Моё грозовое небо (СИ) - Джэки Иоки - Страница 2

– Это точно, – Остин ускорил шаг. – С отцом такие штуки не прокатят. Так что топайте.

– Ты сегодня какая-то бледная, детка, – Хорхе разлил кофе в две большие кружки и протянул одну из них Мелестине, когда та спустилась со второго этажа, где над офисом маленькой лётной компании находилась небольшая квартирка, в которой она жила, сколько себя помнила.

– Плохо спала. Всё время что-то снилось. Да ещё и эта гроза, – она благодарно улыбнулась пожилому мужчине, осторожно делая глоток ароматного напитка. И всё равно обожгла язык. Хорхе всё никак не мог запомнить, что она не может пить такой горячий. Хотя нет, помнить-то он помнил, вот только не понимал и не принимал, как можно пить тёплым то, что априори заваривается почти кипятком.

– Кошмары? – густые брови сошлись на переносице, а совершенно белые усы обеспокоенно шевельнулись.

– Всего понемногу. Как будто на качелях. То просыпалась от страха, то смеялась так, что не хотелось, чтобы это заканчивалось. Невероятно грустно и больно. А потом в один момент меня накрывало чувство безграничного счастья и тепла, – Мелестина задумчиво покрутила кружку в руках. Ночь вообще была очень странной и неспокойной.

– Может, это воспоминания возвращаются?

– Не знаю. Я так и не смогла уловить ни одну картинку. Всё больше ощущения, какие-то цветные пятна.

– Не расстраивайся, Мэл, – Хорхе нежно погладил её по кудрявым волосам. – Я уверен, что когда-нибудь всё вернётся. Ты же помнишь, что сказали врачи. Всё придёт само, когда ты меньше всего будешь этого ожидать.

– Я уже ничего не жду. Столько времени прошло, – Мелестина обречённо вздохнула и по привычке сжала тоненькое колечко, висевшее на цепочке у неё на шее. Единственное, что осталось от прошлой жизни.

Хорхе проследил взглядом за её рукой:

– Я не знаю, что произошло. Но уверен, что на всё есть причина.

Кажется, они уже столько раз об этом разговаривали. Хорхе задавал ей миллион вопросов, пытаясь натолкнуть хоть на какую-то мысль, пробудить хоть какие-то воспоминания. Но всё было тщетно. Мелестина не помнила ничего до того момента, как несколько лет назад очнулась в больнице.

– Ладно, давай не будем об этом. У нас много дел на сегодня. Ни к чему мне все эти мысли. Пора открывать офис. Ребята скоро придут. Да и у нас сегодня записано несколько прыжков. Нужно уложить парашюты и подготовить снаряжение.

Хорхе тепло улыбнулся своей молодой помощнице, которая распушила волосы, словно стряхивая с себя плохое настроение, и направилась к выходу из комнаты персонала. Кажется, ему действительно послали её небеса.

– Так странно. Ты ничего не помнишь о себе, но с лёгкостью управляешься со всеми этими верёвками. Не говоря уже о том, что единицы женщин умеют пилотировать самолёт.

Мелестина только пожала плечами:

– Видимо, когда-то это было как-то связано с моей жизнью. И я рада, что хоть что-то не изменилось.

– Привет, пап, – проводив Эшли до машины, Даниэль вошёл в дом. Счастливая улыбка всё не сходила с его лица. Эта ночь была гораздо лучше, чем он мог от неё ожидать.

– Привет, – посмотрев на сына, Алекс удовлетворённо кивнул сам себе и вернулся к своему занятию, сосредоточенно перебирая музыкальные диски, сидя прямо на полу большой гостиной. Он был рад, что, по крайней мере, у его детей всё хорошо. Полчаса назад звонила Мишель и в красках рассказывала ему, как они с близнецами проводят каникулы. И хоть он и позволил себе немного покричать на дочь за ночной побег из дома, но Алекс глубоко ценил, что она всё-таки не стала скрывать это от него.

– Что ты делаешь? – Даниэль с любопытством посмотрел на раскиданные по полу пластиковые коробочки.

– У меня всю ночь крутится в голове одна песня, но я никак не могу её вспомнить. Вот пытаюсь найти.

– Что за песня? Может, я смогу помочь?

– Я не помню ни текст, ни название. Так что это будет проблематично, – откинув очередной музыкальный сборник, Алекс устало провёл руками по волосам.

– Тогда, может, и смысла нет копаться во всём этом старье?

– Мне кажется, я не успокоюсь, пока не найду её. Она как назойливая муха в голове. К тому же я чувствую, что это очень важно. И как-то связано с Жизель.

– С мамой? – Даниэль удивлённо вскинул брови, усаживаясь на диван. Они практически никогда не говорили о ней. Слишком больно было вспоминать. И тем необычнее было то, что отец упомянул её имя сразу после того, как та ему приснилась. – Я… Я видел её сегодня…

Потянувшись к стоящей рядом большой коробке с дисками, Алекс замер и поднял вопросительный взгляд на сына.

– Во сне. Такая красивая… – и Даниэль рассказал о том, что ему снилось.

– Видимо, мы оба слишком много думали о ней вчера… – Алекс на мгновение сжал губы в тонкую полоску, а потом горько улыбнулся сыну. – Но я рад, что твои воспоминания о Жизель счастливые.

– Привет. Не ожидал тебя здесь увидеть, – подполковник Коллинз поднял голову на звук открывшейся двери, когда Алекс бурей влетел в его рабочий кабинет. – Как тебя вообще сюда пустили?

– По старой памяти, – съязвил тот, встав перед столом друга, и, буравя его хмурым взглядом, скрестил руки на груди. – Мне нужны документы и записи с бортовых камер.

– А поподробнее? – Крис снова удивлённо поднял глаза, отрываясь от проверки работ студентов, над которыми сидел уже несколько часов. Он терпеть не мог этим заниматься, но кто-то же должен был.

– Та операция, в которой… – голос Алекса слегка дрогнул, но в следующий момент он собрался и уже твёрдо продолжил: – В которой погибла Жизель.

Закрыв и отложив тетрадь, Коллинз сцепил руки замком на столе:

– Зачем тебе это?

– Я хочу всё проверить сам.

– Алекс… – он тяжело вздохнул, с сожалением смотря на друга. Они три года не касались этой темы, и он думал, что Алекс отпустил, смог пережить это и двигается дальше. – Я просмотрел всё несколько раз ещё тогда. И я знаю, что видел.

– Вы были в критической ситуации. Ты мог чего-то не заметить, – Алекс готов был хвататься за любую соломинку.

– Почему сейчас? – поняв, что он настроен решительно, Коллинз встал, направляясь к выходу из кабинета, и Алекс двинулся за ним.

– То, что я скажу тебе, прозвучит как бред. И ты знаешь, я никогда не верил во все эти странные штуки. Но я больше не могу это игнорировать. Она начала мне сниться. Уже неделю. Каждую ночь. Просит найти её. И не только мне. Даниэль тоже видел её несколько раз. Хоть и в более радужном свете. Это всё не может быть просто так.

Подполковник задумался. Они вдвоём шли по узкому коридору в сторону архива, а каждый чёткий и выверенный шаг отдавался гулким эхом.

– Райт, это действительно звучит как бред.

– Ты не дал мне всё проверить тогда, не мешай сделать это сейчас, – слегка повернув голову, Алекс нахмурился на друга. – Пока, я надеюсь, ещё не слишком поздно.

– Как скажешь, – открыв ключом дверь в большое помещение, Коллинз осмотрел многочисленные ящики с буквенными и цифровыми обозначениями, расположенные в несколько рядов, и вынул из одного из них толстую папку. – Если ты хочешь мучить себя и дальше, какое я имею право тебе мешать. Хотя… Наверное, на твоём месте я бы тоже не смог оставить всё как есть.

– Я могу забрать её домой? – Алекс протянул руку за папкой, но подполковник отрицательно покачал головой, выталкивая его из помещения.

– Нет. Ты знаешь правила. А с тем, что ты здесь уже не работаешь – даже видеть это не должен, – он захлопнул за ними дверь и с лязгающим звуком провернул ключ, снова запирая архив. – Пошли в мой кабинет. Там нам никто не помешает.

– Алекс, мы сидим над этим уже семь часов. Если ты до сих пор ничего не увидел, то и не увидишь, – Коллинз откинулся на спинку стула и надавил пальцами на уставшие глаза. Они уже в сотый раз пересматривали запись с задней камеры его истребителя, и самолёт Жизель на их глазах взрывался снова и снова, исчезая в красно-оранжевых всполохах.