Чехов книга 3 (СИ) - "Каин" - Страница 57

— Что вы делаете? — заинтересовался Антон.

— Хочу снять с вас обвинение, — пояснил я и добавил, — мне нужно проверить одну теорию.

— А что было дальше? — привлекла внимание Залежного моя помощница. — Он хотел продать собаку за полтора рубля. Но в протоколе указано, что вы заплатили ему рубль.

— Так вышло, что я отдал ему рупь, сказав, что больше у меня с собой нет, — Антон криво улыбнулся. — Я резонно решил, что с него хватит и этого. Все равно пропьет хоть рупь хоть полтора.

— Свидетели у этой сделки были?

— Да. Жанский сразу же вошел в питейную и отдал деньги разливайщице. Она сказала, что сдачу не вернет, так как он должен ей за прошлую неделю. Жанский хотел было закатить по своему обыкновению скандал, но та бабища сказала, что если он начнет орать, то больше в долг не получит ни одной рюмки. Это подействовало. Актеришка не стал ругаться, хотя попытался взять с меня еще копеек двадцать. Но я не дал. Забрал Бобика и ушел прочь.

— А та веревка осталась у вас? Или вы ее выбросили там же?

— Узел был затянут так крепко, что развязать его не получилось. Пришлось срезать ту веревку уже тут.

Вернув пса на пол, Антон прошелся по своей студии, отодвигая стоящие полотна, отбрасывая ногой пыльные простыни.

— Где-то я ее бросил… — бормотал он себе под нос.

Бобик меж тем ухватил найденную ранее кость и поволок ее на свою подстилку.

— Собаки любят тащить все к себе, — лукаво заметила Нечаева. — быть может он уволок и огрызок?

— Полагаете? — нахмурился Антон и пошел к гнездовью, которое соорудил для питомца. Покопался там и воскликнул, — Вы правы. Вот она!

Он подошел и протянул мне обрывок веревки, обслюнявленный с одной стороны.

— Благодарю, — я взял улику, внимательно ее осмотрел и сказал, — Она не бельевая. Это бичевка, которой обычно оборачивают посылки и свертки.

— Да? Есть разница?

— Может и нет, — я пожал плечами и завернул улику в газету. — Кажется, тут даже есть следы от сургуча. Вы не возражаете, если я ее заберу?

— Конечно. Мне она без надобности, мастер Чехов, — закивал парень, а потом погрустнел, — Будет обидно отдать собаку этому пьянице. Он ведь и не кормил Бобика. Тот был голодный и напуганный. Я его отмыл, успокоил. Каждый раз беру спать с собой на кровать, потому как он скулит по ночам.

— Похвально, — сказал я.

— Быть может я и не самый достойный подданный нашей империи, но животных не обижаю. Я бы не стал заводить собаку. Но пройти мимо Бобика в тот день не смог. И не отдам его Жанскому! — последнюю фразу парень произнес воинственно. — Деньги за пса уплочены. Если бы я знал, что этот гад станет клеветать на меня, то взял бы с него расписку.

— А почему разливайщица не подтвердила, что вы заплатили Жанскому? — поинтересовалась Арина.

— Так не положено в долг наливать. У нее и табличка такая стояла на прилавке. Потому и в отказ пошла.

— Но Жанскому наливали, выходит? Даже против правил?

— Постоянным пропойцам под запись дают выпить. Иначе никак, — пояснил Антон.

— Как название разливайки? — поинтересовался я.

— «Лей не жалей», — тотчас сообщил Залежный. — И сотрудницу ту Лялькой зовут. Это я точно запомнил.

— Хорошо. Будем разбираться, — заключил я и засобирался уходить.

— Спасибо вам, Павел Филиппович, — смущенно поблагодарил Антон. — Я и не верил, что кто-то всерьез займется моим делом. Потому когда приходили жандармы забирать Бобика, я затаился у соседей. Они простояли в час да уехали, костеря меня почем зря. Я уж решил, что просто отнимут пса, и придется мне его по-настоящему воровать и в бега подаваться.

— Не надо, — я мотнул головой. — Думаю, что Бобику таких переживаний не нужно.

— Думаете, что Жанский сможет забрать Бобика? — секретарша хмурилась всю дорогу до машины. — Может, у этого художника и не особенно чистый дом, да и сам он чудаковатый, но песику с ним наверняка лучше.

— Полагаете? — рассеянно уточнил я.

— Лучше, чем с тем, кто отдал его за рубль первому попавшемуся, — горячо уверила меня девушка. — Это каким надо быть мерзавцем, чтобы продать питомца в счет долга в разливайке? Тот же Евсеев беспокоился о своих котах и когда их забрала супруга, он даже запил с горя.

— Возможно, ему просто понадобился повод, — засомневался я.

— Не шутите так, — Арина насупилась.

— Я всего лишь задумался, — отмахнулся я. — Ошейник у собаки дорогой. И брелок с очень знакомым вензелем. Если я прав…

Фома нашелся на парковке. Он стоял рядом с машиной, лузгая семечки и наблюдая, как мальчишки чуть поодаль гоняют мяч.

— Все в порядке? — уточнил я у него, на что парень ухмыльнулся.

— Тут надо держать ухо востро, — ответил слуга. — Ребятки эти решили меня отвлечь, чтобы двое других пацанчиков скрутили колеса.

— Двое? — я оглянулся.

— В траве прячутся, — довольно сообщил Фома и указал одними глазами в сторону бурьяна за мусорными контейнерами. — Все ждали, когда я отойду подальше.

— Но ты не отошел, — я покачал головой.

— Мне и отсюда хорошо все видно. А когда было не видно, то я слышал. Не только как мяч скачет, но и как воришки шепчутся.

— Повезло мне с тобой, — в очередной раз признал я.

— Это да, — не стал спорить помощник и убрал в карман кулек с семечками.

Потом занял место водителя и дождался, пока мы с Ариной уселись на задний диванчик.

Машина выехала в парковки и направилась к выезду. Я все же оглянулся и увидел, что слуга не ошибся. В примятой траве за мусорным баком лежали два мальчишки и провожали нас недовольными взглядами. Вероятно, они уже подсчитывали в уме прибыль от продажи ворованных дисков. И планам их не было суждено сбыться.

— Цыганский кемпинг, — задумчиво протянул Фома. — Я уж решил что вас там закружили местные, втюхивая что-то вроде трикотажных футболок за полцены. Уже подумывал, что придется освобождать место в багажнике под текстиль.

— Повезло, что старших не было дома, — хмыкнул я.

Меж тем машина набрала скорость, двигаясь в нужном нам направлении. В приоткрытое окно врывался свежий ветерок, и я поднял стекло, чтобы мою спутницу не продуло. Она зябко повела плечами и положила на колени папку, чтобы открыть ее и приняться перебирать бумаги.

— У нас осталось ещё одно дело, — напомнила она.

— Два, — с неохотой ответил я. — И сейчас я хочу немного поработать с делом Пожарского. Дело почтальона может подождать.

В глазах девушки вспыхнули огоньки интереса:

— И с чего вы хотите начать? — уточнила она.

— С посещения места убийства, — задумчиво ответил я. — Может быть получится поговорить с призраком актрисы.

— А не много ли времени прошло после ее смерти?

— Если ее забрали, то это произошло сразу. В случае, если у духа есть дела на этом свете, то на другой он не отправится еще долго.

Арина Родионовна кивнула:

— Интересный способ добыть информацию. Хорошо, наверное, быть некромантом.

Я только покачал головой и усмехнулся:

— Первый год после получения силы я едва не сошел с ума. Сложно подавлять голоса призраков, которые постоянно о чем-то просят.

Секретарь взглянула на меня, но промолчала. Только поежилась. И я поспешно добавил:

— Вам не обязательно ехать со мной.

Арина Родионовна встрепенулась:

— Я поеду с вами, мастер Чехов.

— Ну, призраков вы все равно не увидите, — пожал плечами я. — Так что зачем вам это? Все будет в порядке.

Девушка немного помолчала, словно подбирая слова. Я не торопил ее, ожидая, когда Нечаева сама соберется с мыслями.

— Понимаю, это прозвучит глупо, — произнесла она после паузы. — Но у меня почему-то душа не на месте.

Я удивлённо поднял бровь:

— Почему?

— Не знаю, — просто ответила девушка и снова поежилась. — Какое-то нехорошее предчувствие.

Боковым зрением я заметил, как Фома с тревогой покосился на нас в зеркало заднего вида.