Моё грозовое небо (СИ) - Джэки Иоки - Страница 22

– Ты бросаешь её?

– Нет. Но она сделала свой выбор, – Алекс отвернулся, собираясь уйти, но замер, снова услышав голос Карлоса, словно толкнувший его в спину.

– Какого чёрта, мужик? Я думал, ты любишь её.

– Люблю. Больше жизни люблю, – Алекс посмотрел на него через плечо, тяжело выдыхая. – Но в Америке в больнице сейчас лежит наша маленькая дочь. И прежде всего я должен позаботиться о ней. А Мэл я не нужен.

Он горько усмехнулся, скользнул взглядом вверх по лестнице и широким шагом направился в гостиницу, где, быстро переодевшись, кое-как покидал вещи в сумку, расплатился за номер и вызвал такси до аэропорта Сан-Сальвадора.

В машине играла та же песня, что и в маленькой кафешке, где он завтракал в первое утро в этой стране. В голове само собой всплыло название группы – Liberty X. Алекс упёрся лбом в прохладное стекло и попросил водителя выключить радио. Оказывается, дело было не только в словах. Она с самого начала давала ему подсказку о городе, в котором он найдёт и снова потеряет её. Это было невыносимо. Ему хотелось орать во всю силу лёгких и крушить всё, что попадётся под руку. Но крепко зажмурившись, Алекс запретил себе думать обо всём, что произошло за эту неделю, а особенно за последние несколько часов. Мишель. Сейчас была важна только она. А его собственные чувства не имели никакого значения.

– Мэл, что произошло? – услышав её рыдания, Карлос ворвался в квартиру, даже не постучав, и, присев возле неё на корточки, схватил за плечи. – Он ударил тебя? Сделал больно? Что?

– Нет. Нет, – Мэл помотала головой, пытаясь подавить судорожные всхлипы. – Он уезжает… понимаешь… а я…

– А ты отказалась ехать с ним… – он прижал её к себе, поглаживая по волосам в попытке успокоить, и сам облегчённо выдохнул.

– Да… – Мэл расплакалась ещё сильнее.

– Ты же понимаешь, что если бы он мог, то остался бы здесь с тобой?

– От этого не становится легче его отпустить.

– Влюбилась, да?

– Кажется…

– Ох, красотка. Только ты могла такое учудить. Забыть собственного мужа, чтобы влюбиться в него снова, – Карлос сильнее сжал объятия, чувствуя, как постепенно она затихает. А сам сцепил зубы. Слышать, что девушка, которая тебе безумно нравится, окончательно и бесповоротно любит другого, было отвратно, хоть и честно. Теперь он уж точно мог ни на что не надеяться.

Он поднял с пола фотографию, и внутри всё скрутилось. У неё был не только муж, но и дети. Самая настоящая семья. В любой другой ситуации он бы воспользовался шансом склонить её на свою сторону, но не сейчас. Сейчас он чётко осознал, что не имеет на это права.

– Объясни мне тогда, какого хрена ты сидишь на полу и рыдаешь?

– Что? – Мэл даже перестала плакать, удивлённо хлопая глазами.

Карлос мягко отстранил её от себя и усадил на кровать:

– Почему ты не поехала с ним?

– Карлос, я ведь совсем не знаю его. Он приехал, свалил на меня всё это: муж, семья, и что? Думал, что я брошу здесь всё и помчусь за ним неизвестно куда? Как он вообще себе это представлял?

– А теперь давай взглянем на это с другой стороны, – Карлос нежно убрал с её лица растрёпанные волосы, заправляя за ухо рыжую прядь. – Он думал, что ты погибла, три года страдал, но всё равно примчался на край света, оставив своих детей, дом, работу, чтобы найти тебя в чужой стране, только примерно зная, где бы ты могла быть, даже не будучи уверенным, что ты вообще жива. И каким-то чудом просто столкнулся с тобой здесь. Не смотри на меня так, Хорхе мне всё рассказал, – только отмахнулся он от того, как ещё сильнее расширились её глаза. – Так, дальше. Всё это время он пытался рассказать тебе, кто ты, помочь вспомнить твою жизнь, не думая о себе, о том, как ему тяжело от всего этого. И он бы и дальше продолжал это делать, я уверен, но вынужден был уехать, потому что ваша дочь попала в больницу. Твоя, Мэл, дочь попала в больницу. А ты, грубо говоря, просто послала его. Можешь ли ты представить, что он сейчас чувствует? Как ему вот так разрываться между любимым человеком и дочерью? Как сделать этот выбор? А ты даже не попыталась помочь ему. Я не узнаю тебя, Мэл.

– Карлос… – Мэл в ужасе согнулась пополам, пряча лицо в ладонях. Он был прав, конечно, прав. А она, как последняя эгоистка, думала только о себе.

– И ладно, если бы тебе было наплевать. Тогда бы ты не сидела здесь и не плакала навзрыд. Но ты хочешь быть с ним и всё равно остаёшься. Почему? – Карлос ласково погладил её по голове. – Испугалась? Мелестина, которую я знаю, никогда ничего не боялась.

– Вся моя жизнь здесь. Как я всё это оставлю… – прошептала Мэл сквозь тихие всхлипы.

– Оставишь здесь что? Эту маленькую квартирку? Старика Хорхе, который погорюет, но, я уверен, будет только счастлив, если ты наконец найдёшь свой дом и родных? Или меня – парня, который так давно влюблён в тебя, что не может смотреть ни на кого другого, и к которому ты никогда не почувствуешь того же? А если и почувствуешь, что будет с нами, когда ты всё вспомнишь?

И снова он был прав. Она так мечтала найти свой дом, узнать свою семью, а теперь почему-то отказывалась от этого, цепляясь за короткий отрезок времени, длиною в три года. Да, это всё, что у неё было. А решись она уехать, могла бы получить гораздо больше. Но почему-то струсила.

– Как бы я этого ни хотел, но ты не свободна, Жизель Райт. И никогда не будешь, – Карлос приподнял её голову, заставляя посмотреть себе в глаза. – Поэтому я ещё раз тебя спрашиваю: какого хрена ты всё ещё сидишь здесь в этой чёртовой простыни на этой чёртовой кровати?

– Хорошего полёта, сэр, – улыбающаяся сотрудница авиакомпании отдала Алексу паспорт и посадочный билет, и тот кивнул.

– Спасибо.

– И поторопитесь, пожалуйста. Посадка уже заканчивается.

– Да, конечно, – он поправил на плече ремень сумки и обошёл стойку регистрации, направляясь к нужному ему гейту. Больше не было смысла ждать. Он и так дотянул до последнего, всё-таки отчаянно надеясь, что она передумает, но, видимо, напрасно. Обратно домой он тоже полетит один.

– Алекс!

Он резко обернулся, не смея поверить в то, что услышал, а в следующую секунду уже поражённо обнимал Мелестину, на всём ходу влетевшую в его руки.

– Ты не имеешь права, слышишь… – та стукнула его сжатыми кулаками по груди. – Не имеешь права…

Ещё один удар, и Алекс сильнее прижал её к себе, буквально физически ощущая, как с его души падают огромные булыжники, позволяя наконец-то вдохнуть полной грудью.

– Сначала заставить меня влюбиться в себя…

Тихий всхлип потонул в стуке его сердца.

– А потом уехать, оставив меня здесь…

И Мэл снова плакала. Только уже в этих таких внезапно родных руках.

– Ш-ш-ш… лиса… – Алекс положил подбородок на её макушку, зарывшись пальцами в её волосы. – Я больше никуда от тебя не денусь… и никогда не отпущу…

К ним подошёл Карлос, наконец-то нагнавший умчавшуюся вперёд Мэл:

– Я рад, что мы успели. Береги её, ладно?

– Спасибо, – секунду поколебавшись, Алекс протянул ему руку, и тот ответил на рукопожатие. – И извини за…

– Проехали.

Мелестина выпуталась из крепких объятий и обернулась к Карлосу с виноватой улыбкой:

– Прости, что всё так…

– Ничего, красотка, – тот улыбнулся в ответ и поцеловал её в лоб, сразу же отходя на шаг назад. – Просто будь счастлива, а Хорхе я всё объясню.

– Скажи, что я люблю его и обязательно позвоню, как только смогу.

– Сэр, вы летите? Мы ждём только вас, – сотрудница авиакомпании обеспокоено тронула Алекса за плечо.

Тот бросил вопросительный взгляд на Мэл, и она уверенно кивнула, взяв его за руку:

– Да. Мы летим.

– Но нам нужно зарегистрировать ещё одного пассажира, – Алекс переплёл свои пальцы с пальцами Мэл и нежно их сжал.

– Ох, чего же вы тянете? Давайте скорее паспорт.

А через пару минут, попрощавшись с Карлосом, они вдвоём уже бежали по посадочному рукаву к ожидавшему только их самолёту.