Зона поражения (СИ) - "Хелен" - Страница 9

Руслан отправил его домой, пообещав держать в курсе расследования.

Кирилл вылез из такси, не доехав пару километров. Решил прогуляться и посмотреть на место, где нашли московича, с которого все и началось. Ну, мало ли? Вдруг там еще один подарочек подвезли, или убийца, по классике, вернулся на место преступления. И погода прекрасная, солнышко, не жарко, почему бы и не пройтись.

В подлеске ничего крупного не валялось, да Кирилл и не надеялся. Брел, загребая ногами начавшие опадать листья, пытался вернуться к образу алкоголика. За спиной, как в плохих детективах, хрустнула ветка. Ох, Кирюша, огребешь ты сейчас по кумполу, и коллеги нескоро найдут. Он быстро обернулся.

В пяти шагах, прислонившись к единственной среди осин березке, красиво стоял Костик. Черный прямой силуэт на белом фоне, как брызгами покрытый солнечными пятнами, был таким ярким, что резал глаза. Чистый Васнецов, хоть ставь в рамочку.

— Возвращаетесь? — улыбнулся Костик. — Отец будет рад, он за вас молился.

— А ты? — ухмыльнулся Кирилл.

Костик не ответил. Оттолкнулся от березки, шагнул в тень, сгорбился, потух, так что Кирилл удивленно заморгал. Как можно из светлого инока за пару шагов превратиться в скользкую нечисть? Не видел бы сам — не поверил.

— Ты чего тут бродишь? — слегка надавил он.

Нечисть дернула подбородком и угодливо улыбнулась:

— Гуляю. Вы сейчас в скит? Желаете, провожу?

Именно этого Кирилл и желал. Хотя беседа не складывалась. Но, может быть, по пути разговорится?

— Ты как в скит попал?

— Уверовал.

— И давно?

Костик задумался, то ли подсчитывая, то ли прикидывая, как соврать.

— Давно.

— Кто у вас там вообще с самого начала? — настаивал Кирилл. — Старожилы?

— Я.

Это немногословие уже начинало бесить. С Александром он молол языком без многозначительных пауз.

— Один ты?

— Вася еще.

Ух ты. Вася? Неожиданно.

— И давно у вас это все? Ну, община ваша?

Монастырь они заселили года полтора назад, но ведь откуда-то приехали, уже организованным роем. Где-то же начинали.

— Пять лет. А вас правда жена бросила?

Спрошено было легким тоном, Костик изображал наивность, но в глазах отражалось любопытство совсем не невинное, сродни экспериментаторскому «а попробуем-ка вот так»

— Правда. А тебя кто бросил? Родители? А старец подобрал?

Опять не пробил. Костик сорвал ветку и принялся методично обрывать листочки.

— Отец нас всех подобрал.

— И вы его во всем слушаетесь?

— Конечно.

— А если он прикажет… что-нибудь ненормальное?

Костик снисходительно улыбнулся и затормозил, вынуждая Кирилла повернуться к нему. Глаза снова не улыбались, но каким-то образом сквозь хтонь просочился пресветлый инок.

— Не беспокойтесь, Кирилл, вас никто не обидит. Бог всех любит и всем желает добра. Не нужно бояться.

Он отбросил ветку и быстро пошел к забору. Оказывается, они подошли к задним воротам скита, а Кирилл, раззява, и не заметил.

Пискнул электронный замок — Костик открыл калитку. Кирилл негромко позвал:

— Ярослав!

Келейник медленно обернулся. Сквозь благостную улыбку явственно просвечивал острый оскал нечисти.

— Я Константин. Вы перепутали, Кирилл.

— Да. Наверное. Простите, — машинально извинился Кирилл, даже не заметив, как потерял вальяжное «ты».

— Если вы принесли с собой спиртное, лучше вылейте здесь, — посоветовал Костик через порог. — Отберут.

И пропал за дверью.

Кирилл притормозил, раздумывая. Его что, обыскивать станут? Может быть не явно, но в вещах пороются. Спасибо, Костик, предупредил.

Кирилл взял с собой пару стограммовок коньяка, он же алкаш, должен был запастись. Отберут — так только на пользу легенде.

За калиткой по-прежнему цвел райский сад, посреди него сидела Леночка и пропалывала клумбу.

— Кирилл, вы вернулись!

Даже ее кудряшки выражали радость от встречи, как будто Кирилл был пропавшим родственником или давно потерянным женихом.

— Я же обещал.

На крыльце мелькнул Костик, исчез, больше кругом никого не было. Только он и она — как и полагается в настоящем раю.

— Вас все ждали.

Кирилл присел на корточки рядом с Леночкой и потянул из земли ближайший сорняк.

— А вы?

— И я.

Она засмущалась. Прядь вьющихся волос выбилась из-под платка и упала на нос. Леночка чихнула и тихо рассмеялась.

— Помогите, пожалуйста.

Кирилл чистой рукой заправил волосы за аккуратное леночкино ушко и уселся поудобнее.

— С удовольствием помогу.

Сорняки закончились как раз перед обедом. Кирилл подобрал рюкзак и пошел туда, где его так ждали. Придержал двери Леночке и окунулся в водоворот братской и сестринской любви по самые уши.

Ему радовались, сияли восторженными улыбками, мужчины хлопали по плечам, девушки обнимали. Он вернулся в любящую семью. И только каким-то седьмым чувством, как музыкальным слухом, улавливал даже не фальшь — отсутствие нужной ноты то в одном, то в другом месте радостного хора. С ним как будто играли отточенную мизансцену, в должную секунду перемещаясь, меняя места, подавая реплики, обнимая и уступая следующему. «Бомбардировка любовью» — так это называлось в сводке по сектам. Прекрасный метод. Кириллу хотелось вытряхнуть из головы зудящего комара интуиции и рухнуть в этот поток доброты и радости с головой.

— Спасибо! Спасибо! Да, на месяц точно…

Александр еще не успел изучить здешние течения и пробился к нему, нарушая всю стройность танца.

— Хорошо, что получилось вернуться! Привет!

Он тоже выглядел по-другому. Уже не супился, не играл желваками, ожидая подвоха, а радостно улыбался Кириллу и остальным сектантам.

Всего-то пять дней прошло, парень. Вот это терапия, всем бы такую. Ладно, главное самому не протечь крышей. Любовь, это, конечно, прекрасно, но в голову к себе Кирилл предпочитал никого не пускать.

Наверх они с Леночкой поднялись вместе, там разошлись по комнатам, умыться перед обедом.

В келье поменяли постель, остальное осталось. Видимо, на его возвращение надеялись. Кирилл пристроил рюкзак в тумбочке, огляделся, прикидывая, чем бы заняться, как в комнату постучали.

— Войдите.

Старец скромно прикрыл за собой дверь. Он выглядел бодрее, и все так же сиял глазами сквозь дорогие очки.

— Вы вернулись. Я рад.

— Я тоже, — выдавил Кирилл, внутренне собираясь.

— На работе проблем не было? Нет? Вот и хорошо. Кирилл, чем бы вы хотели заняться тут?

А действительно, чем?

— У вас же вроде послушания… Куда пошлете, туда и пойду.

— А что вы умеете делать?

Обыски, отчеты, допросы. Не надо? Кирилл все-таки сдержал смешок. Ему тут тоже нервы подрасшатали своей любовью. Одна Леночка чего стоит. Нежный цветочек.

— Вы в компьютерах разбираетесь?

— Немного. — Ну, соврал чуток, а к чему такие вопросы? — Могу собрать — разобрать, почистить. А что? Нужно?

— Да у меня ноутбук барахлит, — пожаловался старец. — Вроде не старый еще.

— Посмотрю. Только я в программах не понимаю. Чисто железо. В мастерской подрабатывал, пока учился.

— Вот хорошо! Тогда сегодня уже отдыхайте, а завтра с утра…

— Хорошо, батюшка.

Старец поднялся со стула, всмотрелся Кириллу в глаза, и тому почудилось, что видно его насквозь со всем содержанием черепушки.

— Кирилл, вы ничего не хотите мне сказать?

После пары секунд ступора, Кирилл вытянул из тумбочки рюкзак, порылся в нем и протянул старцу обе бутылочки коньяка, не забыв громко выдохнуть. Пусть думает, что от сожаления, не показывать же, как перетрухнул от неожиданного вопроса.

Старец светло улыбнулся и благословил свободной от выпивки рукой.

— Господь с вами.

— Спасибо, — неловко ответил Кирилл и, дождавшись, когда дверь закроется, присел на кровать. — Вот же, блин.