1910-я параллель: Охотники на попаданцев (СИ) - Осипов Игорь - Страница 27

Я резко выпрямился и со всех ног помчался обратно, стремясь как можно быстрее попасть к барону, плевав на приличия и надеясь только на то, что он на своём обычном месте. Конечно, следовало сообщить об убийстве в полицию, но терять драгоценные минуты и секунды было непростительной роскошью.

Мимо промелькнули трамвайные пути, дома и недоумевающие люди. Я то бежал, то переходил на быстрый шаг, чтоб перевести дыхание. Мешающую шляпу сжимал в руке, а трость держал за середину параллельно земле.

Нет, паники не было. Рассудок был холоден и пытался просчитывать варианты событий, но все сводилось к двум вещам — целенаправленному проникновению и терроризму. В любом случае нужно доложить. Не исключено, что именно эти люди устроили взрыв у больницы. А если это проникновение в наш мир, то лучше бы это были просто террористы.

— Смотри, куда прешь! — раздался голос, и я поднял глаза. Передо мной стоял рослый городовой, с которым я чуть не столкнулся во время своего размышления.

— Извините, — бросил я и пошёл дальше. Нужное здание было совсем близко. Всего в сотне шагов.

— Э! Не так быстро! — снова повысил голос городовой в чине унтер-офицера, положив мне руку на плечо. — Документы покажите.

Полицейский явно не собирался меня отпускать, что не мудрено при моим испачканным кровью рукам и одежде, отчего я вздохнул и бросил взгляд на большое здание городской управы. Рука потянулась в карман, но одновременно с этим появилось понимание, что документы я оставил на камине в столовой, там же, где игральные карты.

Видимо, это отразилось на моем лице, так как городовой злорадно улыбнулся.

— Очень плохо, что у вас ничего нет. Следуйте за мной.

Я ещё раз поглядел на унтера, который был выше меня на полголовы, а потом вздохнул и взмахнул тростью, словно хотел ударить в лицо. Городовой прикрылся руками, и я со всей силы саданул ему коленом в живот. Городовой подавился воздухом, отошёл на шаг и потянулся за шашкой, висевшей у него на перевязи поверх серой шинели.

— Гнида, — через силу и зло процедил он.

— Мне некогда, — хмуро произнёс я, и снова ударил городового, сдерживая закипающую ярость. На этот раз по предплечью. От тяжёлой дубовой трости наверняка рука отсохнет на пару минут, а на коже останется большой синяк. Ничего, потом все объясню начальству. Дело действительно важное. Я отступил на шаг, но в то же время неподалёку раздался звук свистка, и стал виден ещё один полицейский, бегущий к нам.

— Вот, черт, — бросил я. С двумя городовыми точно драться не стоит. Придётся бежать, словно я преступник, а они после того взрыва на взводе. Хорошо, если не вооружены огнестрельным оружием.

Полицейские стоял так, чтоб при необходимости можно было помешать бегству. Я стиснул трость. Против этих дуболомов револьвером лучше не пользоваться, поубиваю, нахрен.

Случайные прохожие вокруг нас расступились, перешёптываясь и тыкая пальцем. Слышно было тяжёлое дыхание городовых. Они оба обнажили шашки.

— Бросить оружие! Лечь на землю! — прорычал первый детина, делая шаг и отводя руку с шашкой для удара.

Я стоял и смотрел. Чтоб я подчинился какому-то унтеру? Да не бывать такому! Секунды медленно вытягивались в долгие минуты вместе с шёпотом редких зевак. Сейчас я находился в ситуации, о которой можно было выразиться шахматным термином «пат». Взять меня городовые не решались и оттого тянули время, видимо ожидая подкрепления. Я же не хотел убивать этих блюстителей порядка, но и голыми руками мало что мог сделать. Поэтому пришлось просто выгадывать подходящий момент. Можно было сделать отвлекающий манёвр, бросив трость в лицо одному из городовых. Можно было спустить с цепи ярость, хотя пистолет был бы гуманнее. А потом затянувшийся бой, переросший в хмурые гляделки, оборвался вместе со словами, произнесёнными новым действующим лицом.

— Господин коллежский асессор! Его превосходительство вас ждёт.

Я бросил взгляд в сторону, стараясь не пропустить резких движений со стороны городовых. А когда понял, что к нам подошёл адъютант Бодрикова, то расслабился. Тощий подпоручик с наиважнейшим видом приблизился и небрежно ткнул двум полицейским корочки, зажатые в руках, с таким видом, словно таракана раздавливал.

— Тайная канцелярия, — чопорно произнёс адъютант, а потом развернулся и пошёл к городской управе. Через три шага остановился и сделал пол-оборота. — Вы идете-с или вас оставить с этими двумя мужланами?

— Иду, — усмехнулся я. Терпеть не мог этого зануду, и в первую очередь за содомию, притом, что барон ценил его за феноменальную пунктуальность и исполнительность. Однако вынужден признать, что сейчас этот голубчик вовремя.

Через пять минут я уже сидел в кресле рядом со столом Бодрикова. Подпоручик поставил на стол поднос с двумя чашками кофе и удалился из кабинета, презрительно хмыкнув в мой адрес напоследок. У нас была взаимная нелюбовь.

Барон отложил стопку бумаг и молча глядел на меня. Оказывается, он узрел мою потасовку в окно, и отправил адъютанта.

А я рассказывал, одновременно с этим помыв руки в принесённом тазу с тёплой водой. Про странный пробой, про труп, про свои соображения. Рассказ был куда короче самих событий, и я уложился в три минуты.

— Мда-а-а, — протянул Бодриков, вставая со стула, спинка которого была довольно-таки высока. Казалось, барон хотел высотой спинки и её вычурностью компенсировать свой невысокий рост. — Тут без чего-то покрепче не разберёшься.

Он подошёл к сейфу, с силой провернул лязгнувшую железом рукоять и скрипнул дверцей. А после этого на белый свет появилась большая бутылка из зелёного стекла с яркой этикеткой. Следом барон подцепил две маленькие рюмки, зажав их ножки между пальцев.

— Вот, взятку мне предлагали.

— И вы согласились?

— Дело пустячковое. Всего лишь подписать ходатайство о премии. А это, между прочим, настоящий шотландский виски.

Барон поддел ножом сургуч на горлышке и аккуратно откупорил бутылку. В рюмки полилась жидкость характерного насыщенного цвета и запаха. Вообще-то, виски не так пить положено, но другой посуды могло попросту не оказаться.

— Ты пока никак себя не проявляй, — ровным голосом продолжил барон, явно имея в виду случившееся. — Делай своё дело. Все нехарактерные всплески записывай в отдельный журнал. По возможности проверяй места, но не сразу. Иначе можешь вызвать подозрения. Отмечай, что есть между точками общего. Его светлости я доложу в кратчайшее время. Лично. Дело действительно важное.

Барон протянул мне рюмку, а потом звякнул по ней своей и опрокинул содержимое в рот. Пришлось повторить за ним, и в нос ударил резкий запах.

— Самогон, да и только, — выдавил из себя я, ставя рюмку на стол.

— Элитный шотландский самогон, — крякнув, поправил меня начальник и поспешил запить виски порцией кофе.

— Хорошо, — произнёс я, поморщившись и тряхнув головой. Не любил крепкие напитки. Только с бароном и пил. — А что если наткнусь на этих?

— Веди себя как с обычными попаданцами. Конечно, если будет понятно, что это пришлые. Может быть, даже притворяйся дурачком. В общем, по ситуации.

Барон сжал губы трубочкой и посмотрел на бутылку виски, а потом поднял золочёную трубку телефона, крутанул ручку и произнёс: «Зайди».

В кабинет снова чопорно проник адъютант, неся несколько пухлых конвертов.

— Машину вызови, — коротко распорядился Бодриков, приняв конверты, а после обратился ко мне: — Это жалование. Там подписано кому что. Я от себя немного добавил. И смотри, чтоб рыжая не надорвалась. Говорят, есть сие у ведьм. Жалко будет такой самородок потерять.

Я кивнул. Схлынувшее нервное напряжение переросло в апатию. Я даже не сильно запомнил, как доехал до усадьбы на авто Бодрикова. Разве что удивился сумме, которую барон добавил. Было больше табельного жалования в пять раз.

Часовой у калитки вытянулся по струнке. В усадьбе же ноги сами понесли меня в аппаратную. Под ногами привычно проскрипели ступени, а помещение с мерно мерцающим экраном встретило обыденным гулом ламп.