Лесси заботилась о двух своих бельчатах, живших в гнезде под стрехами амбара. Я скормила ей немного семечек, которые нашлись в кармане юбки, и Лесси торопливо поскакала к дубам в другом конце двора, чья листва казалась темно-зеленой на фоне грозового неба. Она остановилась перед пастбищем, отделявшим ее от амбара, а потом рванулась к своему дому. Ее пышный серый хвост стелился за ней по траве. Я тысячу раз видела, как подопечные Артура преодолевали это безлесное пространство, и про себя считала секунды, которые им на это требовались. Рекордное время равнялось десяти секундам. Но ветер подталкивал Лесси так, что она могла установить новый рекорд.

Темная тень рухнула с серого неба. Я увидела огромного ястреба за мгновение до того, как его мощные когтистые лапы вонзились в спину Лесси. И в следующее мгновение хищник взмыл вверх, а белка безжизненно повисла в его когтях.

Нет, только не это. Я бросилась из-под дубов на пастбище, кричала и размахивала руками, но лишь заставила пернатого разбойника быстрее скрыться за лесом. Я остановилась, пораженная ужасом, над моей головой сверкала молния. Невероятно. Только этого еще не хватало. Я точно помнила, что во время грозы ястребы не охотятся. В этом жестоком мире каждую секунду кто-то умирал, и я ничего не могла с этим поделать.

Я побежала к амбару. Мне следовало бы заметить, что ветер угрожающе стих, и то, что облака приобрели странные очертания, а молния из желтой сделалась серо-пурпурной, оттенком напоминая синяк. Но я ничего не видела. Я должна была найти детенышей Лесси и перенести их в дом. Артур о них позаботится и не станет винить ястреба в смерти Лесси. Ястребу тоже надо жить. Возможно, у него были птенцы, которых нужно кормить. Матери могут и убить ради собственных детей.

Винить во всем он будет меня.

“Бедная мама-белка. Мне так жаль, так жаль. Я позабочусь о твоих детках. Это я могу сделать”. Мысли путались, но я вошла в амбар, вскарабкалась по старой деревянной лестнице под самую крышу на чердак. Я нашла гнездо с бельчатами, устроенное Лесси в старой корзине для яиц. Они уютно свернулись среди соломы, веточек и листьев. Бельчата уже обросли шерстью и становились очень похожими на свою мать. Я тихонько заговорила с ними:

– Все в порядке. Вы пойдете со мной, малыши.

Они смотрели на меня черными, полными ужаса, глазами-бусинками.

Неожиданно взвыл ветер, сотрясая до основания старый амбар. Это заставило меня взглянуть на черное небо. Я закрыла крышку корзины и повернулась к лестнице, чтобы как можно быстрее спуститься вниз.

Но торнадо выпустил свое длинное узкое жало и выдернул из земли пару массивных тополей примерно в пятидесяти футах от меня. Огромные деревья обрушились на крышу амбара словно гигантские бейсбольные биты. Кровля треснула, подалась, заскрипели гвозди, выдираемые из балок, и железо начало рваться будто бумага. Я вскрикнула и упала на колени на пол чердака, защищая голову руками и закрывая собой корзину с бельчатами.

Я опоздала всего лишь на секунду. Балка ударила меня по голове. Я не потеряла сознания, но перед глазами у меня закружились звезды, и я тихо уткнулась в пол, усеянный соломенной трухой. К тому времени, как я смогла сесть, торнадо унесся прочь. Ветер почти совсем успокоился, тихий дождь барабанил по крыше. Я коснулась пальцами правой щеки, ставшей мокрой от крови, и нащупала громадную шишку под волосами, пульсирующая боль от которой расходилась по всей голове. Я проверила бельчат. Они зарылись поглубже в солому и были в безопасности в своем гнезде. Позавидовав им, я посмотрела на небо сквозь прореху в крыше и зеленую листву рухнувшего тополя. Несколько капель дождя упали мне на голову, причиняя боль, словно маленькие острые камни. Я с трудом встала и на не слушающихся ногах подошла к дыре в крыше, чтобы выглянуть на улицу. Второй тополь упал неподалеку, на пристройку к амбару. Именно там, где теперь громоздились обломки балок и торчали вверх рваные края кровельного железа, прикрытые тополиными ветками, я припарковала свою машину. Моя машина.

Я нашла старую веревку, привязала корзину с белками к поясу и принялась спускаться вниз по шаткой деревянной лестнице. Две последние ступеньки обломились, и я тяжело рухнула на спину. Бельчата остались невредимыми в своей корзине. Они громко верещали, поэтому я отвязала корзину и отставила ее в сторону.

У меня болело все. Голова кружилась, по всему телу струился пот. Я начала хохотать над сумасшедшей жизнью и вдруг разрыдалась. Я оплакивала себя, машину, Артура, папу, бедняжку Лесси и ее осиротевших малышей, давно ушедших Пауэллов, всех тех, кто был вовлечен в круговорот жизни и смерти в “Медвежьем Ручье”. Когда я успокоилась, я закрыла глаза и долго лежала. У меня не осталось сил бороться.

Неожиданно мне в щеку ткнулся холодный собачий нос, и теплый язык лизнул меня в нос. Я открыла глаза. Надо мной стоял незнакомый пес: огромный, уродливый, с покрытой грязью золотистой шерстью. Он вилял хвостом и усердно слизывал кровь с моей правой щеки.

Я поползла назад, пока не ткнулась головой в дверь стойла, и только тогда медленно села. Сил у меня не осталось. Лохматое чудовище радостно последовало за мной, не переставая вилять хвостом.

– Либо ты потерялся, либо кто-то подбросил тебя мне, – мрачно резюмировала я.

Мой новый приятель заметил корзину с бельчатами и принялся обнюхивать ее, негромко повизгивая. Бельчата под крышкой тревожно заверещали.

В раскрытые двери амбара я видела, что дождь хлынул как из ведра, барабаня по остаткам крыши, заглушая все звуки. Пес, не обращая ни на что внимания, продолжал слизывать кровь с моих волос. Я сказала себе, что все это не случайно. Я делала вид, что огораживаю двор ради будущей собаки, и Провидение мне ее послало.

• Предыдущая
• 34/79
• Следующая