Я тебя испорчу, Майор (СИ) - Абдулова Мария - Страница 35

Чёртов Майор! Р-р-р!

Нет, конечно, Трофимова прекрасно понимала, что уговор дороже денег и по большому счёту беситься и выходить из себя она права не имела, но… Это же надо было так… Так… Так лохануться! Допустить мысль, что возможно изначальных договорённостей Мистеру-сначала-трахнемся-потом-расстанемся мало и он захочет их изменить. Придумать то, чего между ними и отродясь не было и, самое главное, в это же поверить! Ну, не идиотка ли? Ещё и Синеглазый хорош! Забота, цветочки, ласковые словечки… Девушка может быть и не реагировала так бурно, если бы этого всего не было! Если бы он не смотрел на неё, будто сожрать хочет! Если бы не вёл себя так, словно она действительно для него значит больше, чем перепих по договору!

И дело было не в том, что её, грубо говоря, бросили, хотя, конечно, в этом тоже, ведь всё же зачастую Катя прощалась со своими ухажёрами первой, а в том, что Саша опять нацепил на себя маску неприступного пай-мальчика, хотя ещё несколько часов назад вытворял с ней в кровати такое, что у девушки до сих пор попа горела и ноги немного подкашивались.

— Ты, Майор, либо крестик сними, либо трусы надень, — бурчала себе под нос она, открывая подъездную дверь. — А то сначала "ты меня с ума сводишь", а потом "семья и работа"… Не пора ли уже определиться?

Лифт на удивление оказался на первом этаже и через несколько секунд Трофимова уже возилась с замком своей квартиры. Папа встретил её в прихожей с кружкой чая в руке и приветливой улыбкой. От него, такого домашнего и родного, на душе сразу стало немного легче и девушка, с грустью вздохнув, прижалась к его груди, как делала в детстве, в поисках тепла, защиты и любви.

— Привет, доча. Чего такая смурная? Что-то случилось? — мгновенно почувствовав её плохое настроение, спросил мужчина.

— Ничего не случилось. Всё в порядке, просто устала немного.

— Устанешь тут. Всю ночь непонятно где шляться… Как хоть погуляла-то?

— Лучше бы дома осталась, — честно ответила Катя и отстранилась, чтобы снять босоножки.

Сергей Иванович помолчал, наблюдая за ней, а потом решил всё-таки подключить к разговору свои следовательские привычки и отцовское любопытство.

— Ты точно с подругой гуляла?

— А ты точно хочешь об этом знать?

Папа задумался, сделал глоток чая и отрицательно качнул головой.

— Скорее нет, чем да.

— Ну, вот и ладненько, — хмыкнула она и, подхватив отца под локоть, направилась вглубь квартиры.

— Но с тобой же точно всё хорошо, Кать? Никому ничего болтающееся оторвать не нужно?

Теперь задумалась девушка. Соблазн согласиться и показать на Соловьёва пальчиком был велик, но Катя к таким методам никогда не прибегала и, надеялась, что не прибегнет и в будущем. Поэтому лишь чмокнула родителя в щёку и покачала головой.

— Не нужно. Пусть всё у всех остаётся на своих местах, а мы с тобой позавтракаем. Блинчиков хочешь?

— Конечно! Ещё спрашиваешь!

А ты, Майор, катись своей дорогой и назад не оглядывайся. Играй в паиньку сколько влезет. На тебе свет клином не сошёлся, ясно?!

— … Сильно не заигрывайся в правильного мальчика, ладно? Может, тогда и жить станет легче. Пока-пока.

Отчитав его, как несмышлёного юнца, Барби вышла из машины и, покачивая бёдрами, направилась в сторону своего дома, оставив после себя аромат клубники и ощущение мягких губ на щеке. Или это уже он насквозь пропитался её запахом и теперь везде чувствовал только его? Ведь на заднем сидении лежали цветы, которые наверняка должны чем-то пахнуть. Должна пахнуть кондиционером для белья и его рубашка, наспех найденная в куче чистой, ещё неглаженной одежды. Должно же быть многое, кроме дочки шефа. Так почему Саша ничего вокруг не замечает? Почему, бл*ть, бесится на ровном месте? И, самое главное, из-за чего? Из-за её слов, некрасивого прощания или… Или из-за того, что прощаться пришлось в принципе?

Мужчина глухо выругался и, взглянув на угол здания, за которым скрылась девушка, выехал на проезжую часть. Нужно было столько всего сделать, а он тут сидит, копается в том, чего и не было даже. В первую очередь избавиться от цветов, чтобы глаза не мозолили. Во вторую — настроиться на разговор с семьёй. В третью — не принимать Катины слова близко к сердцу. В четвёртую — не прокручивать мысленно их разговор раз за разом. Всё равно это не имеет никакого смысла, точка поставлена и пути назад нет.

Догадывался ли Саша о том, куда именно их приведёт вчерашнее свидание и его решение привезти Барби к себе домой? Если бы! Майор просто шёл в ресторан с девушкой, с которой его связывали договорённости о сексе, просто купил цветы, решив, что Катя, недавно оправившаяся от болезни, будет им рада и просто охренел, когда увидел напротив неё блондинистого щегла в брюках с подворотами, лапающего Трофимову не только взглядом, но и своими тощенькими ручонками. Не то, чтобы в нём мгновенно проснулась ревность, на дочку шефа всегда пялились (на неё, вообще, невозможно не пялиться), строили глазки и сворачивали шеи, чтобы посмотреть ей вслед, но одно дело раздевать глазами, хотя, конечно, это тоже не есть хорошо, а совсем другое вот так хватать за руки, когда она очевидно этого не хочет. Благо, что сопляк понятливый оказался, свалил сразу, и играть мышцами не пришлось. Зато потом пришлось подбирать слюни, когда девушка для начала продемонстрировала ему свои превосходные навыки флирта, а после всю себя. Чем дольше они общались, тем больше Соловьёв убеждался, что на ней даже мешок из-под картошки будет смотреться, как дизайнерский наряд, но это платье… Этот экстремальный разрез на подоле… Чтоб его! Разве можно такое безобразие надевать? Он же как увидел, чуть не разложил её прямо там, в машине, на парковке у ресторана. А ей весело. Ей видеть, как взрослый мужик из-за неё плывёт, в кайф.

В тот момент его перекрыло так, как давно не перекрывало. Даже тот факт, что шеф вернулся раньше из командировки и вместо Катиной квартиры пришлось искать другое место, Сашу тогда не особо расстроил. Хотелось эту сумасшедшую девчонку сильно и немедленно. Только не в номере гостиницы или отеля, где появление майора юстиции из областного следственного управления под ручку с молодой девицей точно не останется незамеченным, и не в сомнительных квартирах, сдающихся посуточно, и не у друзей, для которых его связь с дочкой начальства стала бы полной неожиданностью.

Не то, чтобы они с Трофимовой сильно скрывались и прятались по углам, но репутацию друг друга старались лишний раз риску не подвергать. Поэтому вариант поехать к себе домой мужчине показался самым логичным. По его расчётам это решение не могло привести к чему-то плохому, так как мама с детьми обещали вернуться только после выходных, Барби, судя по знакомой пелене возбуждения во взгляде, то, куда он её везёт, не волновало, а сам Соловьёв едва сдерживался от того, чтобы не свернуть на обочину, плюнуть на приличия и пересадить Трофимову к себе на колени, чтобы проверить есть ли всё-таки у неё что-то под платьем или нет.

Здравый смысл трубил на затворках сознания о тревоге и требовал остановиться пока не поздно, потому что Александр по своему желанию тащил любовницу туда, где не ступала женская нога, кроме матери, дочки и бывшей жены, но возбуждение, соблазнительные бёдра, мелькающие в разрезе платья, приоткрытые пухлые губки выкрутили его громкость на минимум. А потом, дома, мозги отключились окончательно. Минет, стринги, Катя, балансирующая на грани оргазма, её розовые от шлепков ягодицы…

Как в такой ситуации трезво мыслить? Как сохранить самообладание? Как не потерять голову? Он знал как распутывать самые сложные, на первый взгляд кажущиеся бесперспективными, дела, общаться с авторитетами и членами преступного сообщества, носящими ранг поменьше, и бороться за справедливость, но о том, как держать себя в руках, когда под ним так эротично стонала, извивалась и отзывалась на каждое его прикосновение дочь шефа, даже не догадывался. К такому в академии и на работе в органах не готовили. Как и не готовили к тому, как реагировать на внезапное возвращение родных с отпуска.